Владимир Чеповой - Перекресток

– Ильич, знаю, что ты уже отдыхаешь. Постарайся хорошенько выспаться до пяти утра, чтобы мы не позже семи выехали в Крым. Куда именно? В Ялту!..

«Надо же, какое совпадение!» – Клим еще раз бросил взгляд на экран монитора, где висело сообщение: «Семен Ольшанский, директор Украинского представительства компании по гостиничному строительству «Modern systems LTD». – Хотя… совпадений быть не может, – твердо заключил он, выключая компьютер.

…До рассвета оставалось не так много времени, а нахлынувшие воспоминания не давали уснуть. Тем не менее Клим прилег на кровать и закрыл глаза, практически не сомневаясь, что где-то на туманной границе между сном и явью его уже поджидает Ангел с указателем для одного из ключевых Перекрестков судьбы…

– Все сходится! – сначала Клим услышал голос Хранителя, а потом заприметил его на морском берегу.

Гел уже снял с себя нелепый деловой костюм и опять был одет в свободную белоснежную рубаху и легкие светлые брюки, закатанные по щиколотку. Было очевидно, что он чем-то очень занят. Подойдя поближе, Клим увидел, как он раскладывает перед собой замысловатый пасьянс… из толстой пачки стодолларовых купюр и что-то тщательно записывает в блокноте, сморщив от напряжения лоб.

– Чем ты занимаешься? – с изумлением спросил Клим, впервые застав своего Ангела за таким непривычным занятием.

– Подсчитываю твой баланс, – не отрываясь от «пасьянса», ответил тот и еще раз повторил: – Действительно, все сходится! Тебя можно поздравить, мой друг! Твои сбережения запросто позволяют отвоевать тот земельный участок в Крыму и осуществить твою мечту. Ты же давно метишь в «богачи года», правда, Клим? – хитро сощурился Гел.

– С чего ты взял, что это – моя мечта? – Клим был неприятно удивлен таким началом встречи и слегка раздражен из-за того, что Место Покоя по прихоти Гела вдруг превратилось в филиал его компании.

– Уже не мечта? – с наигранным удивлением переспросил Хранитель. – Отлично! Тогда этих денег тебе вполне может хватить на желания из твоего дневника. Начнем с самого главного…

– Положи, где взял! – грубовато прервал Клим. – Эти деньги предназначены для другой цели.

– А тебе не жалко? – с сомнением в голосе поинтересовался Ангел, собирая хрустящие купюры в плотный мешок. – Здесь же целое состояние! Думаешь, ОН это оценит?..

– Решил поиграть в змия-искусителя? – усмехнулся Клим. – Тогда один – ноль в мою пользу: я это делаю не для ЕГО оценки, а для того, чтобы снять с себя головную боль и наконец избавиться от чувства вины.

– Нужно заменить вину на ответственность, – поправил Хранитель. – И это серьезное испытание, Клим… – многозначительно изрек он и тут же беззаботно добавил: —…пить пиво в такую жару!

Клим повернул голову и совсем рядом заметил маленькое кафе из разряда уличных забегаловок, особенно популярных много лет тому назад. И он без раздумий и колебаний вошел в полуоткрытую дверь своей Памяти…

…Клим сидел за липким столиком в прокуренном кафе с глупейшим названием «Улыбка» и за очередным бокалом слегка подгулявшего пива подводил итоги своей жизни. Итак, что у него есть? Если мыслить позитивно, то не так уж и мало: здоровье, молодость, силы и «копейка»-«жигуленок», оставшийся на память от некогда комфортной гэдээровской жизни. На этом позитив заканчивался, и Клим в очередной раз чертыхнулся, проклиная себя за то, что когда-то пошел на поводу у Горыныча, всегда знающего, «как лучше». Вот оно и получилось, как лучше: он остался без работы, без денег и без четких планов на будущее, да и всемогущий отчим сам оказался в том месте, на котором обычно сидят.

А вначале все складывалось не так уж и плохо. Под нажимом Горыныча он все-таки поступил в военно-инженерное училище и со временем даже успел к нему привыкнуть – нашлись любимые предметы и хорошие друзья. Затем, получив звание офицера, он тут же уехал на службу в ГДР, что также подсуетил, благодаря своим связям, Михаил Фомич. Тогда его назвали везунчиком. Еще бы! Блестящая «заграница», хороший оклад и реальная возможность неплохо подзаработать. Клим заранее мог себя считать состоятельным человеком: все, кто оттуда возвращался, привозили как минимум по одному автомобилю, а это была просто царская роскошь, учитывая тот факт, что новенький «жигуленок» приравнивался по цене к неплохой квартире.

Да, единственное, что он успел, – это купить машину. Через два года его службы за границей советская система затрещала по швам, и все войска начали выводить обратно. В криворожской части, куда Клима направили, его хватило буквально на полгода – уж слишком разительным и невыносимым оказался контраст между немецким качеством и советской действительностью. А после стремительного и окончательного развала «единого и могучего» Клим обнаружил свое будущее в густом тумане: военное ремесло было теперь не только безденежным, но и бесперспективным, а его собственные мечты и надежды давно канули в Лету вместе с потерянным дневником и нераскрытым смыслом жизни.

Из-за политических и социальных пертурбаций и у Горыныча начались существенные перемены на работе, которые были явно не в его пользу. Он ходил темный как туча – проторенная карьерная лестница в насиженном министерстве резко оборвалась, и Клим даже при всем своем желании уже не мог рассчитывать на поддержку отчима.

Он ушел из армии без сожаления и колебаний, скорее даже с каким-то скрытым внутренним облегчением – исчезла необходимость заниматься принудительным делом, не приносящим ни удовлетворения, ни радости.

Правда, классический вопрос «что делать?» ежедневно преследовал его, как навязчивый кошмар, избавиться от которого Климу никак не удавалось – он действительно не знал, в какую сторону ему теперь рулить и чем заняться.

Серые, однообразные дни проходили в полном бездействии и апатии. И чем быстрее таяли накопленные сбережения, тем глубже он погружался в вязкую неопределенность и осознавал бессмысленность своего существования.

Поморщившись, он сделал глубокий глоток приевшегося пива: «А что, если продать машину и…»

– Философ?! Вот так встреча! А я случайно мимо проходил и заметил знакомое лицо в этом «генделыке»! Вот уж не ожидал так не ожидал тебя здесь увидеть!

Клим не сразу узнал в этом холеном и хорошо прикинутом франте, бурно выражающем радость от встречи, бывшего сокурсника Сему Ольшанского. Вечный Двигатель, как его окрестили на «военке» за чересчур активный темперамент, был одним из немногих курсантов, с кем Клим говорил на одном языке и кого смело мог назвать своим другом. Изобретательный и шустрый Сема трудно увязывался с военной службой, поэтому Клим не удивился дошедшим слухам, что Ольшанский практически сразу после выпуска ушел из армии и что-то «замутил» на гражданке.