Филип Дик - Прозябая на клочке земли

— Скоро должны открыть Второй фронт, — сказала Вирджиния.

— Думаешь, это произойдет? Думаешь, русские продержатся? Конечно, мы им столько по ленд-лизу даем. Но меня удивляет, что их так надолго хватило.

С самого начала она была уверена, что русские сдадутся. Включая радио, она и сейчас ожидала услышать, что они подписали с немцами договор.

— Ты со мной не согласишься, — сказала Вирджиния, — но я считаю, что война — это благо, потому что она несет с собой перемены. Когда она закончится, мир станет намного лучше, и это компенсирует все военные потери.

Мать тяжело вздохнула.

— Перемены — это же хорошо, — повторила Вирджиния.

— Насмотрелась я на перемены. — В 1932 году она голосовала за Гувера. Первые месяцы президентства Рузвельта привели ее в ужас. В это время у нее умер муж, и два события смешались у нее в сознании: смерть и утрата, и резкое изменение сложившегося порядка — повсюду эмблемы NRA [9] NRА — Национальная администрация восстановления (НАВ), одно из наиболее важных федеральных ведомств периода «Нового курса», созданное по Закону о восстановлении национальной промышленности (NIRA) в 1933 г. для контроля за проведением в жизнь «кодексов честной конкуренции». , на улицах — плакаты WPA. — Вот доживешь до моего возраста — увидишь.

— Неужели тебе неважно, что будет с нами через год? Почему тебе это неважно? Это же здорово — так и должно быть.

Миссис Уотсон кольнуло сильное подозрение, кое-что открылось ей с поразительной ясностью, и она спросила:

— Какой он, этот парень?

— Какой парень?

— Который собирается заехать к тебе. Который передумал ехать в Калифорнию.

Вирджиния улыбнулась:

— А-а.

Но не ответила.

— Что за инвалидность у него? — Миссис Уотсон до смерти боялась калек, она запрещала Вирджинии рассказывать о пациентах в больнице. — Он ведь не слепой?

Ничего хуже она не могла себе представить — страшнее была только смерть.

— Кажется, какое-то растяжение спины. Смещение позвонка.

— Сколько ему лет?

— Тридцать примерно.

— Тридцать!

Это было не лучше, чем увечье. Она представила себе Вирджинию с лысеющим мужчиной средних лет в подтяжках.

— Господи! — выдохнула миссис Уотсон.

Она вспомнила, как однажды дочь не на шутку перепугала ее. Это случилось, когда они жили недалеко от Плампойнта, в лачуге на Чесапикском заливе. Детвора носилась по пляжу и собирала бутылки из-под кока-колы, оставленные купальщиками. Бутылки продавались по два цента за штуку, и на вырученные деньги целые толпы детей мчались в парк с аттракционами в Беверли-Биче. Как-то раз после обеда за деньги, полученные от продажи бутылок, Вирджиния наняла какого-то типа покатать ее по заливу на лодке, которая оказалась протекающей посудиной, покрытой раковинами усоногих рачков и насквозь пропахшей водорослями. Почти час лодка качалась на волнах, а миссис Уотсон и ее мужу оставалось лишь в бессильной ярости наблюдать за происходящим, пока, наконец, не истекло купленное на пятьдесят центов время и гребец не причалил к берегу.

— Ну, может, тридцати ему нет, — сказала Вирджиния. — Но он старше меня. — Она снова принялась скручивать машинкой папиросы. — Он много пережил. Но, видимо, сам не отдает себе в этом отчета, все мыкается туда-сюда.

— А что ему нужно? — спросила миссис Уотсон. — Ну, в женщине.

— По-моему, ему ничего не нужно. — Помолчав, она добавила: — Ну, разве что поговорить. А так, хочет стать инженером-электронщиком после войны.

— Когда ты меня с ним познакомишь?

Снова улыбнувшись, Вирджиния сказала:

— Никогда.

— Я хочу, чтобы ты меня с ним познакомила, — миссис Уотсон сама удивилась резкости своего тона.

— Думаю, он уехал в Калифорнию.

— Ничего подобного ты не думаешь. Приведи его, познакомь нас. Или ты не хочешь, чтоб я его видела?

— В этом нет никакого смысла.

— Есть, — настаивала миссис Уотсон. — Мне очень хотелось бы. У него есть машина? Пусть привезет тебя. Как насчет следующих выходных? — Ей просто необходимо было увидеть его у себя, прежде чем что-то произойдет. Сначала пусть приедет сюда. — Конечно, это твоя жизнь, — сказала она. — Ты это понимаешь, и я тоже.

Вирджиния засмеялась.

— Разве не так? — настаивала мать. — Разве это не твоя собственная жизнь?

— Моя, — кивнула Вирджиния.

— Не пытайся переложить ответственность на меня. Тебе самой решать. Ты работаешь, ты взрослый человек, самостоятельный.

— Да, — спокойно согласилась Вирджиния.

В два часа дня Вирджиния отправилась домой, и мать проводила ее до самой автобусной остановки. Когда она вернулась в дом, звонил телефон.

Голос в трубке спросил:

— Вирджиния у вас?

— Нет, — ответила запыхавшаяся миссис Уотсон. Она узнала Пенни, девушку, с которой Вирджиния снимала комнату. — Она уже ушла, только что.

Входная дверь в конце коридора осталась открытой. Мимо проходил юный разносчик со свернутой кипой газет. Она заглянул, поколебался и метнул газету на крыльцо.

— Тут к ней пришли, — сказала Пенни. — Наверно, она скоро приедет, раз уже ушла.

— А кто пришел? — пожелала знать миссис Уотсон. — Не тот, что в Калифорнию собирался? Спроси у него.

— Да, это он, — ответила Пенни. — Он не поехал.

— Скажи ему, что я хочу поговорить с ним. Пусть подойдет к телефону. Ты знаешь, как его зовут?

— Его зовут Роджер, фамилию не знаю, — сказала Пенни. — Минутку, миссис Уотсон.

Затем надолго воцарилась тишина, и она вслушивалась в нее, вдавив трубку в ухо. Где-то далеко кто-то двигался и что-то бубнил: до нее доносился мужской голос и голос Пенни, потом послышались шаги и резкий скрип в трубке.

— Алло, — сказала миссис Уотсон.

— Алло, — приглушенным голосом ответил мужчина.

— Я мать Вирджинии, — представилась она. — Это вы собирались в Калифорнию? Не поехали, да? Значит, вы еще какое-то время тут побудете, правда? — Она подождала, затаив дыхание, но он ничего не сказал. — Я велела Вирджинии привезти вас ко мне на ужин, — сообщила она. — Так что я вас жду. В следующие выходные. Сможете приехать? Ее сможете подвезти? У вас ведь есть машина?

В трубке что-то зашуршало. Наконец он ответил все тем же приглушенным голосом:

— Да, думаю, смогу.

— Буду с нетерпением вас ждать, — сказала она. — Вас Роджер зовут? А фамилия как?

— Линдал.

— Хорошо, мистер Линдал. Я позвоню Вирджинии на неделе и скажу, когда будет ужин. Очень рада с вами познакомиться, мистер Линдал.

Она повесила трубку, прошла по коридору к входной двери и подхватила газету, брошенную разносчиком.

Разыскав футляр с очками, она надела их и направилась с газетой к кухонному столу. Потом размешала чашку растворимого кофе «Нескафе», закурила одну из изготовленных с Вирджинией папирос и принялась читать новости.