Карин Альвтеген - Предательство

Чувство, что он видит ее, а она об этом не знает, привело его в возбуждение. Она предоставлена его глазам, она беззащитна, он имеет власть над ней. Снова и снова она набирала номера, интересно, кому она звонит, о чем беседует, он хотел это знать. Разговаривая, она выглядела серьезной и ни разу не улыбнулась. Кофту в какой-то момент сняла и положила рядом. Он видел под свитером очертания ее груди — груди, которую его руки ласкали всего лишь двое суток назад. Ему захотелось взять кофту, которая только что покрывала ее тело, почувствовать ее запах, надеть ее.

Телефон у нее в руке зазвонил. Она нажала кнопку, и он услышал, как, отвечая, она назвала свое имя. Имя, которое хотела скрыть от него. Нужно узнать, что она говорит. Медленно, осторожно, не дыша, чтобы не привлечь внимание, он передвигался, прячась за стволами, и наконец добрался до последнего дерева на границе с участком. Желтый сарай теперь находился всего в паре метров от него.

Она смотрела на землю.

Не колеблясь он воспользовался случаем, пробежал короткое расстояние и юркнул за стену. В просвете между стеной и водостоком он мог смотреть на нее одним глазом, но голоса ее по-прежнему не слышал. Она все-таки слишком далеко.

Сделав еще два звонка, она резко встала и скрылась за дверью. Голубая кофта осталась на скамейке.

Какое-то время он стоял на месте, не зная, что делать дальше. Солнце скрылось за верхушками деревьев, и он вдруг почувствовал, что замерз. Пока она находилась рядом, он не замечал физических ощущений. Может, от нее идет особое излучение? Ее образ словно дает ему защиту.

Короткий путь назад до леса он преодолел бегом, потом без спешки вернулся на улицу к фасаду дома и там остановился. Теперь он должен увидеть другого. Того, кого, судя по всему, зовут Хенрик, кто подпадает под определение «мы» и кого пока что-то совсем не видно. Неторопливым шагом он снова прошел мимо почтового ящика с их именами. Понял, что если остановится и будет стоять, то наверняка привлечет ненужное внимание, и поэтому направился к улице, где оставил машину. Он здорово промерз и в машине первым делом включил печку на полную мощность.

Домой возвращаться не тянуло, его как магнитом тянуло к желтому домику с белыми наличниками. Он включил первую передачу и поддался притяжению — сделал небольшой крюк на черепашьей скорости и вернулся. Она там. И он — тот, кто годен, — тоже.

В тот момент, когда он проезжал мимо почтового ящика, дверь открылась.

И появился он.

Нога нажала на тормоз, прежде чем мозг успел подумать. Мужчина закрыл за собой входную дверь и с любопытством посмотрел в его сторону. Юнас отвернулся, он хотел смотреть еще, смотреть внимательно, но его самого не должны были видеть. Не сейчас. Еще не время.

Впереди метрах в ста — поворот. Когда он, развернувшись, снова проезжал мимо дома, его удачливый соперник как раз выезжал из ворот задним ходом. Юнас притормозил и пропустил его. Рука в окне «гольфа» махнула ему в знак благодарности, он слегка кивнул в ответ.

Да пожалуйста! А еще я переспал с твоей женой.

Он поехал за «гольфом», держась на должном расстоянии. По извилистым пригородным дорогам и дальше по трассе к центру города. Между ними две машины, никто не должен знать, что он здесь, что он следит, контролирует, что он хозяин положения. Он совершенно спокоен. И никакой навязчивой тревоги.

У Данвикстулл они взяли влево к новостройкам Норра Хаммарбюхамнен, дальше сразу направо, и еще раз направо. Эту часть района Сёдермальм он знал, он проработал здесь неделю, подменяя кого-то несколько лет назад, когда в городе бушевал грипп. «Гольф» свернул направо к улице Дувнэсгатан и на мгновение скрылся из вида. А когда начал парковаться у одного из домов, Юнас притормозил, потом проехал дальше, повернул за угол, остановил машину и вышел. Пешком вернулся к дому на Дувнэсгатан и сразу же увидел, как в машине открывается дверь, а из расположенного неподалеку подъезда выходит блондинка примерно одних с ним лет, ну, может, чуть постарше. Натянув капюшон, Юнас прошел вдоль склона на другой стороне улицы и остановился напротив «гольфа» возле какой-то витрины. Он смотрел на их отражения в стекле и больше ничему не удивлялся. Все перепуталось. В какое-то мгновение фокус его взгляда сместился, и он заметил текст объявления внутри витрины — «Помещение сдается». Кроме объявления, в витрине ничего не было. Лишь отражения, которые могли кое-что поведать. Женщина, которая только что вышла из подъезда, и мужчина по имени Хенрик, который только что покинул свой прекрасный загородным дом, стояли рядом на противоположной стороне улицы. Стояли неподвижно, почти судорожно вцепившись друг в друга, обнявшись так крепко, словно боялись упасть, если кто-то из них ослабит объятия.

Стояли долго. Достаточно долго для того, чтобы человек у пустой витрины мог вызвать подозрение — если они вообще замечали то, что находится за пределами вмещающего их невидимого шара.

Кто он, этот Хенрик? В доме, откуда он только что уехал, осталась женщина, о какой можно лишь мечтать. А этот тип стоит и обнимает другую. Не оглядываясь он пошел назад к машине. Чувствовал растерянность, не понимал, что же он на самом деле видел и так ли все, как ему кажется. Муж и жена удовлетворяют свои желания в разных местах, с другими, а не друг с другом.

Гадость.

Никогда в жизни.

Когда он женится и его полюбят по-настоящему таким, какой он есть, когда его поймут, он никогда больше не посмотрит на сторону. Он отдаст всю страсть, которая таится в нем, он сделает свою женщину королевой. Будет поклоняться ей, исполнять все ее желания, его любовь будет рядом с ней каждую секунду. Он никогда не предаст. Его любовь будет творить чудеса, если кто-то сумеет выпустить ее на волю. Если кто-то захочет ее принять. Почему никто из женщин не видит, на что он способен, не замечает его внутреннюю силу? Почему никто не берет то, что он пытается отдать?

Анна все знала, и все равно он ей не подошел.

На него снова обрушилась тоска, тоска оттого, что он не может найти выход из своего одиночества. И мысль о человеке по имени Хенрик, которого он только что видел в объятиях другой женщины. У него есть все, о чем можно лишь мечтать, но этого ему мало.

И Линд... Эва.

Эва.

Чего она желала ему, когда шла с ним домой?

Краем глаза он заметил приближающийся автомобиль. Когда машина проехала, он увидел, что это «гольф». Белокурая женщина сидела на пассажирском месте.

Он повернул ключ зажигания и скорее машинально, чем осознанно направился следом за ними. Налево на улицу Реншерна и дальше на кольцевую к выезду на Нюнэсвэген. О том, чтобы держаться на расстоянии, он даже не думал. Он имеет право ехать, куда ему угодно.