За кулисами Apple, iЛИ Тайная жизнь Стива Джобса

— Оставим это, — отвечает он. — А теперь послушайте. Я тут все проверил. Мне неприятно говорить вам это, но у правительства есть все поводы возбудить против вас дело. Не слишком большое, но все же дело. Вполне достаточное, чтобы упрятать вас за решетку.

Он рассказывает мне, как будет выглядеть вся процедура. Как и в деле Марты Стюарт, они вызовут меня на допрос и будут засыпать вопросами, стараясь поймать меня на лжи.

— Это называется «уличение в лжесвидетельстве», — говорит он. — Марта как раз на этом и попалась. Но вы не беспокойтесь. Я буду рядом с вами. Мы так не влипнем. Самая главная ошибка Марты состояла в том, что она пошла на допрос без адвоката, полагая, что с этими сволочами можно беседовать как с людьми. Сразу же усвойте себе: это не люди, и то, что они делают, не имеет никакого отношения к справедливости и правосудию. Это дикая банда сукиных сынов — прошу прощения, — свора диких хищников, готовых затоптать вас, чтобы заработать себе имя. Я это знаю, потому что в свое время и сам был таким. Вы смотрите по телевизору передачи о дикой природе, например, о заповеднике Серенгети или чем-то подобном? О хищниках и их жертвах? Так вот, это то же самое. И здесь не ставится вопрос, хорошо это или плохо. Дело не в законе и не в справедливости. Эти люди — хищники. Они объявили на вас охоту. Понятно?

— Встреча с вами очень поднимает настроение, — говорю я.

— Бросьте. Вы должны улыбаться! У нас все получится значительно лучше, чем у Марты. Она провела пять месяцев в тюрьме и пять месяцев под домашним арестом. У вас даже в худшем случае будет что-то одно из двух. Либо пять месяцев дома в наручниках, либо пять месяцев в тюрьме, но без наручников.

— Да что вы говорите? Всего пять месяцев? Ну, теперь-то я спокоен. И сколько вы с меня за это возьмете?

— Я уже говорил об этом с Томом. Если вам нужен тот, кто будет только поддакивать, наймите Ричарда Симмонса или обратитесь к своим подхалимам-юристам в «Apple». Если же вы хотите правды, то обращайтесь ко мне.

Он рассказывает, что мне надо как можно дольше всячески уклоняться от встреч с Дойлом и бесед с его сотрудниками, если рядом со мной нет ди Марко и полусотни других адвокатов. Я отвечаю, что Дойл, на мой взгляд, абсолютный слабак, но он возражает:

— Нет, тут вы ошибаетесь. Дойл очень, очень умен. А этот его молодой помощник Уильям Пук не просто умный, но еще и опасный и злой, как черт.

— Возможно, вы еще не заметили, — говорю я, — что я и сам не дурак.

Бобби кашляет себе в ладошку и говорит, что нам уже пора обсудить стратегию. Он начинает объяснять мне план действий, но я обрываю его и излагаю свое видение стратегии:

— Прежде всего, нам надо признать, что Соня и Зак действительно занимались левыми делами и, возможно, даже заслуживают тюрьмы. Но какое это имеет отношение ко мне? Вы видите здесь какую-то связь? Лично я не вижу. Да, они выделяли мне опционы. Но, если уж на то пошло, я оказался жертвой. Они втянули меня в эту историю. Правильно? Я не подписывал ни одного документа. Там стоят только их подписи.

— Хорошо, — говорит он. — Ход ваших мыслей мне нравится.

— Значит, так и будем действовать?

— Гм, нет.

— Почему?

— Видите ли, это сложно объяснить. В любом случае, начиная с этого момента предоставьте мне самому разбираться со всем, что происходит. Хорошо? Вы не должны ничего говорить. Больше никаких встреч с Сэмпсоном. И уж, естественно, никаких контактов с федеральными властями. Понятно? Ничего не предпринимайте, если я предварительно не просмотрел материалы, если мы не выработали тактику, и если я не сижу рядом с вами.

Он встает и собирается уходить.

— Знаете, я не понимаю еще одну вещь, — говорю я.

— Что именно?

— Билл Гейтс всем в мире навязывает свой «Windows» и остается на свободе. Я даю миру операционную систему X, iMac, тот же самый iPod. Я спасаю «Apple» от, казалось бы, верной гибели. Я зарабатываю миллиарды для акционеров. А они за это собираются запереть меня в камеру и выбросить ключи. Как это понимать?

— Видите ли, я адвокат, а не психотерапевт. Вот моя карточка. Здесь на обороте красным написан мой номер мобильного телефона. Это моя личная линия. Звоните мне в любое время, когда захотите, днем и ночью. И, как я уже сказал, держите рот на замке.

На следующее утро я приезжаю на работу и обнаруживаю на своем столе — на том самом, на котором ничего не должно быть, — газету «Wall Street Journal». Джаред клянется, что понятия не имеет, как она оказалась на столе.

— Когда я вошел, она уже была здесь, — объясняет он.

Газета развернута на разделе «В». Прямо на первой странице помещена небольшая фотография моего заместителя по производству Джима Белла. Под ней огромная статья на всю страницу, где расписано, какой Джим Белл замечательный профессионал. Там, в частности, рассказывается о его детстве и юности в Миссисипи, где он с отличием окончил колледж, а потом был лучшим студентом в Стэнфордской школе бизнеса. Черт возьми.

На тот случай, если вы еще не поняли, что это значит, когда о втором человеке в компании помещают такую хвалебную статью в «Wall Street Journal», могу пояснить: кто-то вознамерился меня уничтожить. И я абсолютно точно знаю, кто.

Это классический маневр Тома Боудитча. Он всегда использует прессу для того, чтобы «засветить» нового главу компании. Можно со стопроцентной гарантией утверждать, что это Том, потому что в данном случае задействована «Wall Street Journal», а не «Times». Том ненавидит «Times», эта газета для него слишком либеральна. Зато у него есть хорошие друзья в «Journal». Он скармливает им негативные материалы о компаниях, а взамен, когда ему требуется от них услуга, сразу хватается за телефон. Ему достаточно сделать лишь намек одному из редакторов, и тот пускает этот слух дальше. Не успеешь и глазом моргнуть, как об этом уже известно какому-нибудь репортеришке, а тот строчит статью и искренне верит, будто сам до всего додумался.

Вообще-то Том — сущий дьявол. Я это всегда знал, но только думал, что он мой личный дьявол. Похоже, что нет. Еще одна причина, которая заставляет меня предполагать его участие в этом деле, состоит в том, что Джиму Беллу просто не хватило бы смелости самостоятельно нанести мне удар в спину.

Итак, что мне еще остается? Я звоню Джиму, якобы чтобы поздравить его, и попадаю на автоответчик. Я набираю Тома. Он тоже не берет трубку. Я оставляю ему сообщение: «Я знаю, сукин сын, что это твоя работа. Я уже не раз видел, как ты проделывал подобные штуки, будучи еще членом правления компании „Ford“. Помнишь?»

Разумеется, на Тома в статье никто не ссылается, и там даже не упоминается его имя. Нет и прямых ссылок на Джима Белла. Особо подчеркивается, что Джим Белл не изъявил желания встретиться с репортером. Представитель «Apple» по связям с общественностью также отказался от комментариев.