Кристофер Бакли - Они ведь едят щенков, правда?

— Понятно. Ну, так что вы ответите на обвинения мисс Темплтон, которая утверждает, что ваши предполагаемые пекинские хозяева, ваши боссы, — тут он рассмеялся, — пытаются убить Далай-ламу? Что вы на это все скажете?

Винни рассмеялась.

— Даже не знаю, что ответить, Крис. Скажу по правде, мне кажется, что мисс Темплтон — явно человек очень умный — пытается воспользоваться этим нелепым предлогом, чтобы лишний раз получить финансирование для своего института, который — как гласит его название — занимается раздуванием конфликтов по всему миру. По сравнению с ней покойный сенатор Джозеф Маккарти начинает казаться просто Малышкой Бо-Бип [29] Малышка Бо-Бип — персонаж детской песенки. .

Энджел фыркнула. Схватка началась.

— Знаете, Крис, — сказала Энджел. — Это уж чересчур — выслушивать такое от человека, который зарабатывает на жизнь, рекламируя тоталитарный режим, который, помимо прочего, казнит по пятнадцать тысяч людей в год и швыряет в тюрьмы тысячи других за такие тяжкие преступления, как, например, жалоба на плохую уборку мусора.

— Интересно, что же вы на самом деле думаете о Китае? — рассмеялся Крис. — Ладно. Однако, справедливости ради, ответьте на мой вопрос. Вы говорите, что у вас есть доказательства. Где же они? И зачем Китаю покушаться на жизнь человека, которому — сколько? — семьдесят шесть лет? Ну, сколько еще ему остается?

— Крис, здесь нужно понимать, что такое тоталитарное мышление, — ответила Энджел с таким видом, будто вела семинар по этой теме. — Понимать психологию — если угодно, — патологию зла. Зло не выносит критики. И речь тут идет не о стратегии. Речь идет о мести. И, разумеется, Китай ждет не дождется, когда же можно будет посадить собственного марионеточного Далай-ламу, — а для этого нынешний должен уйти со сцены.

Винни Чан грустно покачала головой и улыбнулась.

— Вот видите, Крис? Вы задали мисс Темплтон вопрос о доказательствах — а в ответ она сыплет опрометчивыми обвинениями. И поэтому мне хочется сказать ей начистоту: милая дама, ваши слова просто лишены смысла. Может быть, вам стоит обратиться за помощью к профессионалам?

Энджел рассмеялась.

— Значит, я — сумасшедшая, да? Господи, как мне это нравится. — Она повернулась к Мэтьюзу, который в этот момент думал: Какое отличное шоу получается . — Как вам известно, Крис, еще одна характерная особенность тоталитарных режимов — это обвинение несогласных в том, что они — душевнобольные. Это дает им основание бросать всех несогласных в так называемые психиатрические больницы и пичкать их там психотропными препаратами до тех пор, пока те сами не выбрасываются из окон. Кстати говоря, вчера в Гуандуне с крыши фабрики бросилась очередная несчастная труженица. Каковы, интересно, показатели смертности на том предприятии? Думаю, счет идет на десятки.

— Постойте, постойте, — вмешался Мэтьюз. — Мы отклонились от темы.

— Нисколько, — улыбнулась Винни. — Мне кажется, мы очень даже близки к теме — а именно, к злополучному умственному расстройству мисс Темплтон.

— Благодарю вас, мадам Чан, но, мне кажется, я не обязана выслушивать подобный вздор от особы, состоящей в услужении у режима, который занимается уборкой улиц, давя студентов танками.

Улыбка Винни стала чуть менее лучезарной, но она и не думала сдавать позиции.

— Да, Крис, теперь последовало почти непременное упоминание о событиях на площади Тяньаньмэнь. Когда же это было? О боже. Так давно, что я уже не могу точно вспомнить. В тысяча девятьсот восемьдесят девятом? Похоже, мисс Темплтон даже не отдает себе отчет в том, что сейчас страной не правит ни один из тех, кто стоял у кормила власти тогда. Но для мисс Темплтон, разумеется, мой довод — это так называемая неудобная истина.

Энджел снова рассмеялась.

— О, до меня наконец-то дошло. Это — древняя история! Как и Великий скачок, когда Мао уморил голодом… Крис, вы ведь изучали историю, подскажите мне — сколько именно миллионов людей? Двадцать? Тридцать?

— Подождите обе — минуточку, минуточку, — сказал Мэтьюз. — Мы не обсуждаем сейчас председателя Мао. Мы сейчас говорим о Далай-ламе.

— Вы правы, Крис, — сказала Винни. — Поэтому я даже не стану вспоминать о побоище в Кентском университете [30] В 1970 году Национальная гвардия штата Огайо расстреляла толпу студентов Кентского университета, которые протестовали против вторжения США в Камбоджу. Погибло четверо студентов. Позже президентская комиссия признала расстрел незаконным. .

— В Кентском университете! — повторила Энджел. — В Кентском университете! Боже мой, Крис, — вы слышали это? Она сравнивает Кентский инцидент с площадью Тяньаньмэнь! Замрите все, запомните этот момент. Америка, такое ты услышала впервые!

— Хорошо, позвольте задать вам один вопрос, — обратился Мэтьюз к Энджел. — Признайтесь: вы ведь очень не любите Китай?

— Я не испытываю ненависти к Китаю, — фыркнула Энджел. — Просто мне не по душе коммунистические диктатуры.

— Сейчас я зачитаю отрывок из вашей статьи, которую вы написали два месяца назад для «Нэшнл ревью». Цитата: «Сегодня существует одна целая три десятых миллиарда причин бояться — всерьез бояться — Китая. Там самые высокие в мире показатели вынесения смертных приговоров. Китай — источник самого мощного промышленного загрязнения среды на планете. Китайцы расправляются с диссидентами, бросая их в лагеря, давят студентов танками, заигрывают с такими отвратительными режимами, как Северная Корея, Иран, Венесуэла, Зимбабве. Они укрепляют свой военный флот, навязывают свой контроль мировым рыночным ценам на основное минеральное сырье. Они устроили мировую эпидемию атипичной пневмонии, а потом — ай-ай-ай! — забыли известить об этом Всемирную организацию здравоохранения. Ну, а если всего это мало, чтобы потерять сон, — то не забывайте: они ведь едят щенков, правда?»

Мэтьюз, смеясь, покачал головой.

— «Одна целая три десятых миллиарда причин? Они ведь едят щенков, правда?» И вы еще говорите, что не испытываете ненависти к Китаю? Неужели? Ну, лично я тут не вижу особой любви к Китаю.

Энджел пожала плечами.

— Ну, я не знаю, есть ли у них, на китайском телевидении, свои кулинарные шоу. Но если есть, то ставлю женьминьби — не знаю уж, сколько это в реальных деньгах, — что шеф-повар дает там мастер-класс: как правильно изрубить щенка пекинеса для жаркого. Кстати, собачье мясо — какое оно на вкус, мисс Чан? Попробую угадать — похоже на курицу?

— Понятия не имею.

— Оставайтесь с нами, — сказал Крис Мэтьюз. — Вы смотрите программу «Бомбовый удар».

— Ну, как? — спросила Энджел Жука.

Они оба сидели в «Военной комнате».

— Отличный стервозный поединок, — отозвался Жук. — Думаю, можно смело утверждать, что в обозримом будущем вы не получите визу для визита в КНР. А если они и впустят вас, то я бы на вашем месте не приближался к краю Великой стены.