Дороти Херст - Закон волков

Рисса с Тревеггом нехотя кивнули.

— Если есть другой выход, мы должны его испробовать, — добавил Тревегг. — Если ты согласен, то я на твоей стороне.

— Пока возможно, надо избегать битвы, — поддержала его Рисса. — Но если придется драться — будем драться.

— Нельзя! — выпалила я неожиданно для себя. — Драться нельзя!

Все головы повернулись ко мне, и под взглядами стаи я на мгновение растерялась. Аззуен прижался ко мне, чтобы поддержать.

— А почему, интересно, нельзя? — осведомился Рууко.

Голос разума приказывал мне молчать и убеждал поискать способы повлиять на стаю так, чтобы не навлечь на себя беду. Однако охотничий ритуал совершится уже следующей ночью, и Торелл твердо намерен напасть. Я обязана предотвратить битву. Под удар попадет племя Тали, а девочка слишком молода: хоть она и умеет обращаться с острой палкой, с волком ей не совладать, она погибнет. И погибнет моя стая — так сказали верховные волки.

— Я слышала речи верховных волков. Они встречались с людьми далеко отсюда, в каменном круге. Верховные волки знают, что назревает сражение, и намерены истребить любую стаю, которая нападет на людей.

— Когда ты об этом слышала? — спросила Рисса.

— В полнолуние.

— В ночь антилопьей охоты, — произнес Рууко пугающе спокойным голосом. — А как ты подслушала верховных волков? Прежде всего — как ты там оказалась?

Я попробовала измыслить подходящую ложь и бессильно обернулась к Аззуену — он всегда умудрялся придумать удачный предлог. Но не успел он заговорить, как вмешался Уннан:

— А она бегает к людям! С того самого дня, как убила Реела. Когда взбунтовался табун. Она то и дело к ним шляется и даже охотится с человечьей девчонкой! А еще таскает с собой Аззуена и Марру.

У Рууко отвисла челюсть, он сощурил глаза. Рисса беспокойно заскулила.

— Уннан, ты ведь знаешь, что мне лучше не врать! — пригрозил Рууко.

— Я и не вру! — не отступал Уннан. — Я все время за ней слежу. А тебе не говорил только потому, что боялся Каалы — она бы меня загрызла. — Он опустил уши и поджал хвост, чтобы казаться слабым и беспомощным. Вот же низкохвост несчастный…

— Она чуть не ушла к людям еще в тот раз, когда мы водили щенков посмотреть на человека, — сказала Веррна. — Рисса тогда запретила об этом говорить.

Рисса, смерив взглядом Веррну, объяснила:

— Ты был настроен против Каалы, и я решила оставить тебя в неведении. Но теперь, — она повернулась ко мне, — говори правду, Каала. Ты ходила к людям?

Я лихорадочно соображала. Скажу «да» — и меня изгонят из стаи. Скажу «нет» — стая никогда не поверит, что я вправду слышала верховных волков. И тогда Торелл устроит битву против людей и Тали погибнет. А если в битву ввяжется Рууко, то погибнет и моя стая. Я глянула на Аззуена с Маррой, на Тревегга с Иллин… Я не хочу, чтоб они умирали. Не хочу, чтоб Тали, Брелан или его брат погибли в драке. К тому же бесплотная волчица сказала, что нам нельзя вступать в бой.

Аззуен беспокойно поскуливал рядом, Марра не отводила глаз. Взгляды всей стаи устремились на меня, каждый нос был готов различить малейшую ложь в моих словах. Меня переполнил ужас. Предотвратить битву могла только правда.

Я глубоко вздохнула и проглотила комок в горле.

— Да. Я спасла человеческую девочку, когда она тонула в реке, и потом часто к ней ходила. — Я умолчала об Аззуене и Марре. — Потому-то я знаю, что не все люди нас ненавидят. Им не все равно, какие мы. С ними можно охотиться! — Мне показалось, что если упомянуть про пользу от людей, то стая отнесется к ним лучше. — Люди очень похожи на волков.

Настала долгая тишина. Наконец Рууко заговорил, тщательно сдерживая гнев:

— Мне случалось видеть на нашей территории человеческую девочку. В последнее время все чаще.

— Она собирает растения, — тихо добавила Рисса. — И добывает мелкую дичь.

— Ты водила с собой других щенков? — требовательно спросил Рууко.

Я промолчала. Нечего тянуть Аззуена с Маррой в те же беды.

— Мы тоже ходили к людям, — принял вызов Аззуен. — И вместе охотились. Потому и добывали так много кроликов и барсуков. Мы даже поймали оленя, — он гордо вскинул голову, — и спрятали мясо на Волко-убийце. Там-то мы и подслушали Скалистых волков.

Марра тихо заскулила, толкнув его бедром. Аззуен посмотрел на нее удивленно.

— Стало быть, ты не только нарушаешь закон Долины, но и подстрекаешь других к неповиновению. Я даже слышу от тебя человечий запах. — Рууко встряхнулся. — Я знал, что надо убить тебя в детстве, нечего мне было слушать верховных волков. Именно так гласят легенды: в тебе течет кровь человеколюбцев, а я оставил тебя жить. И нынешние беды, и грозящая нам битва — только последствия.

— Мы всего лишь охотились вместе.

— «Всего лишь»?! Ты преступила закон Долины и нарушила Равновесие! Если б не ты, люди не осмелели бы так сильно, нам не грозило бы сражение!

Я повернулась к Риссе, надеясь на помощь.

— Мы просто охотились, — повторила я. — И только с молодыми. Они не опасны, мы не хотели неприятностей!

Рисса покачала головой:

— Мне жаль, Каала, но закон Долины ясен. — Она глянула на Рууко: — Избавиться от всех троих? Пример подавала Каала, остальные только за ней тянулись.

Аззуен раскрыл было пасть, чтобы возразить, и я свирепо на него глянула.

— Возможно, — ответил Рууко, медленно поворачиваясь ко мне. В глазах его горел не только гнев, но и что-то похожее на торжество. — Ты больше не принадлежишь стае. Прочь из Долины, тебе закрыт путь в наши земли! Твоя приязнь к людям довела нас до беды: ты сблизила людей с волками, из-за этого нам предстоит сражение.

— Нет! — к своему удивлению, воскликнула я. — Я не допущу битвы! Я скажу верховным волкам, что вы убиваете людей, и они вас уймут!

Рууко, зарычав, ударил меня всем телом, вжал в землю — и отпустил только тогда, когда я заскулила.

— Вожак стаи — я! Верховные волки понятия не имеют, что тут творится, и время их, судя по всему, прошло! — Заслышав такое кощунство, Рисса с Тревеггом беспокойно глянули на Рууко. — Если узнаю, что ты к ним сунулась, — выслежу твою девчонку и убью! Найду, где она спит, и перегрызу горло!

Тело откликнулось раньше, чем мозг успел сообразить, — я прыгнула на вожака, вслед неслись удивленные взвизгивания Аззуена с Маррой и беспокойное рычание Риссы. В здравом уме я бы ни за что не кинулась на Рууко — сильного и опытного, к тому же разъяренного. Однако я умудрилась застать его врасплох и успела повалить на спину.

Рыча и кусаясь, мы перекатывались один через другого — злобно, безумно, бешено: никакие прежние схватки с Борллой и Уннаном не походили на нынешний бой. Вмешиваться никто не собирался: я бросила вызов полноправному вожаку стаи, и битва должна идти один на один. Я еще толком не выросла и поэтому дралась отчаянно, кусаясь и отталкивая Рууко лапами, собирая по крохам все силы, лишь бы не дать ему меня одолеть. Но вожак, уклоняясь от каждого укуса, тут же ударял меня головой, и любая попытка прижать его к земле заканчивалась тем, что меня распластывали брюхом вверх. Лапы двигались медленнее, чем я бы хотела, мышцы не успевали выполнять то, что командовал мозг. Я считала себя взрослой и сильной, но куда мне было до Рууко! И все же стоило мне подумать о том, чтобы сдаться, я вспоминала его угрозу Тали и продолжала бой.