Кэрол Берч - Зверинец Джемрака

— Промысел! — рассмеялся Габриэль. — Промысел может и по-другому обернуться.

— Может, — согласился Дэн, — но сейчас он на нашей стороне. Рейни, ты как? Все хорошо?

— Нет. Плохо, черт возьми. Не видно, что ли?

Глаза у него совсем вылезли из орбит. С тех пор как мы съели второго борова, у старпома начались страшные головные боли, и он постоянно тер себе лоб и за ушами. Дэн практически взял на себя обязанности шкипера. Со дня крушения прошел месяц. Дневная жара стала сменяться холодными ночами.

— Боюсь, больше мне не вынести, — задумчиво произнес Габриэль.

— У меня что-то с лицом, — сказал я и закашлялся.

— Все нормально, Джаф, — успокоил меня Тим.

— Нет.

— Нормально, я тебе говорю. — На губах у него застыла странная улыбка.

— Да, — ответил я.

Горькая, тягучая слизь приклеила язык к изнанке зубов, отчего во рту появился мерзкий привкус, вонючий, как сточные канавы в Бермондси.

— Хозяин, подать сюда кувшин лучшего вина! — Тим откровенно паясничал.

— Скоро получите свою порцию, — успокоил Дэн.

Если бы мы были в состоянии, то, наверное, пускали бы сейчас слюни.

— Помнишь, Джаф, как мы ловили рыбу под Лондонским мостом?

— Мы вдвоем и Ишбель.

— А потом жарили ее в масле, — продолжал вспоминать Тим.

— Интересно, что сейчас делает Ишбель?

— Ноги моет.

Мысль об Ишбель, моющей ноги, наполнила меня радостью.

— Думаешь?

— Уверен. Беспокоится, как мы тут.

— Она бы тоже отправилась в плавание, если бы могла.

— Это уж точно.

Мистер Рейни принялся судорожно кашлять и не мог остановиться.

— Долго не протянет, — понизил голос Тим.

Судя по всему, мой приятель был прав.

— Он будет первым, сказал я.

— Похоже на то.

Я стал зевать, пока в уголках глаз не появились слезы. Но они тут же высохли. На небе ни тучки.

— Не могу нормально глотать, стараюсь, но не могу, — пожаловался я.

— Не старайся, — посоветовал Дэн.

— Заберите меня с этого… с этого… — Габриэль глубоко вздохнул. — Надоело мне это чертово…

Рейни спал, издавая тяжелый глухой храп.

— Ему конец, констатировал Дэн. — Вот бедняга!

— Солнце вот-вот сядет, произнес Скип.

— Где остальные?

— Вон там.

Серая призрачная шлюпка следовала за нами по пятам, населенная нашими тенями с такими же запавшими глазами.

Дэн осторожно разбудил мистера Рейни. Капитанский вельбот подошел совсем близко, видно было Яна, Джона, Саймона, Уилсона и Дага. Широкая физиономия последнего была цвета мореного дерева, а волосы — белые, как ланкаширский сыр, усы, как проволока, топорщились в разные стороны. Капитан и мистер Рейни раздали нам сухари и воду.

— Ням-ням, — паясничал Тим.

— За курицей гнался, да гуся поймал… — запел Габриэль. Болячки на губах у него растрескались и превратились в сплошное кровавое месиво. Лоб блестел.

— На вот, глотни. — Дэн попытался влить воду мне в рот тонкой струйкой по пальцу. Язык удалось отлепить.

— Я искупаюсь, — заявил Скип.

— Не стоит, — предупредил Дэн, — соль на болячки попадет, будешь орать как резаный.

— Какая разница, все равно уже весь просолился, — возразил Скип. — Главное, чтоб вода холодная была, остальное не важно.

— И я, я тоже искупаюсь, — сказал Тим.

— Держитесь только за борт, — предостерег их Дэн.

Скип и Тим перелезли через борт шлюпки и погрузились в прохладное море. Видно было только, как головы качаются над водой. Забавно. Оба не знали, то ли кричать оттого, что соль разъедает раны, то ли вздыхать в исступленном восторге, ощущая, как вода охлаждает кипящую кровь, и поэтому хихикали, словно маленькие дети, поглядывая друг на друга.

— Ну и как? — спросил я.

Сам бы я тоже искупался, но у меня было такое чувство, будто стоит мне покинуть шлюпку, и назад будет уже не вернуться, поэтому я просто перегнулся через борт и опустил в воду руки. Габриэль последовал примеру Скипа и Тима.

— Делать нечего, — оправдывался он, — иначе бы расплавился.

— Я — пас, — сказал Дэн. — Все равно солнце скоро сядет, тогда и охладимся.

Шлюпки опять сблизились. Вскоре раздался крик Скипа: он обнаружил, что днище вельбота облеплено сотнями раковин. Купальщики принялись отколупывать раковины, раскалывать пополам и набивать их содержимым рты. Тьма наступила внезапно, как и всегда. Пока зажигали фонари, слышно было только всплески и возбужденные крики. Раковинами оказались покрыты обе шлюпки. Мы передали за борт ведра, и, когда все они были наполнены, а на днищах ничего не осталось, наши ныряльщики так ослабли, что не могли самостоятельно залезть обратно в шлюпки. Они пытались то перебросить колено, то подтянуться на руках, похожие на смешных котят, карабкающихся по лестнице. Неудачные попытки вызывали у них приступы бессильного хохота. Мы тоже смеялись, затаскивая их на борт, словно тяжелые сети, а потом все вместе жевали моллюсков, или морские желуди, — как там они называются, не знаю. Поначалу хотели оставить немного про запас, но уничтожили весь улов. Только мистер Рейни отказался есть. Сказал, что слизняки ему не по вкусу. Не по вкусу! Предложи мне кто червяка — я б за него душу отдал.

— Попробуй хоть одну, — уговаривал его Дэн, — тебе на пользу пойдет.

— Дайте поспать. — Измученный болью, старпом опустил голову на планширь, подложил руки под щеку и закрыл глаза.

Интересно, как люди начинают разговаривать, когда количество слов строго ограниченно. Каждое слово на вес золота и очень много всего значит.

— Свежая была водичка, — прохрипел мистер Рейни.

Вид у него был странный: лицо и шея распухли. Дэн долго готовился что-то произнести, шевеля языком и губами, прежде чем смог выдавить из себя несколько слов:

— Ума лишился, Господи спаси.

Какое-то время дул северный ветер, и мы шли на неплохой скорости, но потом направление его поменялось, и мы стали ползти. Уж и не помню, сколько это продолжалось. Перекатывались через волны, как улитки через булыжники мостовой. Вся живность в море таинственным образом исчезла. Мы остались одни. Не хватало пронзительных птичьих криков. Рыбы тоже было не видно.

— Сколько еще? — спросил Джон Коппер. Это он про следующую раздачу воды.

Слышно было, как капитан сглотнул:

— Еще час.

Быть не может!

Проктор кивнул.

Ян перегнулся через борт и опустил руку в море. Он что-то пробормотал, набрал в ладонь соленой воды и опрокинул себе в рот.

Рейни отрицательно покачал головой:

— Не глотай.

— Подожди, всего час, — произнес Дэн.

— Не могу, — Джон проделал то же, что и Ян.

— Но если не глотать… — начал Тим.

— Не надо.

Ян и Джон облизали губы, пытаясь увлажнить их, но тщетно.

— Пейте мочу, — еле ворочая языком, пробормотал Дэн, — это лучше.