Эндрю Холмс - Звездун

По дороге туда я решаю использовать несколько минут из великодушно отпущенного Джеффом времени, чтобы приготовить чашку чая, и направляюсь на кухню — тесный закуток, который отгорожен легкими перегородками от остальной части нашего офиса открытой планировки.

Сейчас всего лишь утро понедельника, а на кухне полный бардак. Я чувствую, как во мне закипает подогреваемый похмельем гнев. Кто-то поставил кипятиться чайник, но,«заглянув в него, я обнаруживаю, что воды там еле-еле хватит на одну чашку. В раковине уже лежат две миски с остатками хлопьев и по крайней мере три чайных пакетика. В конечном итоге я выливаю воду в свою чашку и ставлю чайник снова, предварительно наполнив его доверху, на случай, если кому-то захочется чаю. Аккуратно выбрасываю использованный чайный пакетик в мусорное ведро. Вместо того, чтобы бросить грязную чайную ложку в раковину, я споласкиваю ее, затем кладу к другим ложкам. Совсем нетрудно, правда? Если бы все это понимали…

Еще один совет любителям выпить — чесночные капсулы.

Говорят, что чеснок чрезвычайно полезен. Действительно, телевизионная реклама средиземноморской кухни пытается убедить зрителей, что загорелые, с блестящей кожей обитатели солнечных стран живут дольше не потому, что полжизни спят, а потому, что едят много чеснока. Я сам частенько принимал заказы на печатную версию такой рекламы в журнале «Дерзость». Создается впечатление, что особенно любят чеснок женщины. Неудивительно, что большая часть журнала посвящена проблемам на личном фронте.

А еще чеснок — большой друг любителей поддать. Конечно, не в чистом виде — вряд ли даже закаленный ветеран похмелья сможет зажевать хотя бы зубчик на следующий день после пьянки. Скромные чесночные капсулы — вот истинное спасение.

Инструкции по использованию капсул предупреждают: принимать, запивая холодным питьем, и желательно во время еды. Капсулы покрыты специальной оболочкой, я полагаю, для того, чтобы от тебя не несло, как от забегаловки с индийской кухней. Когда ешь — оболочка постепенно растворяется, понемногу высвобождая всю средиземноморскую прелесть прямо в твою кровь.

Но это не для нас. Мы хотим пахнуть экзотическими блюдами, даже если это не слишком приятно для окружающих. Потому что иначе изо рта будет вонять, как утром после новогодней вечеринки. И хотя нет ничего страшного в том, чтобы время от времени распространять аромат алкоголя, люди начинают задавать вопросы, если спиртным разит каждый день. Одна чесночная капсула, маленькая коричневая подводная лодка, залитая вдогонку чашкой кофе (растворяет оболочку), да еще принятая на голодный желудок, призвана произвести желаемый эффект: даже если запах алкоголя не исчезнет полностью, то станет более приемлемым для восприятия обществом. Конечно, можно просто разжевать капсулу, я пробовал, но на вкус она омерзительна, и запах чересчур резкий. Прием с кофе лучше. Создается нужное впечатление — человек от души поел карри и за обедом пропустил пару пинт пива. Что может быть культурнее?

И последнее — необходимо рыгнуть. Это помогает достичь нужной концентрации запаха. Именно это я и проделываю, когда сижу напротив Джеффа. Скромно закрываю рот рукой, но стараюсь, чтобы следующая волна отрыжки ударила ему прямо в лицо. Он мигает, когда его органы чувств сообщают неверную информацию о содержимом моего желудка. Если Джефф проявит интерес, скажу, что ел карри «Тикка масала» с лепешками «Пешвари наан».

— Рад вас видеть, Крис, — говорит начальник, кажется, уже второй раз за это утро.

Я сижу спиной к закрытой двери его кабинета. Обычно Джефф оставляет ее открытой — весьма буквальное отображение философии менеджмента, с которой он ознакомился на каких-то курсах.

— Как прошли похороны? — интересуется он, и я второй раз за утро отвечаю:

— Спасибо, знаете, как оно обычно… Все прошло гладко.

Как ни странно, серьезные события вносят в жизнь некоторую повторяемость. Я вспоминаю, что говорил одно и то же и на свадьбе, и на похоронах. «Рад, что вы пришли», — говорил я и там, и там. «Думаю, ему бы понравилось», — на похоронах; «Думаю, маме бы понравилось», — на свадьбе.

Если честно, слова о том, что все прошло гладко, — наглая ложь. Разве я не напился на поминках? И разве всем не было неловко, когда Сэм вела меня, спотыкающегося, к дверям и повторяла:

— Извините, для него это такой удар. Он обычно совсем другой.

— Ну что же, я рад, — говорит Джефф, и я впервые замечаю, что волосы на макушке у него редеют. Ему только тридцать, он всего на год старше меня. Неужели через двенадцать месяцев я тоже начну лысеть?

После краткого обсуждения тема похорон угасает быстро и незаметно, совсем как мой отец, а Джефф достает из ящика стопку бумаг.

— Пока вас не было, я взял на себя смелость просмотреть несколько заявлений о приеме на работу в отдел рекламы.

— Отлично, отлично, — отзываюсь я, — нехватка человека несколько ограничивает наши возможности. Конечно, нельзя сказать, что мы не справляемся, но членам команды приходится выполнять дополнительный объем работы.

Четыре человечка из отдела управления стыдом уволены. Двоих из подразделения управления похмельем попросили очистить рабочие столы.

— Совершенно верно, — медленно произносит Джефф и странно на меня смотрит.

В ответ я испускаю очередную волну чесночного духа. Он слегка отстраняется и протягивает мне анкету, заполненную шариковой ручкой с черной пастой.

— Взгляните-ка. Что вы думаете?

Я беру документ и начинаю читать. Он занимает целых две страницы, так что вот самое основное:

Имя?

Люк Брэдли.

Пол?

Мужской, особенно при хорошем освещении.

Какое положение вас устраивает?

Девушка сверху. Или вы имеете в виду в компании? Тогда ваше. Хотя для начала я согласен на должность в отделе продажи рекламы.

Какую хотите получать зарплату?

Довольно высокую, чтобы не умереть с голоду, довольно низкую, чтобы было чем возмущаться. Я прав?

Образование?

Прерывистое. Достаточное, чтобы правильно написать слово «прерывистое».

Какое место занимали до этого?

Очередь в супермаркете в течение двадцати минут.

Причина ухода?

Приближающийся охранник.

Каким вы видите себя через пять лет?

Отбивающимся от приставаний сексуально озабоченных моделей с третьей страницы и одновременно планирующим захват фирмы «Майкрософт». На самом деле мне бы хотелось заняться этим прямо сейчас.

Подпись?

Козерог.

В первый раз я заполнял подобную анкету в шестнадцать лет, когда хотел получить работу по выходным в лестерском филиале супермаркета «Куик сейв». Я взял бланк домой, и мы с отцом провели целую вечность за кухонным столом. Мы достали с полки словарь и анализировали каждый отдельный вопрос, сначала спрашивая себя, что же он означает, а потом решая, каким должен быть ответ. Сперва мы написали ответы на черновике, затем, когда убедились, что все верно, я аккуратно заполнил вопросник. Самым, самым красивым почерком. Я получил работу, а отец, как бы не замечая своей заслуги, произнес: