Филип Дик - Прозябая на клочке земли

— Я хочу вещи перевезти, — объяснил он.

— Что, нельзя контейнером отправить?

Он хотел взять свое имущество с собой — если по пути найдет что-нибудь дельное, можно будет остановиться и обосноваться.

— Если в письмах будешь денег просить, я не буду отвечать, — заявила Тедди. Вытирая ребенку рот мокрой тряпкой, она спросила: — Что будешь делать, когда доедешь? Со мной свяжешься? Может, после того, как найдешь работу на авиационном заводе под Лос-Анджелесом, а? Там ты хорошо зарабатывать будешь. К тому времени тебе станет одиноко. Я тебя знаю: тебе захочется на кого-нибудь опереться. — Она тараторила ровной скороговоркой, все еще занимаясь ребенком. — Знаю я тебя, змееныш противный. Сам ты не справишься, ты же как дите малое. Так и не вырос. Посмотри на себя — росточком два фута всего.

— Там, где надо, росточек нормальный, — отпарировал он.

— Ты про эту штуку? Найди себе дырку от сучка в дереве — это все, на что она у тебя годится.

Она ткнула в девочку ложкой. Защищаясь, Роза инстинктивно подняла руки и отдернула их.

— На ней только не надо зло вымещать, — сказал он.

На Роджера угнетающе подействовала эта сцена, и он переключил внимание на коврики и лампу. Он оставлял ей все, что она хотела. Их брак продлился пять лет, и за это время у них каких только вещей не накопилось, они заполняли весь дом — полки, шкафы, подвал. Себе он взял прежде всего одежду, наборы гаечных ключей и сверл, гобой, на котором он играл со школьных дней, медные пепельницы, подаренные его родственниками им на свадьбу. И множество разных мелочей: щетку для волос, перламутровые запонки, фотографии, сувениры. И еще одеяла и посуду, чтобы во время поездки можно было поспать и поесть в машине.

— Когда уезжаешь? — спросила Тедди.

— Как только пришлют чек.

Государство затягивало последнюю выплату: несколько месяцев ему платили компенсацию за травму спины, полученную при падении, когда он работал на военно-морском судоремонтном заводе в Ричмонде. Врачи государственного учреждения решили, что он уже выздоровел. Теперь перед ним стоял выбор: вернуться на одно из основных военных предприятий или пойти в армию.

— Давай сходим куда-нибудь, — предложила Тедди. — Проведем этот вечер весело. Может, твой чек завтра придет.

Она убрала детскую еду в холодильник и вымыла руки над раковиной.

— Я переоденусь, и можно сходить на танцы или в кино. Или здесь посидеть — мы ведь в последний раз вместе, давай не будем упускать эту возможность.

Она уже расстегивала блузку и, направившись к нему, сбросила с себя туфли на низком каблуке. Ее длинные, тяжелые, лишенные блеска волосы, как всегда, свободно свисали и колыхались при ходьбе. У нее был вытянутый, тонкий нос, и, приближаясь, она пристально, по-птичьи глядела поверх него. Ноги у нее были некрасивые, в их форме были видны лишь мышцы да кости. Она шумно шлепала ступнями по полу. Глаза ее блестели, дыхание стало прерывистым.

— Что-то не хочется застолий, — поспешно сказал Роджер. — Я только что из-за стола. — Он вспомнил, зачем пришел сюда, и добавил: — Хочу отнести им бутылку вина, чего-нибудь особенного.

— Можно я с тобой? — задыхаясь, спросила она. — Позволь мне тоже пойти.

— Нет, — отрезал он.

— Ну и черт с тобой, — вспылила она. — Денег от меня не получишь. Тебе же нужна пара баксов, чтобы выпендриться перед ними с вином, правда?

— Я пообещал им.

— Как нехорошо получилось!

На какое-то время оба замолчали. От его близости ее то переполняло изнутри, то отпускало, как будто это бился пульс. С какой бы радостью она сейчас вонзила в него свои ногти, вцепилась бы в него что есть силы. Руки ее непроизвольно судорожно хватали воздух. Она не отводила от него взгляда.

Оставив Тедди, Роджер вернулся в столовую, где малышка сидела на высоком стуле под лампой. При его появлении болезненное личико ребенка расцвело улыбкой. Неожиданно для себя он решил забрать Розу с собой. А почему бы и нет? Он сел рядом с ней за стол, там, где Тедди кормила ее. Взяв со стола чистую ложку, он медленно помахал ею, и у девочки от удивления открылся рот. От ложки отразился свет, и ребенок радостно загулил. Роджер тоже засмеялся.

Две сиамские кошки глазели на ложку со своего дивана. Их взгляд был полон алчности и ненависти. Ощущая исходящую от них жажду разрушения, он повернулся на стуле к ним спиной.

Женщина на террасе сказала:

— Здравствуй, Грегг. Значит, снова к нам в гости.

— Здравствуйте, миссис Ант, — ответил Грегг.

Он все еще тянул отца за руку.

Спустившись по ступенькам, миссис Альт протянула Роджеру руку:

— Добрый день. Очень рада познакомиться с вами, мистер Линдал.

Он высвободил руку, за которую крепко держался сын.

— Позже, — негромко бросил он ему.

Роджер почти справился со своим смятением и уже мог внимательнее присмотреться к миссис Альт.

— Извините, — сказал он. — Ему хочется покататься на лошади.

Они пожали друг другу руки, и миссис Альт сказала:

— У вас очень яркая супруга, мистер Линдал. Она на всех нас произвела большое впечатление. — Наклонившись, она обратилась к Греггу: — Чем хочешь заняться? В футбол хочешь поиграть с мальчиками? Кажется, они все пошли на футбольное поле. Отвести тебя туда?

— Я знаю, где оно, — сказал Грегг. — Я там вчера был. — Он отбежал на несколько ярдов, остановился и, обернувшись, крикнул: — До свидания! Я — на футбольное поле!

И побежал дальше мимо деревьев, а потом скрылся из виду.

— Он найдет? Не заблудится? — забеспокоился Роджер.

— Он уже на месте. Это сразу за подъемом, — успокоила его миссис Альт.

— Я не знал, что это все ваша территория. Больше на ферму похоже.

— Нуда. Мы стараемся, чтобы дети как можно больше времени проводили на свежем воздухе. У нас есть животные — на самом деле здесь раньше и была ферма. Тут разводили элитный скот. Несколько пенсионеров этим занимались. Имение принадлежало им, а потом один из них умер.

— Там, где я родился, разводят элитных свиней, — поделился с ней Роджер.

— Знаю, я около года прожила на западе Арканзаса, в Фейетвилле.

— Там всюду свиньи, — сказал Роджер.

— Вы выросли на ферме?

— Да.

— Тогда вам здесь, наверно, как… — Миссис Альт засмеялась. — Ну, то есть вам тут все должно казаться знакомым — постройки, запахи. Некоторые родители, принюхавшись, начинают не на шутку сомневаться, может, тут антисанитария какая… Это заметно по тому, как они начинают всюду совать нос.

— По мне, так хорошо пахнет, — заверил ее Роджер.

Сложив руки на груди, миссис Альт сказала:

— Чек вашей жены у меня в кабинете. Если хотите, мы вам вернем его.

— Спасибо, — поблагодарил он.

— Жена рассказала вам, что мы с ней поссорились? И пикировались все время, что она тут пробыла. У нас с ней это сразу началось. По всем мыслимым поводам.