Роман Сенчин - Русские (сборник)

Ему в этом году исполнилось всего-то сорок три года, а на посту генерального он почти восемь — назначили его в девяносто шестом, в трудное для «Обьгаза» времечко, да и для всей страны, если вспомнить, почти безнадёжное. Всё, казалось, окончательно разваливается, исчезает в какой-то бездонной яме. Страна превращается в пустыню дикую… И «Обьгаз» погибал, бежали из него работники, Пионерск неделями сидел без света, люди железные печки в квартирах ставили. Работали, гнали газ, а он неизвестно куда утекал. И тут компанию возглавил почти мальчишка, вчерашний сменный инженер глухой компрессорной станции с восточного берега Обской губы, что и на самых подробных картах обозначена еле заметной точечкой. «Ну всё, теперь с космической скоростью полетим к чертям, — говорили люди, узнав об этом назначении. — Спецом Фунта поставили, чтоб воровать ещё легче было». Валентина Петровна тогда работала в администрации района и, чего греха таить, соглашалась с такими прогнозами. Павла Дмитриевича не знала почти, а жиденькая его биография, возраст, сама фамилия — заурядная, бесцветная — Петров, да тем более в сочетании с именем Павел (Павел Петров — верх заурядности), не вселяли в неё ни капли оптимизма. Тоже качала головой, вздыхала: «Теперь-то действительно…»

И вдруг её пригласили перейти в «Обьгаз» — руководителем отдела по связям с общественностью. Она взяла и согласилась. Многие в городе и районе восприняли её переход как предательство, желание участвовать в грабеже, с которым тогда ассоциировались добыча и транспортировка газа, нефти, угля, асбеста; некоторые бывшие друзья совершенно порвали с Валентиной Петровной отношения, перестали здороваться. Но жизнь показала, что она сделала правильный шаг — при Петрове «Обьгаз» преобразился, а вместе с ним стал преображаться и Пионерск, и все городки, и посёлки, и станции вдоль газотрассы.

Конечно — это и не секрет — зарплата у неё стала значительно выше, чем в районной администрации, но и работы — значительно больше. И хорошо. Благодатная это работа. На развитие, на укрепление… Если бы не Павел Дмитриевич, не его политика, то остались бы от Пионерска пустые коробки пятиэтажек, руины трухлявых домишек да заржавелые груды оборудования, а жители его ютились бы по вагончикам где-нибудь на пустырях Омска, Тюмени, пивом бы торговали на вокзалах…

Павел Дмитриевич поравнялся с Валентиной Петровной, молча поздоровался за руку и пошагал дальше. Так же молча поздоровались и замы. Валентина Петровна напоследок оглядела опустевшее, посветлевшее без людей фойе, поспешила за начальством в зал.

Открывал заседание, как это и было заранее решено, сам Павел Дмитриевич. Ровно в два часа (Валентина Петровна специально глянула на свои часики) он кашлянул, поправил стоявший перед ним микрофон и заговорил. Заговорил не торжественно, не пафосно, а мягко, по-свойски — как на полуделовой встрече с хорошо знакомыми, проверенными людьми:

— Так, начнем. Я подниматься на трибуну не буду. Хорошо?

И тут же из зала десятка два голосов отозвались — ответили без всякого оттенка иронии или шутливости, а тоже, как хорошему знакомому:

— Конечно, Павел Дмитрич!.. Не на съезде ведь!.. Так ближе!..

Он кивнул, сомкнул лежащие на столешнице руки, начал:

— Очень рад возможности открыть Дни журнала «Российский Север» на «Обьгазе». Уверен — многие из вас журнал знают, читают, тем более что, по моим сведениям, более тысячи наших сотрудников его даже выписывают, по льготной подписке… — Павел Дмитриевич говорил без бумажки, проникновенно глядя в зал. — Мы с журналом сотрудничаем уже более восьми лет, мы, — он глянул в сторону Бойко и чуть улыбнулся, — добрые друзья с Юрием Вадимовичем и с коллективом журнала. Это действительно великое дело — рассказывать о том, как живет и трудится Российский Север. Половина территории государства… Представляете, — повысил голос, — половина России лежит в зоне вечной и многолетней мерзлоты! Но — здесь мы живём, мы работаем, мы приносим государству не то что пользу, а основной процент дохода. И кроме того, — Павел Дмитриевич выдержал короткую, сильную паузу, — кроме всего прочего, стараемся жить достойно. Так, я надеюсь? Достойно?

В ответ захлопали два-три человека, а через мгновение аплодировал уже весь зал. Полторы сотни человек. Валентина Петровна, тоже хлопая, удовлетворённо огляделась.

— Сегодня, — останавливая аплодисменты приподнятой рукой, продолжил Петров, — сегодня мы открываем цепь мероприятий, посвященных сорокапятилетнему юбилею компании «Обьгаз». Мероприятия в основном намечены культурного плана, и поэтому я хочу сказать о том, главным образом, что произошло за последнее время в культурной жизни нашего огромного коллектива — коллектива, что живёт и трудится от Ямбурга до… до самого юга Западной Сибири… Итак, во-первых, — Павел Дмитриевич значительно кашлянул, — это освящение храма Сергия Радонежского в Пионерске. Конечно, не все жители города — люди верующие, но мы живём в православной стране, в России, и потому храм необходим, он делает город городом, село — селом, он объединяет людей, несёт духовное обогащение. Кхм… И в наших планах строительство храмов по всей трассе. Каждый трассовый посёлок в перспективе должен иметь свой храм. Мы пришли сюда не на год, не на десять лет, а навсегда!.. Второе. Очень удачно прошёл конкурс рисунков среди учеников первого тире одиннадцатого классов школ, расположенных в регионе деятельности «Обьгаза». Конкурс имел целью воспитание у детей и подростков патриотического отношения к родному краю, формирования у них интереса к «Обьгазу» и уважения к его людям, к нелегкой профессии газовика… Напомню, было две номинации: «Край, в котором я живу» и «“Обьгаз” — гордость и надежность России!».

«Как он всё помнит?! — в который раз изумилась Валентина Петровна. — Даже номинации детского конкурса!..»

— Честно говоря, мы не ожидали, что придёт такое количество работ. А главное — работ такого качества. Безумно талантливые у нас ребята растут. И я бы хотел предложить журналу часть рисунков для публикации. Они достойны того.

— С радостью! — улыбаясь, закивал Бойко. — Будем очень рады…

Павел Дмитриевич тоже улыбнулся и тоже кивнул. Налил себе минералки в пластиковый стаканчик, но пить не стал.

— Простите, пожалуйста!.. — оглушил Валентину Петровну шёпот у самого уха; она даже вздрогнула, резко повернулась. Над ней согнулась администраторша. — Простите, можно вас на минуту?

— Что случилось? — спросила Валентина Петровна, когда вышли из зала.

— Мы не совсем поняли, на столы сейчас накрывать или как… когда?..

— О господи! — Валентина Петровна всплеснула руками. — Как так можно?! У вас ведь план на руках!