Ирина Волчок - Домработница царя Давида

— Всё в порядке. Просто ненормальная. Бомжей кормит.

— Хорошо, — сказал незнакомый охранник.

Аня даже оглянулась от неожиданности. Вот ведь какой симпатичный парень, а? Очень хороший человек, не видит ничего странного в том, что кто-то кормит голодных бомжей, даже одобряет это… И только входя в дом, по своей гнусной корректорской привычке подумала: ещё не известно, к чему относится его «хорошо», — к тому, что она кормит бомжей, или к тому, что она ненормальная.

Она вошла в лифт, и Руслан шагнул вслед за ней. Лифт сразу показался не таким уж огромным, как она о нём думала. Аня отступила в угол и отвернулась. Руслан сам нажал кнопку, стоял молча, сверлил Аню тяжёлым взглядом, сердито сопел. На четвёртом этаже вышел вместе с ней, пошёл к двери седьмой квартиры первым. Аня не выдержала:

— Это дама Маргарита поручила вам за мной следить? И конвоировать до квартиры? И докладывать обо всех моих преступлениях? Это входит в ваши служебные обязанности? Или дама Маргарита пообещала вам дополнительную плату?

— Какая ещё дама… — Руслан остановился возле двери в квартиру и сердито уставился на Аню. — А-а, Маргарита Владимировна? При чём тут следить?.. Дурная ты, Анюта. Хозяйка велела присматривать, чтобы тебя никто не обидел. Ребята говорили, вчера даже на пост звонила, спрашивала, как и что. Сказала, чтобы помогали тебе, если что, а то ведь ты как ребёнок… Заботится о тебе. Ты ей родня, что ли?

— Так это не вы ей сказали, что я забыла, как сигнализацию отключать?

— Да меня вчера вообще не было! — возмутился Руслан. — Это кто-то по журналу посмотрел, в журнале всё записывается. Анюта, ты в голову не бери, это ерунда, это почти все забывают, каждый день одно и то же… Твоя Маргарита сама два раза забывала, так что…

— Извините меня, — покаянно сказала Аня. — Я подумала, что это вы доложили… Ой, как неудобно… Спасибо вам за помощь, и за то, что… присматриваете, только у меня всё в порядке, правда-правда, вы не беспокойтесь.

— Ага, в порядке, — проворчал Руслан. — С бомжами тусуешься. Это порядок? Такое добром не кончается.

— Я не тусуюсь, — строго сказала Аня. — Я их просто кормлю. Выношу еду на улицу. Они никогда не попадут в этот дом, так что никакой опасности для хозяйской квартиры не представляют.

Под бдительным взором Руслана она отомкнула замки, вошла в квартиру и захлопнула дверь. Руслан остался на лестничной площадке — наверное, ждал, что она опять не сумеет отключить сигнализацию. Напрасно ждёт. Сегодня Аня сигнализацию включить вообще забыла. Вот интересно, это видно на посту охраны? И если видно — запишут ли этот факт в журнале? Впрочем, не важно. Дама Маргарита, оказывается, не так контролирует её действия, как заботится о ней. Не зря дама Маргарита понравилась Ане с первого взгляда.

От экзаменационного обеда оставалось ещё очень много, и Аня решила отнести бомжам всё. К приезду царя Давида всё равно новый обед готовить, а в оставшееся до его приезда время она одна старый обед съесть просто не сумеет. И хлеба очень много осталось, уже даже черстветь стал. И едва початая большая банка сметаны стоит третий день. И целый пакет магазинного печенья, высохшего сто лет назад. Зачем дама Маргарита покупала готовое печенье, если знала, что Аня собирается печь торт сама? Безумная расточительность…

В общем, её дежурный тряпочный мешок оказался опять битком набит. Аня захватила одноразовые тарелки и ложки, стратегический запас которых привезла с собой из дома, и вышла из квартиры, с трудом открыв дверь, потому что руки были заняты мешком с едой, свёртком с посудой и пакетом с мылом, шампунем и кое-какими медикаментами.

— Во, нагрузилась, — недовольно сказал Руслан. — Они у тебя не разжиреют, на таких-то харчах? Давай сюда, хоть донести помогу.

Оказывается, он не ушёл. Всё-таки контролирует. Или заботится? Вот уж не вовремя. Бомжи могут просто испугаться — и разбегутся.

— Бомжи вас испугаются, — сказала Аня. — Незнакомый человек, да ещё — мужчина, да ещё — такой большой… Обязательно испугаются. Убегут — и где я их потом искать буду? Нет, не надо помогать, я сама донесу.

— Ничего, разбегутся — переловим… — Руслан отобрал у неё мешок и пакет, пошёл было к лифту, но остановился, оглянулся и напомнил: — Дверь как следует закрой.

Это что же, они все действительно её за ребёнка принимают? Наверное, это потому, что она так и не выучила ни одного правила межличностного общения. И поведенческие стереотипы у неё какие-то не такие. И ещё что-то… а, да, патология сосудистой системы. Аня вздохнула, закрыла дверь — как следует, на оба замка! — и пошла за Русланом.

Бомжи смирно сидели на импровизированных табуретках за импровизированным столом, при виде Руслана не разбежались, но заметно насторожились. Поднялись, стали беспокойно топтаться и оглядываться по сторонам. Старушка Галина Андреевна опять принялась мелко креститься и беззвучно шевелить губами. Только якобы старик Александр Викторович не поднялся с бетонной плиты, сидел, сильно горбясь и опираясь локтями о колени. Кто его знает, может быть, действительно старик?..

— Не бойтесь, этот человек нам не враг, он просто сумки мне помог донести, — торопливо заговорила Аня, подходя поближе. Вспомнила, что практически то же самое она говорила вчера о Евгении Михайловиче, и на всякий случай добавила: — Это Руслан, он мне как старший брат, он меня охраняет… то есть заботится обо мне. И вообще очень хороший человек. Добрый.

Добрый человек Руслан с нескрываемой неприязнью оглядел её инвалидную команду, сплюнул под ноги, молча шагнул к импровизированному столу и шлёпнул на него сумку и пакет. В сумке что-то звякнуло.

— Ну вот, побилось всё, — со злорадным торжеством заявил Лёня-Лёня. — Донести помог, ага… Вчерашний хмырь хоть не кидал с размаху.

— Ну, ты… — брезгливо процедил Руслан, угрожающе оборачиваясь к Лёне-Лёне.

Аня дёрнула его за рукав и успокаивающе сказала:

— Ничего там не побилось, Леонид. Нечему там биться, контейнеры и миски пластмассовые. Ну, вынимайте всё, сумку я заберу. А пакет можете оставить, он крепкий, вам пригодится.

Лев Борисович стал освобождать сумку, стараясь не смотреть на Руслана, остальные не двинулись с места. Руслан сердито сопел у неё за спиной. Галина Андреевна крестилась, шевелила губами и таращила выцветшие тоскливые глаза.

Нельзя было позволять Руслану идти сюда. Она постарается сделать так, чтобы её бомжи и Руслан никогда больше не встретились.

Лев Борисович, наконец, освободил сумку, не глядя, протянул ей, она взяла, сказала: «Приятного аппетита», — повернулась и подтолкнула Руслана, чтобы он пошёл впереди неё. Он поупирался немножко, но всё-таки пошёл, что-то ворча и подозрительно оглядываясь на компанию бомжей. Аня не выдержала и сердито сказала: