Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков темнее

Ой, не надо!..

— Эй, вы! Я хочу поговорить с вами, — рычит она своим самым грозным голосом.

Я нервно гляжу на Кристиана. Он пожимает плечами и хочет все свести к шутке. Мы идем в столовую, оставив удивленного Каррика на пороге гостиной. Кейт закрывает дверь и поворачивается ко мне.

— Что это за дрянь? — машет листком бумаги.

Ничего не понимая, я беру его в руки и быстро пробегаю глазами. У меня пересыхает во рту. Черт побери! Мой ответ Кристиану по электронной почте, когда мы обсуждали условия контракта.

Моя кровь леденеет, я бледнею, страх пронизывает мое тело. Я непроизвольно встаю между ней и Кристианом.

— В чем дело? — с удивлением и опаской спрашивает Кристиан.

Я не отвечаю. Мне не верится, что моя лучшая подруга способна на такое.

— Кейт! Тебя это никак не касается. Это не твое дело.

Я с яростью гляжу на нее, гнев вытесняет мой страх. Как она смеет устраивать такие сцены? Тем более сегодня. В день рождения Кристиана. Удивленная моей реакцией, она растерянно моргает и таращит свои зеленые глаза.

— Ана, что это? — снова спрашивает Кристиан, более жестким тоном.

— Кристиан, пожалуйста, выйди, — прошу я.

— Нет. Покажи мне. — Он протягивает руку, и я понимаю, что спорить нельзя — его голос звучит жестко и холодно. Я неохотно даю ему распечатку.

— Что он сделал с тобой? — спрашивает Кейт, игнорируя Кристиана. Она полна тревоги. Я краснею, мириад эротических картинок проносится в моем сознании.

— Кейт, это тебя не касается. — Я не в силах убрать отчаяние из своего голоса.

— Где ты это взяла? — спрашивает Кристиан, наклонив набок голову; его лицо ничего не выражает, но голос… зловеще мягкий. Кейт краснеет.

— Не имеет значения. — Но под его каменным взглядом она торопливо объясняет: — Листок лежал в кармане пиджака, как я догадываюсь, твоего, который я обнаружила на двери спальни Аны.

При встрече с горящим взором Кристиана стальная решимость Кейт слегка дрогнула, но подруга быстро восстанавливает утраченные позиции.

Одетая в узкое красное платье, она — само воплощение враждебности, при этом великолепно выглядит. Но какого черта она шарила в моей одежде? Обычно все наоборот.

— Ты говорила кому-нибудь об этом? — Голос Кристиана как шелковая перчатка.

— Нет. Конечно, нет, — рычит Кейт.

Кристиан кивает и вроде успокаивается. Он идет к камину. Мы с Кейт молча смотрим, как он берет с камина зажигалку, поджигает письмо и бросает в топку. Оно медленно шевелится на решетке, сгорая. Молчание становится удручающим.

— Даже Элиоту? — спрашиваю я, снова перенося внимание на Кейт.

— Никому, — категорически заявляет Кейт и впервые за это время выглядит обиженной и озадаченной. — Ана, я просто хотела узнать, все ли у тебя в порядке.

— У меня все хорошо, Кейт. Более чем. У нас с Кристианом все замечательно — а это дело прошлого. Пожалуйста, забудь.

— Забыть? — удивляется она. — Разве можно это забыть? Что он сделал с тобой? — Ее зеленые глаза полны искренней заботы.

— Кейт, он ничего мне не сделал. Честное слово, все в порядке.

Она озадаченно смотрит на меня.

— Правда?

Кристиан обнимает меня и прижимает к себе, не отрывая глаз от Кейт.

— Кэтрин, Ана дала согласие стать моей женой, — спокойно говорит он.

— Женой! — пищит Кейт и недоверчиво таращит глаза.

— Мы сыграем свадьбу. А сегодня вечером намерены объявить о помолвке, — объясняет Кристиан.

— Ой! — Кейт раскрывает рот от удивления. — Ана, я оставила тебя одну на шестнадцать дней — и что получилось? Все так неожиданно. Вчера, когда я сказала… — Осекшись, она глядит на меня. — Как же во все это вписывается то электронное письмо?

— Никак, Кейт. Забудь о нем, пожалуйста. Я люблю его, и он любит меня. Не надо. Не порти его день рождения и наш вечер, — шепчу я.

Она моргает, неожиданно на ее глазах выступают слезы.

— Нет, что ты, конечно, я не буду. Все хорошо? — спрашивает она снова.

— Я никогда еще не была такой счастливой, — шепчу я.

Она берет меня за руку, не обращая внимания на обнимающего меня Кристиана.

— У тебя правда все о'кей? — спрашивает она с надеждой.

— Да.

Ко мне возвращается радостное настроение. Она снова вернулась в мою жизнь. Она улыбается мне, и мое счастье отражается в ней. Я подхожу к ней, и она внезапно меня обнимает.

— Ах, Ана, я так встревожилась, когда прочла это. Не знала, что и думать. Ты объяснишь мне это? — шепчет она.

— Когда-нибудь, не сейчас.

— Хорошо. Я никому не скажу. Ана, я так тебя люблю, как сестру. Просто я подумала… Я не знала, что и думать. Извини. Если ты счастлива, то и я тоже.

Она смотрит на Кристиана и повторяет свои извинения. Он кивает ей, но в его глазах остается лед, а выражение лица не меняется. Эге, он до сих пор злится.

— Мне правда жалко, что так получилось. Ты права, не мое это дело, — шепчет она.

Раздается стук в дверь. Мы с Кейт вздрагиваем и перестаем обниматься. В комнату заглядывает Грейс.

— Все в порядке, милый? — спрашивает она у Кристиана.

— Все в порядке, миссис Грей, — немедленно говорит Кейт.

— Нормально, мам, — вторит Кристиан.

— Хорошо. — Грейс входит. — Тогда, если вы не возражаете, я обниму своего сына и поздравлю с днем рождения.

Она радостно улыбается нам обоим. Он крепко обнимает мать и немедленно оттаивает.

— С днем рождения, дорогой, — закрыв глаза, нежно говорит она в его объятиях. — Я так рада, что ты по-прежнему с нами.

— Мама, у меня все хорошо, — говорит с улыбкой Кристиан. Она отстраняется, внимательно глядит на него и усмехается.

— Я так рада за тебя, — говорит она и гладит его по лицу.

Он одаривает Грейс своей улыбкой в тысячу мегаватт.

Она знает!.. Когда он ей сказал?..

— Ну, детки, если вы закончили ваш тет-а-тет, пойдемте. Там собралось много народу. Они хотят убедиться, Кристиан, что ты в самом деле цел и невредим, и поздравить тебя с днем рождения.

— Я сейчас приду.

Грейс с тревогой глядит на нас с Кейт; наши улыбки, кажется, ее успокаивают. Она кивает мне и держит для нас дверь. Кристиан подает мне руку, и я берусь за нее.

— Кристиан, я искренне прошу прощения, — смиренно говорит Кейт. Смиренная Кейт — это нечто невероятное. Кристиан кивает ей, и мы выходим в коридор.

Я с беспокойством смотрю на Кристиана.

— Твоя мама знает про нас?

— Да.

— Надо же!

Подумать только, что наш вечер могла испортить упорная мисс Кавана. Я содрогаюсь при мысли о том, что всем станут известны отклонения в стиле жизни Кристиана.

— Что ж, начало вечера получилось интересным. — Я мило улыбаюсь ему. Он смотрит на меня с высоты своего роста — к нему вернулся его добродушный взгляд. Слава богу.

— Как всегда, мисс Стил, вы недооцениваете ситуацию.