Анна Мосьпанов - Круглые кубики

– Вы пользовались услугами этой фирмы, нашего клиента… секундочку… год назад почти. Вот, есть запись о вашем звонке. А мы проверяем, довольны ли клиенты работой сотрудников, нет ли нареканий. Не могли бы вы ответить на пару вопросов?

Здесь мое сердце смягчилось. Когда-то во времена московской юности я подрабатывала интервьюером. И что такое «работа в поле» знала куда как хорошо. Очень тяжелый и совершенно неблагодарный труд. Тебя пятьсот пятьдесят раз пошлют подальше, прежде чем кто-то ответит на несчастные вопросы. Причем скорее всего соврет. Но это и не важно. Ответит – и на том спасибо. Короче, жалко мне стало девушку. Корпоративное братство или как там оно называется.

Я, разумеется, понятия не имела, какими такими услугами воспользовалась год назад, но бог с ним – один кофе уже выпит, второй сейчас принесут, до назначенной встречи здесь же, в кафе, еще минут двадцать. Пусть спрашивает, решила я. Разберусь по ходу.

– Хорошо, давайте.

– Это не займет много времени. Всего пару вопросов, – оживилась Аннет. Видимо, я была за сегодня первой согласившейся. – Скажите, что именно вы почувствовали, когда впервые обнаружили столь неприятное соседство? Вы были напуганы?

– Что, какое соседство? – не сразу уловила суть Микаэла. – Вы имеете в виду ту грандиозную стройку? Новый отель? Да господь с вами, мы же с самого начала, когда въезжали в помещение, знали, что рядом будет строительство. Это есть в договоре.

Ответила я ей и вдруг поняла, что звонит она мне на один из домашних номеров, то есть опрос не может иметь никакого отношения к работе.

– Какой отель? – прошелестела меж тем Аннет. – Нет, у нас написано, что это была частная собственность – дом или квартира, не знаю. Скажите, а, приняв решение уничтожить… э… нежелательных соседей, почему вы обратились именно к нам? То есть к компании Х? Чем было мотивировано это решение?

– Соседей? Моих? Уничтожать? Да что вы несете?!

– Ну простите. Нам запрещено произносить слово… «паразиты», – начала оправдываться Аннет. – Многие клиенты отвечают на вопросы, находясь на работе. И мы должны соблюдать конфиденциальность. Так почему вы решились обратиться именно сюда? Может быть, вам посоветовали нас, то есть их, как имеющих огромный опыт в борьбе с паразитами?

Я от неожиданности ойкнула так громко, что сидящая за соседним столом парочка геев перестала умильно поглаживать друг друга, обеспокоенно и практически одновременно привстала и жестами поинтересовалась, не надо ли помочь. Я пантомимой же показала, что все хорошо. Паразиты не пройдут, пацаны, мы справимся. Пейте спокойно свой кофий, не отвлекайтесь.

– Аннет, милая, какие паразиты? Вы о толерантности слышали что-нибудь?

– Толерантность? К ним?! – Из трубки меня обдало ледяным презрением. – Я не люблю «зеленых» и все это безумие насчет несчастных зверушек, если вы об этом. К тому же, насколько я знаю, фирмой Х используются новейшие средства… уничтожения.

– Это вы моих соседей – зверушками? И как именно их надо уничтожать? – это уже была моя партия. И мой черед терять сознание. Разговор безумцев. К нам начали прислушиваться немногочисленные посетители.

– Тараканы, – выдохнула Аннет, и я практически услышала, как она зажмурилась. Инструктаж, проведенный с интервьюерами, запрещал им произносить слово «таракан». Клиент созреть должен. О, знаю эти инструктажи. Помню. – У меня в бланке записано, что был звонок от фрау такой-то, стоял вопрос о том, накрывать ли помещение пленкой и как скоро нежелательные соседи могут быть уничтожены. Мы занимаемся уничтожением паразитов, вы помните, да? То есть они занимаются уничт…

В этот момент у меня наступило просветление.

Я начала не то чтобы хохотать – истерично икать. Подошедший официант с кофе, видя, что девушка не в себе, достал откуда-то из рукава белоснежный платок и протянул мне. Как в кино о невсамделишной жизни, ей-ей. Я театральным жестом отвергла платок и прохрипела в трубку:

– Это был ложный вызов. Соседи остались живы. Все! Даже те, что летели в бизнес-классе. Я звонила в эту вашу фирму… то есть я в аэропорт звонила, но ошиблась номером… узнать, во сколько рейс и можно ли брать в салон багаж, а попала на вас.

– А тараканы? – тупо переспросила Аннет.

– Тараканы не пострадали. Все, что были на борту, беспрепятственно долетели до столицы нашей родины, то есть моей родины, города Москвы, прошли таможенный досмотр и получили разрешение на выход в город.

– Почему? Почему вы отказались от наших услуг? – чуть не плакала Аннет. – Сотрудница, принимавшая заказ, была недружелюбна?

– Нет, она была чудесна! Это был ложный вызов, понимаете?

– Нет, – честно ответила Аннет и пролепетала: – До свидания.

Я все еще давилась хохотом, когда официант, слышавший последние несколько предложений, заговорщицки подмигнул.

– Я из Хорватии. Слышу, у вас славянский акцент. У меня у кузена похожая фирма. Если надо – дам телефончики. Скидку сделает. У вас тараканы? Или плесень? Или муравьи?

– У меня тараканы… Огромные тараканы. Думаю, ваш кузен с этим не справится. Здесь нужна тяжелая артиллерия. Нейролептики скорей всего. Определенно. Спасибо за кофе. Сдачи не надо.

По дороге домой я долго обдумывала, как бы все же рассказать об этом разговоре Мише. Аккуратненько так. Мы же договорились не приносить работу домой.

История с нежелательными соседями, которых нужно уничтожать максимально гуманными методами, стала в нашей семье застольной. И одной из самых любимых. Мне кажется, все наши друзья уже выучили ее наизусть, но каждый раз в компании находится кто-то, кто еще ни разу ее не слышал, и толпа доброжелательно настроенных насмешников, подготавливая почву для длинного рассказа, начинает гомонить на разные голоса:

– Скажите, Мишель, как вы относитесь к неприятному соседству?

– Микаэла, вас не беспокоит «Гринпис»? Вы за гуманные методы уничтожения соседей?

– Мика, не осталось ли у вас после посещения Москвы нескольких погонных метров черной пленки? Чем-то же надо накрывать пол перед актом массового уничтожения?

Самое забавное, что мой муж, который знает эту историю досконально, каждый раз пересказывает ее с таким шармом, что я хохочу так, словно слышу ее впервые.

Впрочем, все, что делает мой супруг, он делает талантливо. Начиная от лечения больных и заканчивая общением с соседями. Нет, не с теми, о которых шла речь выше. С другими.

Как-то вечером нам позвонили друзья, живущие неподалеку. У них, похоже, серьезно заболел ребенок, и, прежде чем вызывать скорую, они решили проконсультироваться у своих. Муж выслушал, подхватил стоящий всегда в коридоре «тревожный чемоданчик» и унесся в ночь. Сказал: не жди и ложись спать.