Альфред Дёблин - Горы моря и гиганты

Великан крепко ухватил за лапу одного сипа:

— Ментузи, в этом доме должен быть Мардук. Тело Мардука. Я хочу его получить.

Неохотно, под смех Кураггары, Ментузи отправился выполнять порученное. Вскоре он уже опять лениво подлетал к Делвилу; в его когтях покачивалось тело человека, превратившего Бранденбург в совесть западных городов. Человек этот погиб от губительных лучей Цимбо, таким был его конец.

Делвил, гигант, стоял на коленях, наклонившись к самой земле. Бури и летние дожди обрушивались на его спину. Замороженное тело Мардука он закопал в песчаную жижу и прижимался к этому телу грудью — прижимал к нему исландский лоскут со своей груди. Он целыми днями, склонившись над землей, дышал на труп и стонал. Пока тело под ним не зашевелилось и песок не устремился к этому телу длинными полосами, вдоль тонких силовых линий. Как растение, поднялось из земли сухопарое серое тело консула. Делвил выпрямился. Обеими руками стал подгребать песок к дергающемуся голому телу, у которого поникшая голова, казалось, была привязана к груди. Под руками Делвила земляные массы, словно управляемые ударами его пульса, сами текли к телу; воздух вокруг вихрился и мерцал. Делвиловы змеи изрыгали на эту землю воду. Когда грудь саженца (вокруг которого образовалась яма) начала расширяться, выгибаться вперед, подниматься и опадать, когда пальцы его растопырились, а ноги, хоть и подогнулись в коленях, удержались на месте, тогда Делвил — довольно хмыкнув, промычав что-то и выкатив глаза — отвел наконец руки от ожившего существа, но сам остался стоять на коленях, опираясь ладонями о землю. Мардук, чьи серебристо-белые худые ноги увязали в песке, доставал ему до шеи.

Делвил глухо прошептал над долиной:

— Мардук! Мардук!

Он звал. Позвал еще раз, настойчивее:

— Мардук, Мардук.

Подбородок консула отлепился от груди, макушка поднялась, нос и рот выступили вперед. Два черных глаза невидяще уставились в шею Делвила. Делвил, повторяя свой зов, поднимал и опускал ладони. Ноги стоящего напротив него заработали энергичнее. «Ох!» — простонал рот, в то время как голова повернулась слева направо, будто искала чего-то. Делвил замахал кулаком перед лицом своего визави, вверх-вниз. Голова явно обратила на это внимание, начала опускаться и подниматься вместе с его кулаком. Тогда Делвил медленно поднес кулак ко рту, к глазам. Оживший смотрел теперь в глаза Делвилу; тот приблизил зрачки к глазам Мардука, задвигал ими туда-сюда. Одновременно, положив руку ему на затылок, убеждал:

— Видишь, Мардук, ты меня знаешь, знаешь. Я Делвил.

— Ох! — снова простонал рот, теперь глуше; побелевшая нижняя губа оттопырилась; струйка мочи побежала вниз по ноге.

Испуганный Делвил продолжал бормотать:

— Ты Мардук. Консул Бранденбурга. Ты меня знаешь. Нам надо поговорить.

Изо рта существа, следившего за каждым движением губ и глаз Делвила, вырвалось протяжное «Ах…»; потом мускулы его лица дрогнули и существо выдавило из себя: «Что…». Потом прохрипело: «Кто… Кто я».

Делвил, нежно:

— Ты Мардук.

— Я?

— Мардук. Я тебя вызволил.

— Кто — Мардук?

— Ты. Консул Бранденбурга. Мы здесь с гобой разговаривали, много лет назад. Ты жил в том доме внизу.

— Мардук. — Существо энергично задвигало ногами, взглянуло вниз на вихрящийся песок, простонало: — Освободить. Мои ноги.

— Смотри на меня, Мардук. Ты вспомнишь, кто ты. Я жду.

— Я… Продолжай же. Я… Продолжай.

— Мы разговаривали там внизу. Это Бранденбург, где ты жил. Теперь здесь правит Цимбо, погубивший тебя. Негр. Слушай, что я говорю. Ты вспомнишь. Была Уральская война, ты стал консулом после Марке.

Теперь серо-белое лицо ожившего человека разгладилось, губы закрылись, выпятились; голос Делвила дрогнул:

— Так вот, после Марке консулом стал ты. Люди, которыми ты руководил, еще живы. Они такие же, как ты. Тебя это порадует. Смотри. Города больше нет.

Песок вокруг Мардука зашуршал; Мардук посмотрел вниз, потом снова — в темные гигантские глаза Делвила; пролепетал:

— Помню. Я узнаю это место.

Делвил обрадовался:

— Конечно, узнаешь. Это Бранденбург. Здесь ты жил. Никто не мог сравниться с тобой. Ты был великий человек.

Другой глянул на облака, забормотал:

— Знаю. Знаю. — И попытался выдернуть ноги. Ноги были по колено погребены в песке, укоренены в нем венами нервами костями. — Идти. Дальше. Мне надо идти дальше.

Хохотнул-хрюкнул Делвил:

— Идти ты не можешь. Подожди. Я тебя скоро освобожу. Я Делвил. Гигант. Ты тоже гигант. Нет другого живого существа, кроме тебя, с кем я хотел бы поговорить. Я тосковал по тебе. Я должен тебя услышать. Ты будешь мне отвечать.

— Я гигант… Что это?

— Теперь я могу отвести от тебя руку. Ты меня понимаешь. Добро пожаловать, Мардук, друг мой, единственная родная душа! Люди такие жалкие, они ни на что не годны, без гордости… Нам, Мардук, пришлось посылать их в Гренландию — иного выхода не было. Теперь огонь у нас, Мардук: особый огонь!

Другой стоял без дрожи: бело-серое огромное тело, перед гигантом Делвилом (коленопреклоненным, но теперь распрямившим спину); два темноглазых — глаза в глаза. Мардук окинул ищущим взглядом колеблющуюся громаду Делвилова тела:

— Лицо Делвила. Я был здесь когда-то. Ты назвал меня Мардуком.

— Говори еще. Это твой голос.

— Помню… Помню… Здесь был также Ионатан. И Элина. И Цимбо.

— На нем-то для тебя все и кончилось. Ты напоролся на его лучи.

— Возле Хафеля.

— Ты из этой ловушки не вырвался, хо-хо. Задохнулся. И вот ты здесь.

— Ужасное у меня тело. Я по колени увяз в песке. В песке. А должен двигаться дальше…

— Ты был мертв, Мардук. И стал таким, как я, лишь благодаря огню. Мы добыли огонь в Исландии, теперь никто его у нас не отнимет.

Грудь Мардука высоко вздымалась; глаза непрерывно блуждали:

— Я… живу. Вновь живу.

— Никто больше не лишит тебя жизни. Мы овладели огнем. И, значит, на все времена, на бесконечное время овладели жизнью. Ты в этом убедишься. Мардук, но… — что нам делать ?

Мардук уставился на его лоб, прохрипел-проклокотал:

— Что-то случилось? О чем ты?

Делвил поднялся на ноги, змеи его принялись хлебать воду одного из Хафельских озер. В тучах качнулась, усмехнулась гигантская голова:

— Огнем-то мы завладели. Это — да. Негасимым огнем. Им мы владеем. Тем огнем, что создает цветы, животных и людей. Создает ветер и облака. И разгоняет газы. Им мы завладели, Мардук. Теперь всё в наших руках. Я не хвастаюсь; я всерьез сказал: всё. Тебя же я сумел воссоздать. Меки — ничто; мы в нем более не нуждаемся. Мы завладели самой изначальной сущностью.

Облачко его дыхания зависло в небе.

Лицо Мардука — пока Делвил говорил — напряглось, сделалось осмысленным. Земля перестала подкатываться к бывшему консулу равномерно пульсирующими волнами; она уплотнилась, стала гладкой, держала его ноги, его самого. Мардук выдохнул: