Сара Груэн - Уроки верховой езды

Хотя, может быть, теперь, когда принято решение обойтись без суда, все переменится…

Вибрация в районе левой ягодицы заставляет меня вздрогнуть. Это мой мобильник. Виброзвонок не должен испугать лошадь, если в этот момент я буду верхом. Ну, теоретически. Я пока так и не садилась в седло. Не могу заставить себя.

Я вытаскиваю аппарат из кармана и подношу к уху.

— Да?

— «Да»? — переспрашивает Мутти. — Это ты теперь так здороваешься?

— Извини, Мутти. Просто я тут занятие веду.

— Ну ладно, я быстренько. Я сейчас зашла в офис — Дэн сообщение оставил. Он вроде как намерен сегодня вернуться домой и хочет к нам заглянуть.

— Здорово! А когда, не сказал?

— Вероятно, поспеет как раз к ужину, если только в пробке не застрянет. Ему еще часов пять ехать, если не больше.

— Хорошо. Спасибо, что сказала… Да, Мутти!

— Что?

— Э-э… Ты не могла бы кое-что для меня сделать?

— Что именно?

— Тебя не затруднило бы испечь блинный пирог?

— Ох, Аннемари…

Она изображает нетерпение и досаду, но я-то знаю, что это напускное. Для Мутти очень важно, чтобы мы ценили еду, которую она стряпает. А то с чего бы ей вот так вдруг французской кухней увлечься?

— Мутти, ну пожалуйста…

Она испускает долгий театральный вздох.

— Ну ладно, ладно, — соглашается она наконец.

Голос у нее суровый, но спорю на что угодно — она сейчас улыбается.

Дэн очень точно рассчитал время появления. Может, хоть при виде его Ева перестанет трещать без умолку. Опять-таки он появляется, как раз когда я накладываю салат.

Шелковое синее платье очень красит меня, а миска салата в руках привносит этакое домашнее очарование. Платье без рукавов — не самое подходящее для осеннего дня, но Дэна не было полных четверо суток, и я хочу выглядеть на все сто.

Дэн размашисто входит в комнату, оставляя дверь раскрытой настежь.

— Ну и как тут мои ненаглядные дамы? — гудит его низкий голос.

Надо бы сказать ему, чтобы дверь прикрыл. На дворе ноябрь, а я с голыми руками. Однако поздно — он уже у стола. Для начала он идет здороваться с Мутти. Она с улыбкой подставляет ему щечку для поцелуя.

— Привет, Дэн, — говорит Ева и закрывает журнал.

Вот уже десять минут она меня мучит, зачитывая вслух статью про негодяя Маккалоу.

Дэн подбирается ко мне сзади и чмокает в шею. Да еще и умудряется при этом слегка ущипнуть. Я ахаю, волоски на затылке поднимаются дыбом…

Я уворачиваюсь и бросаю взгляд в сторону Евы, гадая, заметила ли она. Трудно сказать. По ее физиономии расползается улыбка, но смотрит она на стол.

— Ну и как конференция? — спрашиваю я.

Я заняла позицию там, где Дэн не может меня достать.

Вид у него удивленно-невинный.

— Какая конференция?..

Я запускаю в миску щипцы для салата.

— Ну та, с которой ты только что вернулся?

Он заявляет:

— А я вовсе и не был на конференции.

Я ставлю салатник на стол и поворачиваюсь к нему. Он все пытается изобразить искреннее недоумение, но получается плохо. Глаза выдают.

— Ты вообще о чем? — спрашиваю я строго.

— О том, что ездил не на конференцию.

— А сказал, что…

— А я соврал.

— Дэн! Немедленно объясни, что происходит!

Немая сцена. Лица у всех каменные. Мутти отвернулась от раковины и смотрит на меня изучающе. Ева точно железнодорожное крушение перед собой увидала.

— Куда же тебя носило?

— В Санта-Фе, — говорит он.

Я хмурюсь, мотая головой. Ничего не могу понять.

Дэн шагает ко мне, обхватывает за плечи и ведет к открытой двери.

Я обо всем догадываюсь еще прежде, чем мы выходим на порог. Я все понимаю в то мгновение, когда ладони Дэна оказываются у меня на плечах. Но не разрешаю себе поверить, пока не вижу его сквозь сетку.

Он потолстел. Он ухожен и лоснится. И он опять полосатый.

Он на пастбище. Лопает травку, словно и не уезжал никуда. Только длинный хвост ходит туда-сюда…

Я захлопываю рот рукой. Если не завизжу, то разревусь точно.

— Дэн, — говорю я. — О Дэн…

Я оборачиваюсь. Ева вопит во все горло и хлопает в ладоши. Мутти подносит руки к лицу, словно собираясь молиться. Они знали. Они все знали…

Я никак не могу оторваться от зрелища за сеточной дверью. Он прекрасен. Он великолепен. Он выхолен и вычищен. Он просто сияет.

Дэн подходит ко мне сзади.

— Ну что, простила меня наконец?

— Простила? За что?

— За то, что из-за меня ты чуть не потеряла его.

Я проглатываю застрявший в горле комок и с невнятным писком повисаю у него на шее. Потом разжимаю руки и принимаюсь утирать ладонью нос и глаза.

— Но как тебе удалось? Как ты его заполучил?

— Купил на полицейском аукционе.

— Как же ты узнал? В смысле, я же несколько месяцев телефон обрывала…

Я прижимаюсь лбом к дверному стеклу. Я все не могу поверить.

— А откормился-то, а бока нагулял…

— Полицейские разместили его в местной конюшне. И он там ходил, похоже, в любимчиках.

— Сколько же ты за него вывалил?..

— Тебе лучше не знать.

— Дэн!..

— Он достался мне чуть ли не даром.

Я почти оскорблена.

— Это еще почему?

— А ты забыла про его суставы? И потом, он одноглазый…

Дэн смотрит мне в глаза и отчетливо видит, что я не поняла юмора.

— Потому, — говорит он, — что на аукционе конфиската со мной соревновался только снабженец с колбасной фабрики и он не мог предложить больше, чем выручил бы на бойне.

— Дэн, — с ужасом произношу я. — Но что, если бы кто-то предложил больше? Почему, почему ты мне заранее не сказал?..

Видение Гарры в боенском станке проносится перед глазами, и мой мир опять готов покачнуться.

— Я потому тебе и не сказал. На всякий случай: а вдруг не выгорело бы? Другое дело, я не боялся, что на аукционе меня обойдут. Твоя мама предоставила в мое распоряжение просто непристойную сумму…

Я смотрю на Мутти, на Дэна, снова на Мутти… Меня распирает такая вселенская благодарность, что сердце готово вырваться из груди.

— Короче, вот он тут, и вот он твой. На сей раз — самым законным образом. То есть вообще-то по бумагам он мой. Но, если будешь вести себя хорошо, я подумаю о передаче владельческих прав…

Я пытаюсь что-то сказать, но у меня начисто отшибло дар речи.

Дэн спрашивает:

— Не надумала покататься на нем?

— Еще как надумала!

Он хохочет.

— Тогда — вперед!

— Да, но не прямо сейчас же? Он только приехал… Пусть освоится денька два…

Дэн кивает.

— Угу. А то он прямо одни косточки и от пережитого волнения никак не отойдет.

Мутти подходит к плите и заглядывает в духовку.

— Ева, деточка, накрывай на стол.

Я нашариваю ногой рабочий сапог.

— Вы тут начинайте без меня, я сейчас подойду.

Я жду, чтобы Мутти заспорила со мной, но пока я надеваю второй сапог, она подходит ко мне.