Бель Жур - Тайный дневник девушки по вызову. Часть 2. Любовь и профессия

Настоящий эль (безбородый): социально некомпетентный студент-компьютерщик.

«Гиннесс» (ирландец): разобьет тебе сердце.

«Гиннесс» (не-ирландец): нянчит разбитое сердце.

«Гиннесс» (американец): заблудился в Хертфордшире.

«Лондон Прайд»: не житель Лондона.

«Траппист Брю» (младше пятидесяти): суетливый тип с излишком как свободного времени, так и себялюбия.

«Траппист Брю» (за пятьдесят): монах.

Сидр (тинейджер): принял импульсивное решение, когда не увидел алкогольных коктейлей в банках.

Сидр (взрослый): родом из Норфолка.

Друзья, я должна признаться. Я встречаюсь с потребителем сидра, который и не подросток, и не уроженец Восточной Англии. Полагаю, мы на неразведанной территории!

Я зашла к агенту по недвижимости с банковским чеком на оплату, чтобы официально переоформить на себя договор А 4. Этот Парень подхватил меня по пути, это недалеко от его работы.

– Уфф, надеюсь, это самая большая сумма денег, с которой мне придется расставаться в ближайшее время, – сказала я. – Но, по крайней мере, с этим покончено.

– Бедняжка, – проговорил он, взъерошивая мне волосы именно так, как я терпеть не могу. – Монетки заканчиваются?

Я похлопала его по руке и переложила ее на свое бедро.

– Да не то чтобы заканчиваются. Просто придется приглядывать за своими расходами до конца года. Каникулы обошлись мне несколько дороже, чем я рассчитывала.

– Правда? И во сколько же?

О-о-о, мне следовало предвидеть, что так и будет. Вероятно, отправится прямиком к своему дневничку и обзовет меня мотовкой или как-то еще.

– Около восьми тысяч, – сказала я, сбросив с общей суммы пару «грандов».

У меня было достаточно денег на траты, но всегда находится пара-тройка вещей, которые заранее не запланируешь. Например, необходимость часами держать его на телефоне, пытаясь не дать ему общаться с Сюзи и Джорджи.

Он нахмурился, и дальше мы ехали в молчании. Конечно, для какой-нибудь из его великосветских телок восемь кусков были бы мелочью – так, карманные денежки на помаду. Но мы низший класс – нам тратить деньги не позволено. Хмм, разве никто не написал песенку по этому поводу?

– Ну, и что теперь не так? – осведомилась я.

– Да я просто о глупостях думаю, – отвечал он. – Это как раз половина денег на свадьбу. Ты могла потратить эти деньги, чтобы выйти за меня замуж, и мы могли бы жить вместе в нашем новом маленьком домике.

Я едва не рассмеялась. Он что, шутит?! Он прыгнул в чужую постель буквально через час после того, как я покинула Британию, и провел лето, получая минеты от молоденьких докториц. Он что, действительно до сих пор тешит себя мыслью, что: (а) я верю всему и (б) я выйду замуж за человека, который так себя ведет?!

– Не хочу показаться грубой, но, если бы ты хотел, чтобы я вышла за тебя замуж, ты бы меня попросил.

– Но я и вправду хочу на тебе жениться, я тебе все время об этом говорю!

– Что забавно, ты говоришь это только тогда, когда мы ссоримся. А теперь давай оставим эту тему.

– Не хочу показаться грубой, но, если бы ты хотел, чтобы я вышла за тебя замуж, ты бы меня попросил.

К чести своей, я проговорила все это нормальным тоном. К его чести, он больше об этом не упоминал.

– Хорошо выглядишь, – сказал Джайлс, когда я вошла в здание.

– Осторожней, а то народ начнет думать, что у нас с тобой что-то есть.

– Мужчина может жить надеждой, – ответствовал он. – Слушай, надо, чтобы ты сегодня днем встретилась с клиентами из Японии. Тебе хватит времени на подготовку? Боюсь, что ты – единственный человек из нас, который способен адекватно объяснить алгоритмы преобразования.

Иногда я перестаю гадать о том, что бы случилось, останься я девушкой по вызову.

Он лизнул полоски от загара, которые у меня почти не сгладились после возвращения.

– Какое ты имеешь право, – пробормотал он, – быть такой наливной и сексуальной, что ни одной девчонке-подростку такое не снилось?

Я завернулась в полотенце и повела его по черной лестнице в сад.

– К дальней стене, – прошептала я. – Соседей нет дома.

Вместо этого он аккуратно разложил полотенце на земле.

– Только быстро, – прошипела я. – Пока до тебя не добрались насекомые.

Но он не слушал, медленно водя языком, пока все, что было покрыто купальником в прошлом месяце, не промокло насквозь.

Мы с Н. встретились в нашем любимом итальянском ресторанчике только вдвоем. Я сознаю, что надо затрачивать определенное количество усилий на поддержание дружеских отношений, даже если это тот случай (подозреваю), когда поздно спохватываться.

Н. хорошо выглядит: стройнее и смуглее, чем когда мы в последний раз виделись. Он рассказывает о своей последней женщине – немке-аспирантке, которой нравится боль (это та самая, с которой у нас было трио). И он свел дружбу с парнем, который держит местный секс-шоп в его районе, и тот снабжает Н. видеофильмами, которые не может легально сдавать в прокат.

– Слушай, да тебе просто необыкновенно везет, – говорю я.

Сто лет прошло с тех пор, как я смотрела качественное порно, и Н. обещает передать мне парочку фильмов, в особенности заслуживает внимания один – с основательным веревочным бандажом и шипованной перчаткой. Он клянется и божится, что женщина в нем выглядит как старшая версия меня самой.

Я была плохим другом и знаю это: игнорировала его целые месяцы, принимала его как само собой разумеющееся. Я всей душой знаю, как бы Этот Парень к нему ни относился, он всегда будет моим другом, и ни один мужчина никогда этого не изменит!

– Не парься, – говорит Н. своим небрежным тоном. – Я У тебя есть, что бы ни случилось. Ты знаешь.

Я знаю, но порой недоумеваю, как это мои друзья все еще остаются моими друзьями, если я по отношению к ним такая бессердечная свинья.

Одна из вещей, которыми нам всегда нравилось заниматься вместе, – это физические упражнения, так что вчера, вместо пятничного вечернего просмотра DVD или ужина в ресторане, я предложила пойти побегать в Ричмонд-парк.

Мы с Этим Парнем примерно равны по скорости: он крупнее меня, я быстрее работаю ногами. Вскоре мы начинаем бежать в ногу, как делали годы назад. Но мысли мои не здесь. Они с его бывшей, коренастой

Джо, той девицей, которую он возил к себе домой за неделю до моего возвращения. Так и вижу ее поджатые губы на яхте, широкие улыбки в фамильном саду. Я знаю, что она бросила бы своего бойфренда, только бы быть с ним. На самом деле я в этот момент переживаю ссору с ней, состоящую из нокдаунов и оскорблений, которая происходит в моей голове: «Только подойди к нему еще, сука, и я разобью ему сердце так сильно и так быстро, что пусть он трется своей жалкой эрекцией о твою огромную задницу сколько угодно, но больше никогда не почувствует себя мужчиной!»