Альфред Дёблин - Горы моря и гиганты

Молодой капитан глаз не открыл.

— Я… я и пробовать не хочу.

Де Барруш схватил его за плечи, встряхнул:

— Ну-ну, хочешь, конечно.

— Нет, не хочу. Ничего такого я больше не вынесу. Еще раз — нет.

— Мы справимся все вместе. Скажи только, что хочешь попробовать.

Но с отупевшими, оскотинившимися людьми разговаривать было бесполезно. Де Барруш, сверх того, опасался, как бы его не убили (что, видимо, произошло с посланными прежде летателями). Капитана он держал за руку:

— У твоих людей что-то с головой не в порядке. Им-то ничего особенного пережить не пришлось. Не смотри туда.

Капитан, объятый ужасом, послушно шел рядом.

Между тем остальные корабли-дезертиры успели уйти далеко вперед и уже налаживали связь с радиостанциями Скандинавии, европейского континента. Атакующие суда Де Барруша устремились в погоню. Преследователи посредством сигналов предупредили: «Сдавайтесь!» Де Барруш довел своих людей до исступления. Новые предупредительные сигналы… И тут смертельно усталые, запутавшиеся люди на кораблях-беглецах увидели, как спокойное море, по которому они только что плыли, мечтая обрести покой, ополчается против них. На поверхности воды что-то потрескивало; сумрачное небо у них за спиной вдруг осветилось. После этой дрожащей вспышки моряки, в чьей крови еще был растворен ужас перед вулканами, заметили: черная облачная пелена, нависшая низко над водой, алчно подкрадывается все ближе. Море, еще минуту назад казавшееся надежным убежищем, теперь дребезжало ультиматумами Де Барруша; тучи, приблизившись к морю и слившись с ним, черно-каменными громадами накатывали на корабли, разбрасывая клочья пены. Казалось, само море, несущее беглецов, злобствует на них, содрогаясь от отвращения. Корабли-беглецы устремились в тяжелую тьму. Смирившись с тем, что грозная вертикально вздымающаяся вода образует крутящиеся воронки. И что в шипящей тьме шныряют, разбрасывая вокруг себя пучки света, разведывательные лодки Де Барруша… Не прошло и часа, как корабли дезертиров были захвачены. Команды десантников прыгали с лодок в море и плыли. Многие корабли затонули, прежде чем десантники до них добрались.

Эскадра повернула обратно, на северо-запад. Хныканье на захваченных судах… Связанные строптивцы так ревели под палубами, что Де Барруш велел остановиться прямо в открытом море и с горсткой своих помощников, мужчин и женщин, стал обходить обезумевшие корабли. Он вынужден был отдать приказ, чтобы самых неукротимых буянов сбросили в воду. Младшим командирам поручил позаботиться о дальнейших мерах по восстановлению порядка. Плачущих испуганных пленников — связанных — переправили на два специально выделенных для них транспортных судна. Оба эти корабля теперь плыли в середине эскадры, под белыми флагами.

Эскадра вошла в прибрежные воды полыхающего грохочущего острова. С нарастающим возбуждением огибали участники экспедиции восточное побережье Исландии. Они знали, как дорого заплатили за последнюю атаку на остров; и хотели теперь оценить свой выигрыш. В молчании встретились близ северо-восточного побережья основные силы обоих флотов. Те, что оставались на севере, ничего не узнали о двух кораблях под белыми флагами, задвинутых в какой-то маленький фьорд. И пока суда еще обменивались приветственными радиограммами, из Норвегии сообщили, что несколько сотен грузовых летательных аппаратов, с личным составом, уже летят в Исландию; и еще: что как раз сейчас новый флот покидает гавань.

Еще прежде на материке — в градшафтах — с болью дрожью и замешательством услышали тревожные сообщения обратившейся в бегство южной флотилии. Сенаторы предполагали, что все руководители экспедиции погибли. Вскоре, однако, их несколько успокоили односложные радиограммы от Северной эскадры, возглавляемой Кюлином; Кюлин, не вдаваясь в подробности, требовал кадровых подкреплений и материальных ресурсов. С чувством облегчения и с некоторыми сомнениями сенаторы эти требования выполнили. Они, по сути, не знали, что там, на Севере, происходит. И стали распространять впечатляющие, но наполовину выдуманные слухи об успехах заморской экспедиции. Все больше переселенцев временно возвращалось в города и скапливалось там — в ожидании новостей. Даже у сенаторов было чувство, что, несмотря на огромные потери, значимость происходящих на Севере событий превосходит самые смелые ожидания. Однако отчаянный крик о помощи дезертировавшей исландской флотилии словно парализовал их; с тем большим напряжением они теперь ждали, как поведут себя руководители и рядовые участники экспедиции. Втайне сенаторы надеялись, что волна паники захлестнет и остальных исландских первопроходцев: так сказать, смоет их прочь — этих опасных молчунов. Но тут пришли сообщения от неуклонно продолжающей свою миссию Северной эскадры. Новая эскадра была отправлена к берегам Исландии. Сенаторы сами мало-помалу превращались в молчунов.

Когда поступило сообщение о скором прибытии новых судов, Де Барруш отдал приказ предоставить оба корабля под белыми флагами их судьбе, избегать любых контактов с ними; и добавил: его, дескать, участь этих кораблей вообще не волнует. Младшие командиры хорошо понимали, какая опасность исходит от деморализованных, вечно жалующихся или ерничающих пленников. И потому распорядились, чтобы надзирающие матросы покинули эти корабли. Однажды ночью оба корабля просто-напросто исчезли из Тистиль-фьорда; больше о них никто не слышал.

ТУРМАЛИНЫ — так называется подгруппа минералов, которые встречаются в виде вкраплений или жил в крупнозернистых гранитах. Эти минералы могут содержать магний, и тогда становятся бурым дравитом; примесь железа делает их угольно-черным шерлом; желтоватая и бледно-зеленая разновидности, содержащие натрий, называются ахроитом. Месторождения таких камней встречаются, например, в «гранитном районе» Олбани [71] Имеется в виду либо река Олбани в Канаде, либо город Олбани — столица штата Нью-Йорк. , в Ныо-Гэмпшире, в Англии (на вершинах Дартмурских холмов [72] Дартмурские холмы — лесной район на юго-западе Англии, национальный парк. ). Бор, кремневая кислота и другие прасущности когда-то вселились в турмалины и вместе с ними распространились по поверхности Земли. Под воздействием воды, испарений, газов новые сущности преобразовывались в светлую слюду; они размножились больше, чем сапфиры. Люди хорошо знали длинные столбчатые кристаллы турмалинов с четкой продольной штриховкой: как они торчат из скалы (иногда искривленные или надломленные, легко обламывающиеся), а на концах заканчиваются пирамидками. Турмалины встречаются в виде радиально-лучистых агрегатов, а также отдельными вкраплениями (часто — в срастании с разными видами топаза и кварца). Им свойствены удивительная восприимчивость и возбудимость. При нагревании турмалины электролизуются, это было замечено уже давно: один конец кристалла заряжается положительно, другой — отрицательно. Ученые пришли к мысли, что турмалины можно использовать, чтобы преобразовывать тепло — эту растекающуюся, быстро улетучивающуюся энергию — в более устойчивую энергию электричества. В Техасе, Бразилии, на Британских островах градшафты ради гренландской экспедиции начали сносить горы, взрывать гранит, отправлять турмалин для дальнейшей обработки на склады под бельгийским городом Монсом. Там размельченную каменную породу очищали, нужные минералы плавили, подвергали перекристаллизации. И изготавливали из них полотнища, наподобие бамбуковых занавесок. Турмалины висели, нанизанные рядами, как продолговатые бусины, и упруго покачивались; все кристаллы были отделены один от другого вставками из иного минерала. Этим полотнищам предстояло впитать в себя яркое пламя вулканов, превратить его жар в поток электроэнергии, которая позже, в Гренландии, снова будет выдыхать жар, но уже не столь концентрированный. Такие полотнища, одно за другим, производили в Монсе. Запасы измельченной гранитной породы быстро уменьшались. Перевозили эти эластичные пегие кристаллические полотнища на огромных грузовых судах. Полотнища могли вобрать в себя — с поверхности земли — жар любого огня. Они и были развешаны в трюмах тех фрахтеров, что взяли курс на Исландию.