Чума в Бедрограде

— Объявлять чрезвычайные обстоятельства не хотелось бы, — мягко заметил Андрей, улыбнулся. — По нашим данным заражение достаточно обширно. И если медики, вынесшие заключения о степени опасности данного заболевания, не ошибаются, создавшийся информационный прецедент может оказаться… пагубным.

— Во Всероссийском Соседстве не должно быть эпидемии чумы, — пояснил для тупых Бахта.

— Информационное состояние города Бедрограда находится в ведении гэбни города Бедрограда, — удовлетворённо пробормотал Ройш, постучал кончиками пальцев друг о друга.

— Мы всего лишь хотим обезопасить подотчётное нам население — и, разумеется, помочь вам обезопасить тех, кто подотчётен вам, — кивнул Базальд.

Удобная позиция, почти идеальная — вы проебали, мы тут ни при чём, действуем сугубо из гуманизма, но готовы помочь, только попросите. Засунули бы себе поглубже свою помощь и провернули пару раз — город Бедроград обойдётся силами гэбни города Бедрограда, спасибо!

— Если чрезвычайные обстоятельства будут объявлены, — злорадно напомнил Гошка, бросая сигарету в пепельницу, — неизбежно последует разбирательство. По нашим данным заражение распространяется через подотчётные вам канализации, что неизбежно вызовет ряд вопросов к вам .

Ройш снизошёл до человеческого взгляда и осмотрел Гошку с любопытством энтомолога.

— По нашим данным, — медленно проговорил он, — заболевание вызвано вирусом искусственного происхождения, созданного, по всей видимости, неким одарённым медиком на заказ. Как бы вышеозначенный вирус ни распространялся, вопросы неизбежно возникнут и к тому, кто его заказал, — если заказчика найдут, разумеется.

Гошка сжал зубы.

Отбили.

— Вызывающая уважение осведомлённость, — безмятежно прокомментировал Соций. — Одарённый медик? Заказчик? В целях всеобщей безопасности мы были бы признательны за более подробную информацию касательно происхождения вируса.

Снова время мысленной благодарности Социю. Хороший вопрос: можно ответить достаточно честно и наконец-то привести беседу к тому, что всех присутствующих действительно волнует, а можно не отвечать — и тем самым ещё яснее задекларировать, что здесь не мирные переговоры. Ройш и так уже малость проболтался — неоткуда им с их нынешней легендой знать о заказчике; осталось только додавить.

— Приносим свои извинения за чрезмерную умозрительность предыдущего высказывания, — приподнял брови Базальд, чуть склонил голову в знак покаяния. — Содержательно важно следующее: вирус, судя по всему, — искусственный, создан в лаборатории, в пробирке. А значит — кто-то его создал, и к этому кому-то — или тому, кто создание вируса оплатил, а также допустил его распространение — неизбежно возникнут вопросы. Только и всего.

— И это всё, что вам известно о вирусе? — прямо спросил Бахта.

— Нам должно быть известно что-то ещё? — отозвались Охрович и Краснокаменный, склоняя и свои головы.

— Возможно, это вы хотите поделиться с нами более подробной информацией?

— Возможно, вы знаете, кто заказал вирус и как он оказался в наших канализациях?

— Возможно, вы поделитесь вашим медицинским опытом оперативного создания действительно большого количества лекарства?

— Когда вы обнаружили чуму?

— Сколько дней вам потребовалось на разработку и создание дезинфекционного раствора, пущенного по нашим канализациям в нескольких районах?

— Каковы имена тех медиков в Бедрограде, которые анализировали обнаруженный вирус?

— Возможно, мы хотим поговорить начистоту? — рявкнул Гошка, перекрывая воркотню обоих.

Эта беседа вся — как баба с медальона: чеканная, филигранная и только в профиль, никакого содержания. Какой в ней толк — узнать, что они заменили Молевича на Ройша и радуются? Охеренно полезная информация, блядь. Узнать, что они тоже владеют высоким слогом канцелярщины? Вот это действительно новость, стоила неврозов и кишок на потолке!

Ройш замер, вперился в Гошку со всей старательностью.

Давай, детка, я же знаю, что тебя волнует.

— Возможно, хотим, — наконец выдал он. — Говорите.

— Спрашивайте.

Ройш улыбнулся одними губами:

— Любые потенциально возможные вопросы неизбежно будут содержать пресуппозиции, находящиеся за рамками заявленной темы обсуждения. Мы полагаем не вполне корректным обременять ими информационные единицы, с зафиксированным вариантом которых могут быть ознакомлены представители более высоких уровней доступа.

— Стандартной процедурой обработки данных, предоставляемых по запросу представителей более высоких уровней доступа, является устранение из записей внепротокольных элементов общения, — лучезарно ответил Андрей. — Мы все знаем, что государственные служащие Всероссийского Соседства — занятые люди, и не хотим обременять их информацией, не относящейся непосредственно к теме, заявленной в запросе.

Мы все знаем строго обратное — что фаланги удушатся, лишь бы послушать запись с каждым вздохом, междометием и паузой, но плёнка у нас, поэтому слушать они будут то, что мы предоставим.

Если им что-то не понравится, они могут послать свои жалобы по адресу тех, кто устроил из Всероссийского Соседства империю бюрократии.

То есть на хер.

— И обработкой данных, разумеется, вызовется заниматься гэбня города Бедрограда? — осведомился Базальд.

— Самолично, — фыркнул Бахта. — Можете направить представителя в помощь.

После некоторой паузы (они что, правда общаются с Ройшем ногами? Храбрые люди!) Базальд кивнул.

Итак, спрашивайте.

Ройш слегка откинулся, возвёл глаза — иерархизируя вопросы, видать. Давай, детка, мы-то знаем, что тебя волнует.

Давай-давай, шевели тазобедренными костями, или что там у тебя есть.

— Сколько ещё продлится активная фаза заражения? — спросил он наконец. — Будут ли ещё вспышки? По вашим прогнозам, само собой.

Гошка ухмыльнулся. За всеми этими политическими игрищами всё время забываешь о простом и важном: им страшно. Эти бляди знают себе цену и свято верят, что она высока, но эти бляди не хотят умирать и не могут бесконечно гнать лекарство.

Не сидел бы Гошка в гэбне — мог бы просто зашкериться куда-нибудь и пугать оттуда заразой. Кто, блядь, и когда заставил его поверить, что в гэбне возможностей больше? В гэбне плясок вокруг протоколов больше, а чтобы хоть что-то сделать, надо сперва прорваться через макулатурный самум.

Как ни крути, у государственного терроризма есть свои плюсы.

— По нашим прогнозам данная активная фаза заражения завершена, — бухнул Соций, — но всегда возможен рецидив.

— Медицина — тонкая штука, — язвительно прибавил Гошка. — Надеемся, наш ответ вас устраивает?