Гийом Мюссо - После...

Выйдя из душевой кабины, Натан энергично растерся полотенцем. Лучше, наверное, не думать. Нет времени. И не встречаться с Гудричем больше никогда. Тогда все придет в норму. Перед выходом он проглотил две таблетки аспирина и одну — витамина С. Не стоило, конечно, увлекаться лекарствами, но он поразмыслит об этом позже.

Такси пришлось ловить долго. « Да уж, я явно не приеду раньше всех», — думал Натан, перебрасываясь банальными фразами с водителем-пакистанцем. Большой грузовик остановился перед зданием «Дженерал моторс» и перекрыл движение в сторону Мэдисон-авеню. Натан вышел на Парк-авеню и отправился пешком по улице; небоскребы из металла и стекла образовывали нечто вроде коридора. На мужчину волной нахлынула городская суета: громкие выкрики уличных зазывал; клаксон лимузина с тонированными стеклами — водитель сигналил, пытаясь предупредить столкновение. Внезапно Натану стало тесно, он почувствовал себя раздавленным.

Лишь перед помпезным входом в здание «Марбл и Марч», с красивым мозаичным сводом в византийском стиле, Натан пришел в себя. Он остановил лифт на тридцатом этаже, где размещались просторная комната отдыха и кафетерий. Часто, когда накапливалась груда дел, ему приходилось тут ночевать. Адвокат взял документы из шкафа и поднялся на верхний этаж, в свой кабинет.

Секретарь бросила на него вопросительный взгляд: Натан никогда еще не приходил так поздно.

— Эбби, пожалуйста, принесите мне почту и тройной кофе.

Она повернулась на вращающемся стуле и укоризненно покачала головой:

— Почта уже час лежит на вашем столе. Что касается кофе — вы уверены, что тройной?

— Да-да, тройной и без молока, спасибо.

В кабинете он двадцать минут просматривал почту, потом, допивая кофе, проверил электронный ящик. Пришло сообщение от сотрудника — тот просил помощи по судебному вопросу, дело «Райтби». Натан собирался ответить, но ему не удавалось сконцентрироваться. Не мог он вести себя так, будто ничего не произошло! Нужно уладить это дело. Мужчина быстро закрыл ноутбук, взял пальто и вышел из кабинета.

— Эбби, вызовите мне такси и отмените все дела в первой половине дня.

— Но у вас встреча с Джорданом в двенадцать…

— Постарайтесь перенести на вторую половину дня.

— Вряд ли ему это понравится.

— А это уже моя проблема.

Эбби догнала Натана в коридоре и прокричала:

— Вам необходимо отдохнуть, Натан! Не первый раз вам это говорю!

— Южный вокзал, — бросил он, сев в такси.

Заплатив таксисту двадцать долларов, Натан среди последних пассажиров сел на десятичасовой паром до Стейтен-Айленда. Около четверти часа добирался в этот развивающийся район Нью-Йорка. Вид на город открывался красочный, но ни панорама Манхэттена, ни статуя Свободы не доставляли Натану удовольствия — так ему не терпелось прибыть на место. Едва сойдя с парома, адвокат поймал еще одно такси и быстро добрался до больницы Стейтен-Айленда.

Центр медицинского обслуживания занимал обширную территорию недалеко от Сент-Джорджа, городка на северо-востоке острова. Такси остановилось возле Центра хирургии; снег перестал идти еще вчера, но небо было затянуто серыми тучами. Натан вбежал в здание; дежурная остановила его:

— Посещение начнется только в…

— Я хотел бы видеть доктора Гудрича!

Натан был сильно возбужден.

Дежурная постучала по клавиатуре и вывела на экран компьютера расписание операций.

— Профессор как раз закончил биопсию и переходит к операции по удалению лимфатических узлов. Вы не сможете сейчас встретиться с ним.

— И все же предупредите его, — попросил Натан. — Скажите, что здесь Дель Амико. Это срочно.

Дежурная пообещала связаться с доктором и проводила Натана в зал ожидания. Гудрич появился спустя четверть часа, в синей медицинской рубашке и бандане на голове. Натан бросился к нему.

— Бог мой, Гаррет, объясните мне, что…

— Позже. Сейчас я занят.

— Я вас не отпущу! Вы явились в мой кабинет, потом ко мне домой. Вынудили стать свидетелем самоубийства, а сказали лишь: «Думайте о быстротечности жизни!» И все, больше ничего! Это невыносимо!

— Поговорим позже. Моему пациенту необходимо срочно удалить опухоль.

Натан с трудом сохранял спокойствие — так бы и порвал этого доктора на куски!

— Вы можете пойти со мной, — предложил Гудрич, поворачиваясь на каблуках.

— Что-что?..

— Пойдемте, будете присутствовать на операции. Это очень поучительно.

Чувствуя, что спорить бесполезно, Натан пошел следом. Доктор скрупулезно выполнил правила стерилизации: вымыл руки и натер их до локтей антибактериальным гелем, надел маску, закрывающую нос и рот.

— Что у нас в программе? — Он старался выглядеть бесстрастным. — Вскрытие грудной клетки и удаление части пищевода. — Гудрич толкнул створку двери.

Натан даже не пытался подыскать остроумное словечко, а просто вошел с доктором в операционную; медсестра и ассистент хирурга уже находились там.

Оказавшись в закрытом помещении, без окон, с резким светом, адвокат ясно понял: то, что он увидит здесь, вряд ли способно вызвать положительные эмоции.

Как и большинство людей, он ненавидел все эти отвратительные медицинские запахи. Они неизменно вызывали неприятные воспоминания. Натан устроился в дальнем углу и больше не открывал рта.

— Злокачественная опухоль, — пояснил Гудрич коллеге. — Пациенту пятьдесят лет, заядлый курильщик, диагноз поставлен поздно. Поражена слизистая, метастазы в печени.

Гудричу подали поднос с хирургическими инструментами; он взял скальпель и дал сигнал начинать.

Натан следил за этапами операции по небольшому монитору, прикрепленному над головой пациента. Разрез треугольной связки… Освобождение пищеводной щели… Вскоре на экране он видел только сплошную массу кровянистых сгустков. И как только хирурги там что-то различают? Натан никогда не был ипохондриком, но поймал себя на том, что в этот миг думает о собственной ноющей боли в груди. На Гудрича он смотрел с неподдельным ужасом, а тот работал живо, увлеченно, целиком поглощенный своей задачей. « Нет, он вовсе не сумасшедший, а опытный врач. Человек, который встает каждое утро, чтобы спасать людям жизнь. И что ему от меня нужно?..»

Ассистент попытался было заговорить с Гудричем о какой-то там бейсбольной лиге, но Гаррет взглянул на него — и тот вмиг умолк. Натан снова отвел глаза от экрана. Операция шла своим ходом: желудочная трубка, грудной и брюшной дренаж… Адвокат чувствовал себя совершенно лишним. Его столь значительные бумаги, дела, наиважнейшие встречи, миллион долларов на банковском счету в этом месте казались мелкими и ничтожными, даже пошлыми.

Операция подходила к концу, когда у пациента вдруг ускорился сердечный ритм.