Чума в Бедрограде

— А что изменилось-то?

— Уже ничего, уже вернулось обратно, — вот невозможный человек, от всего сегодня отмахивается! — А потом вообще звонок Шапки, угроза эпидемии — я ведь не собирался ни в какую политику вписываться, но когда такая хуйня творится, как тут не впишешься?

Тут Попельдопель его очень хорошо понимал: столько проблем, столько проблем, все справляются кое-как, мочи нет смотреть — надо просто пойти и самому всё сделать!

Город от чумы вылечить, например.

— И сделать я это предлагаю — конечно, вам! — крайне уместно, буквально прочитав мысли Попельдопеля, заявил в микрофон Дима. — Ну, не совсем я, даже совсем не я, а руководство истфака и медфака. То есть это, исторического и медицинского факультетов. Сам я хоть что-то про историю знаю на уровне обывателя, сдававшего экзамен на третьем курсе с похмелья, но, кажется, со мной приключилось крупнейшее открытие в области вашей дисциплины за последние… не знаю, за всё время. Настоящий Вилонский Хуй, населённый настоящими скопцами, потомками… эээ, духовными потомками специальных имперских отрядов скопцов-смертников. Которые возродили некую древнюю религию, которая может быть изначальной человеческой. И медикам тоже повезло, на дне Хуя — бесконечное количество неизученных бактерий, культур и вирусов.

— Гонореечка, — буднично прокомментировал Гуанако, и кто-то из студентов в зале тоже, видимо, пошутил на тему, прокатилась волна хохота, Дима поправил очки на носу и ответил в том же духе, старательно симулируя профессиональный врачебный юмор.

Попельдопель похвалил его про себя, а Гуанако с тщательно скрываемой гордостью похвалил вслух:

— Неплохо же держит внимание аудитории, зря Охрович и Краснокаменный хлысты расчехляли. И так все слушают.

Куда они денутся — сенсация-то ого-го, наглядное подтверждение реальности легендарных событий! Империя действительно была когда-то гораздо мощнее, чем нам известно по её поздним дням, и первый раз она рухнула на колени, когда рухнул под землю Вилонский Хуй — удивительное сооружение, чудо света, басенка для детей и психов.

Университет на репутацию в академических кругах не жалуется, даже на международном уровне, но после такого открытия его первенство вообще никто и никогда оспорить не сможет. И для студентов заманчиво — экспедиция на неисследованный объект, и какой объект. Сплошное веселье вместо нудной учёбы.

Вот только экспедиция не раньше, чем через полгода, и это ещё если всё утрясётся у Университетской гэбни и Бедрограда заодно, а пока…

— Что медику радость, то простому человеку проблема. Ехать в Хуй просто так, без подготовки — нельзя. Ну, насчёт теории — это не ко мне, хотя все участники, наверное, обрастут какими-нибудь дополнительными спецсеминарами. Но нужно ещё и пройти не самые приятные медицинские процедуры, и прямо сейчас. Потому что, сами понимаете, сомнительные бактерии, культуры, скопцы, в конце концов, — ещё покусают… все медицинские опасности, которых душа пожелать может. Так что вам светят осмотры, прививки и обширная сдача анализов. Прямо сейчас — потому что нужно создать у всех участников иммунитет ко всему и от всего, а он за два дня или даже неделю не отрастёт. Страшная гадость все эти медицинские штуки, скажу я вам, но зато какие перспективы открывает!

Попельдопель был посвящён в детали плана по конспиративной добыче крови, которая пойдёт в лекарство, ещё когда они с покойниками заседали у него на кафедре вирусологии. Но сейчас, слушая Диму, он опять поразился, как всё аккуратненько складывается, вообще ведь не подкопаешься: Имперская Башня, внезапно обнаруженная во степи (то есть, конечно, под степью), держать её Университету нужно пока в тайне, чтоб никто со стороны не прибежал на всё готовенькое, брать со студентов подписку о временном неразглашении производственной информации тоже нужно.

А то, что вместо обычных прививок добровольцев подвергнут издевательствам с аллергией на твирь и последующей выработкой у них в организме антител к чуме, нависшей над городом, — это ещё пойди разгляди за научными сенсациями, священной историей Империи и скопцами. Да и то, подумаешь, болезненные процедуры с твирью. Твирь — уникальное растение, есть только в степи, и Вилонский Хуй есть только в степи. Степняки одной сплошной твирью веками лечатся, да ещё савьюром, — медики в курсе, что все эти травы входят в жуткое число лекарств, разве что называются в рецептах по-имперски, чтоб никто не догадался. Так что ехать в степь к полному неведомо каких бактерий и вирусов подземному Хую, предварительно накачавшись твирью, — это очень и очень реалистично. Скорее всего, даже на самом деле почти осмысленно.

Хорошо сошлось.

Не знал бы Попельдопель, какой аврал и паника тут у гэбни с этим заражением Бедрограда, подумал бы, что специально всё так подстроено — делегация скопцов вот неведомо откуда взялась как раз тогда, когда от неё больше всего толку.

Хотя кто ж такой кошмар подстраивать будет?

— Как вы можете догадаться, всё это страшно секретно, потому что — помните про опасность сенсаций, да? — Дима спрыгнул со стола канареечными носками точно в пустующие ботинки и подошёл вплотную к первому ряду студентов. — Процедуры, повторяю, неприятные, несколько дней пролежите в стационаре — то есть тут, в лазарете на койке. Будете страдать, плакать, молить о пощаде и болью зарабатывать право поучаствовать в экспедиции. Нам нужны, гм, только самые преданные науке истории. Дополнительная учебная нагрузка тоже — то ещё удовольствие. Но зато половину следующего семестра сможете провести в — настоящем! существующем! — Вилонском Хуе. В общем, подумайте хорошенько. Приглашаются только студенты с исторического и медицинского факультетов. Ну, пока что. Желающие могут записаться прямо здесь, у Лария Валерьевича. Теоретически считается, что в итоге в экспедицию отберут только самых умных, но это фигня. Там столько, простите за выражение, пространства для исследований, что поедут все, зуб даю. Может, не в один этап. Для записавшихся в аудитории № 106 выступают живые скопцы, а также фотки Хуя и один честно стыренный артефакт. Незаписавшиеся — извините — продолжат обучение по расписанию. Так, всё сказал? Всё. Эээ. Как там полагается — вопросы?

Вопросы были. В зале поднялся гул, кто-то сразу рванул к Ларию, другие просто тянули руки или выкрикивали с места. Дима честно пытался ответить всем и поддержать иллюзию научного мероприятия, но потом плюнул, бросил микрофон на стол и погрузился в пучину чёрных студенческих мундиров — прямо так, не зашнуровывая ботинок. Рядом с ним мелькнула девочка Шухера (если Попельдопель, конечно, её ни с кем не путает), подёргала Диму за закатанный рукав и была услана всё к тому же Ларию. Некоторые студенты, особенно те, что постарше, кучками шушукались или громко спорили, но никто — никто! — не вышел из актового зала.