Дороти Херст - Закон волков

— Я не уйду, — упрямо заявила Борлла. Никто из нас прежде не смел противиться взрослым.

— Ступай. Ты волчица Быстрой Реки, ты должна быть со стаей. — Тревегг подтолкнул ее осторожнее, чем обычно, и заставил идти с остальными.

Мы возвращались к кромке леса, Уннан с Борллой то и дело отставали, оглядываясь на тело Реела, и тогда Тревегг или Веррна возвращались, чтобы их поторопить.

В конце концов Веррна схватила Борллу за загривок и потащила волоком. Та сначала сопротивлялась, потом ее пыл иссяк и она бессильно повисла в зубах у Веррны, волочась лапами по земле и тихо поскуливая. Мы успели пройти всего несколько шагов, как вдруг Уннан, подбежав ко мне, сбил меня на землю и встал лапами мне на грудь.

— Ты его убила! — злобно выпалил он. — Та лошадь целилась копытом в тебя! Ты должна лежать там вместо Реела!

У меня не было сил сопротивляться. Уннан сказал только то, что я сама твердила в уме всю дорогу. Я скинула его с себя и, прихрамывая, двинулась дальше — мне не хотелось ввязываться в драку. Он не отступил и, схватив меня зубами за шею, принялся душить, и тогда я его ударила.

Заслышав визг Уннана, Рууко велел всем остановиться, и стая собралась вокруг нас. Веррна опустила Борллу на землю.

— Что за обвинения, Уннан? — требовательно спросил вожак.

— Мы пошли к лошадям из-за нее! — взвизгнул Уннан. — Мы спали, а она нас заставила! Это она виновата, что Реел погиб!

Сердце куда-то ухнуло, дыхание сбилось. Рууко ждал ответа, а я не могла вымолвить ни слова.

— Пойти к табуну придумала Каала, — ответила за меня Марра, — но нас никто не заставлял, мы сами захотели.

Аззуен согласно кивнул:

— Никто тебя, Уннан, не принуждал. Мог бы и остаться, тебя не звали. — Он повернулся к вожакам: — Зато Каала спасла меня и Уннана: мы растерялись, а она нет.

Я взглянула на него с благодарностью.

— Что скажешь, Каала? — спросил Рууко.

Мне стало трудно дышать, будто деревья и кусты окружили меня плотной стеной. Я виновато вжалась брюхом в твердую землю, придумывая отговорки: то ли сказать, что меня подстрекали Уннан с Борллой, то ли свалить все на коней… Но тут я поймала взгляд сначала Аззуена, а потом Марры. Они ведь за меня вступились, и после этого мне струсить?..

— Правда, я сама решила подойти к лошадям. Откуда мне было знать, что они… что они скачут так быстро… Я не хотела никому зла.

— Хорошо хоть, ты не пытаешься отвертеться. Лжецам не место в моей стае. Почему ты повела щенков к табуну?

Я порадовалась, что не стала сваливать вину на других. Лежа на земле, я еще плотнее прижала уши к темени.

— Хотела посмотреть, какой из меня охотник. — Прозвучало непонятно. — Хотела быть первой, кто сумеет захватить добычу.

— Гордыня — гибель для волка, — изрек Рууко. — По собственной глупости ты сунулась к добыче без должного уважения, не умея толком охотиться.

У меня перехватило горло, от напряжения заболели глаза. Я ждала приговора. С самого моего рождения вожак искал предлога от меня отделаться и теперь наверняка выгонит меня прочь.

Он оглядел стаю. Рисса подошла к нему, за ней остальные взрослые. Волки, окружив вожака кольцом, жались к нему, то и дело переходили с места на место, тихо переговаривались.

— Да, Каала была первой, за кем потянулись остальные, но ведь щенки любопытны, — говорила Рисса, прижимаясь мордой к шее Рууко. — Они всегда лезут охотиться раньше, чем вырастут. Чтобы стать волком, надо узнать вкус добычи. Не вина Каалы, что коней сегодня кто-то взбудоражил. Зато ей хватило ума и смелости помочь другим, когда кони пустились вскачь. Если бы не она, погибли бы трое-четверо.

— Чтобы юный щенок кидался защищать собратьев — я прежде такого не видел, — вторил ей Тревегг, — а ведь я застал восемь пометов волчат.

Иллин, прежде чем заговорить, припала брюхом к земле: однолеткам не часто позволено высказываться.

— В ее возрасте я бы на такое не решилась, а я была крупнее Каалы.

К моему удивлению, Веррна тоже пробормотала что-то одобрительное, хотя никогда прежде не принимала мою сторону.

— Из-за нее погиб щенок! — запротестовал Минн, но тут же, поймав взгляд Риссы, поджал уши.

Рууко по очереди легко взял в пасть морду каждого, дернул ухом и, задумчиво нахмурив брови, отошел в сторону. Я вспомнила, что умею дышать, и шумно втянула в себя воздух. Плотное общение стаи напомнило тот день, когда волки обсуждали, на кого охотиться. Решение принимает вожак, однако если никто его не поддержит, его власть ослабнет. Я почти слышала мысли Рууко, выбирающего между своим желанием и мнением стаи.

К вожаку подошел Тревегг.

— Стая — не один волк, Рууко, — тихо проговорил он. — Все хотят, чтобы Каала осталась, ты это знаешь. Если ты пойдешь против стаи, волки могут выбрать нового вожака. — Старый волк покосился на изрезанную шрамами морду Веррны.

Рууко оттеснил Тревегга в сторону.

— Не считай меня идиотом. Гневить целую стаю из-за одного щенка? Сильная волчица останется сильной волчицей, даже если я не держу ее в любимчиках. — Рууко, повернувшись к стае, встретил прямой и ясный взгляд Риссы. Обращенные к ней слова звучали для всех. — Вы правы. Если бы не Каала, мы недосчитались бы и других щенков. Волки с таким характером ценны для стаи.

Я не верила своим ушам. Встань он на две лапы и возьми наперевес острую палку — и то я удивилась бы меньше.

Вожак вновь оглядел стаю.

— Пусть это станет вам уроком. А к Каале будем присматриваться. — От его взгляда у меня внутри все похолодело. — Если она не научится выдержке, еще раз обсудим, нужна ли она в стае.

Уннана даже затрясло от злобы.

— Но ведь она хотела пойти к лю…

Веррна тяжелой лапой влепила ему затрещину, а обернувшаяся Рисса смерила его яростным взглядом.

— Ни слова, щенок! — прошипела Веррна. — Раз вожак велел — подчиняйся!

Уннан, хоть и не скрывал досады, предпочел смолчать.

Все произошло так быстро, что я не сразу пришла в себя. Опомнившись, я подползла к Рууко поблагодарить. Он, должно быть, почуял мое изумление и усмехнулся, когда я лизнула его в морду.

— Что тебя так удивляет, кроха?

Не отвечать было нельзя, а придумать я ничего не успела. Оставалось сказать правду.

— Мне казалось, ты хочешь меня прогнать! — выпалила я.

— Ты считаешь меня глупцом, который ради самоутверждения пойдет против стаи?

На это мне ответить было нечего, я просто молча смотрела на вожака.

— Я за тобой наблюдаю, ведь я не забыл, что в тебе таится угроза. Постарайся больше не ошибаться, — произнес Рууко так тихо, что услышала одна я, и обернулся к волкам: — У кромки леса нам оставаться незачем. Возвращаемся на прежнее место, к лежачему дереву.

Он сосредоточенно потрусил по тропе впереди всех. Борлла на этот раз шла самостоятельно, каждые несколько шагов останавливаясь взглянуть на место, где погиб Реел. Я не могла заставить себя оглянуться. Опустив голову и пытаясь не думать о своей вине, о смерти Реела и о непрочности моего положения в стае, я двигалась вслед за семьей к прогалине у лежачего дерева.