Роман Сенчин - Информация

– Почему?

– Ты не знаешь, что ли?… Он тебе не рассказывал?

– Да нет…

Руслан помолчал, явно решая, стоит ли открывать мне некую тайну. Решил открыть:

– Ладно, с Лианкой они разошлись, он человек свободный теперь… Идиот… Тем более сам во всем виноват… Короче, трахал жену директора нашего вэгэтээрка, ну, областного. Директор в итоге узнал, взбесился, чуть Макса не заказал. Тот и свалил в Москву. Вроде как к Лианке, а на самом деле – от директорских угроз спасался.

– Понятно. – Мне с трудом удалось не усмехнуться. – Поэтому и тянет с возвращением. И хочет, и боится.

– Наверно… Хотя время прошло, директор с женой давно развелся, молодую нашел… Но на работу Макса он стопудово не примет, даже если отсюда потребуют. Он – мужик крепкий, не пацанчик. Лет пятнадцать рулит… Вот если бы Макса вместо него… А-а, все это бред… Мать жалко, она-то по-настоящему переживает. – Руслан вздохнул, глянул на часы. – Ладно, похавать еще надо успеть. Ты в «Ростикс» пойдешь?

– Не хочу… А с Максом поговорю обязательно.

С Максом я не поговорил – понимал, что бесполезно. Если он решился всерьез, то обязательно сделает свой редкий, но смелый скачок против течения. Но сейчас в подобный скачок: бегство из Красноярска, увольнение с такой должности – не верилось, наверняка, если уж там ему невмоготу, хлопочет о переводе хоть на понижение обратно в Москву или куда-нибудь поближе к ней. А может, и «крепкого мужика» вынашивает планы сместить, действительно. Ничего невероятного, по сути, Красноярский край – это покруче, чем наша область…

В общем-то, я был бы не против, если бы Максим снова поселился у меня, – одному было тяжко.

Невыносимо было переживать в одиночку долгие и пустые вечера. Не помогали ни многочисленные развлечения, ни даже водка, которой требовалось все больше и больше, чтобы просто уснуть. Нужен был живой человек.

Иван все реже предлагал встретиться. Я его не расспрашивал, но, судя по всему, свое криминальное занятие он бросил, или оно как-то затухло само. Он снова занялся извозом, жаловался, что устает, что слишком много денег уходит на бензин, на ремонт машины, что никак не скапливается сумма, необходимая на покупку новой. «А эта уже разваливается, блин. За нее скоро и тыщу долларов не дадут».

Было заметно, что несколько месяцев вольной жизни, частых выпивок основательно его измотали. Бывает так – выбьешься из привычного ритма жизни, вроде бы почувствуешь облегчение, радуешься свободе, а потом, когда нужно вернуться в этот ритм, чувствуешь полный внутренний раздрай… Такое после отпуска часто случается, после продолжительных выходных…

А уже в начале зимы судьба долбанула по Ивану всерьез.

Помню, он позвонил мне утром, когда я только собирался, вяло и трудно, борясь с похмельем, на работу, и слабым голосом произнес:

– Меня везут в больницу.

– Что случилось? – Я оживился.

– В аварию попал. Со мной вроде нормально… освидетельствовать надо… а машины прилично…

– Ты трезвый?

– Да. Но так… в общем… – в его голосе послышались рыдания человека, который отходит от шока и начинает чувствовать боль, хотя бы душевную, – в общем, я виноват… Сука, ну почему?! Почему со мной?!

Выслушивать его стенания было некогда; я пообещал перезвонить при первой же возможности и в течение дня несколько раз это делал, виртуально участвуя в отгоне Иванового «Фольксвагена» в гараж (машина двигалась своим ходом, и это внушало надежду, что все не так плохо), затем в долгом изучении Иваном развороченного крыла и искрошенного бампера, а после в его заливании горя в ближайшей к гаражу кафешке… Когда я освободился, Иван был уже в ауте.

Дня три-четыре он мне не звонил, на мои звонки не отвечал (пообщаться же с ним очень хотелось) и вдруг заявился прямо в агентство. Вызвал не по мобильному, а через охранника.

– Пойдем поговорим, – предложил сумрачно, почти угрожающе.

– У меня еще полчаса до отбоя.

– Ну-у, – Иван скорчил страдальческую гримасу, – очень важно. Очень.

– Слушай, подожди в «Елках-палках». – Наше агентство находилось тогда еще на Триумфальной. – Выпей немного, я подойду.

– У меня денег нет. Даже на мобиле в минус.

– Поэтому и вызывал через охрану?

– Ну да, в общем…

– Хорошо, закажи, я заплачу.

Обнаружил Ивана за ближайшим ко входу столиком. Рядом с туалетами, напротив бара и кассы. Самое неудобное место, но он занял его, видимо, чтобы я сразу увидел…

Сидел, склонившись над маленьким графинчиком и стопочкой, и о чем-то думал. Наверняка о своей разбитой машине.

Я догадывался, зачем понадобился ему, и готов был посильно помочь, но главной причиной, что сам предложил посидеть в ресторанчике, было желание поговорить. Хоть с кем-нибудь. Достало меня одиночество.

– А-а, – поднял Иван глаза, – наконец-то.

– Почему – наконец-то? Я и так на пятнадцать минут раньше свалил.

– Ну, наверно… У меня теперь каждая минута как час тянется.

– Мне это знакомо.

Иван посмотрел на меня с каким-то презрительным недоверием:

– Да откуда тебе?…

– Охренеть! Я чуть ноги не лишился два года назад… Так, давай спокойно все обсудим. Нечего собачиться.

Заказал две горячие «телеги» – неограниченное количество всяких сосисок, куриных голеней, котлеток за триста пятьдесят рублей, – бутылку водки и кувшин морса.

Выпив и пожевав, завели невеселую беседу.

– В общем, влетел я неслабо, – начал Иван. – Его ущерб… ну, в которого воткнулся, оценили в две тысячи баксов почти, мой – в полторы. Все крыло, фары, габаритки, бампер…

– А как случилось-то? Ты же так и не рассказал. Трубку не брал.

– Не до этого было. Носился по всем этим конторам… Ну, как случилось… – Иван протяжно вздохнул. – Снег валил, гололед. Утро, движение плотное, и на перекрестке я выкатился немного дальше вперед… Ну и те рванули на свой зеленый, и мне в крыло один… Мог бы вполне влево взять, объехать… тысяча случаев таких каждый день… Но как пер, урод, так и ткнулся. Формально я виноват. И вот – кучу бабла надо выкидывать. Сначала собрать, а потом выкинуть.

– Да, неприятно, – отозвался я. – Но тебе три с половиной тысячи, а мне – полтос. И точно так же взять и выкинуть.

– Не понял…

– Я ж рассказывал про решение суда. Давно уже. Нет?

– А, ну да, ну да… Ну там-то ты сам виноват.

– С какой стати?! Документы в порядке были, все подписано…

– Но ведь дело ты проиграл же, – туповато не согласился Иван; я понимал, что он просто выплескивает в этих фразах свое раздражение, но зачем-то стал объяснять:

– Оригинал доверенности исчез, поэтому и проиграл. Все, и судья, понимают, что эта сука или сама, или с помощью своих выкрала. Денег дала. Все понимают, но ничего не могут сделать. И вот решили, что ей надо выплатить сто тысяч баксов. Полтос – я, полтос – ее бывший муж. Судья мне прямо сказала, что сожалеет, но ничем не может помочь…