Аля Аль-Асуани - Дом Якобяна

— О, младые ревнители ислама! Сегодня ваш день… Совет шуры общины избрал вас для важной операции…

Несколько секунд стояла тишина, потом с криками «Аллах велик!» и поздравлениями ликующие братья бросились обнимать друг друга. Больше всех радовался Таха, кричавший «Хвала Аллаху!.. Аллах велик!» Шейх расплылся в улыбке и сказал:

— Так захотел Аллах… Аллах благословил вас и укрепил в вере. Враги ислама трепещут от страха перед вами, потому что вы любите смерть так же, как они жизнь…

Его лицо приняло серьезное выражение, он сел за стол, развернул перед собой большой лист бумаги и, пока искал в кармане галабеи ручку, произнес:

— У нас нет времени… Операция должна пройти сегодня в час пополудни. Или придется отложить ее по меньшей мере на месяц. Садитесь, сыны мои, сосредоточьтесь и слушайте меня как можно внимательнее…

Через два часа небольшой грузовик, доверху нагруженный газовыми баллонами, уже ехал по дороге в район Файсал в аль-Харам. На месте водителя сидел доктор Махгуб, рядом с ним Таха аль-Шазли. Абдель Шафи ехал стоя в кузове среди нагромождения баллонов. Они сбрили бороды и надели спецовки газовщиков. План предписывал не менее чем за час до начала операции начать наблюдение за местом и спокойно стоять на улице, пока из своего дома не выйдет офицер службы безопасности. За то время, пока он будет идти от подъезда к машине, они должны задержать его любым способом и открыть по нему огонь из трех автоматов, спрятанных под водительским сиденьем. Им были даны дополнительные строгие указания: если офицер успеет сесть в машину, они должны будут блокировать ее, разом взорвать все ручные гранаты, бросить грузовик и разбежаться в разные стороны, стреляя в воздух, чтобы никто их не преследовал. Если возникнет подозрение, что за ними следят, доктор Махгуб (который будет их командиром) имеет полномочия немедленно прекратить операцию. Тогда они должны бросить грузовик на любой маленькой улочке и, разделившись, вернуться в лагерь на общественном транспорте…

Как только грузовик въехал в район Файсал, они сбавили скорость, и брат Абдель Шафи стал греметь по баллонам ключами, оповещая жителей об их приезде. Женщины выходили на балкон или высовывались из окна, чтобы позвать их. Машина останавливалась несколько раз, Абдель Шафи таскал баллоны жителям и, получив с них деньги, налегке возвращался в машину. Так велел им вести себя шейх Биляль для маскировки. Вскоре грузовичок доехал до улицы Акиф, на которой жил офицер. Какая-то женщина крикнула с балкона, что ей нужен газ, и Абдель Шафи поднялся к ней, а Махгуб и Таха получили возможность не спеша осмотреться на месте. Машина офицера — голубой мерседес выпуска конца семидесятых — стояла у входа в здание. Махгуб внимательно измерил взглядом расстояния, изучил соседние лавки, входы и выходы. А когда Абдель Шафи вернулся, грузовик уехал подальше от этой улицы. Доктор Махгуб взглянул на часы и сказал:

— У нас еще целый час… Как насчет стакана чая?!

Он говорил бодро, стараясь вселить в них уверенность. Грузовик остановился у маленького кафе на соседней улице, и троица присела там, чтобы выпить чая с мятой. Выглядели они совершенно буднично, не вызывая ничьих подозрений. Махгуб громко отхлебнул чай из стакана и сказал:

— Слава Богу… Все в порядке.

Таха и Абдель Шафи чуть слышно повторили:

— Слава Богу!

— А знаете, братья из шуры общины выслеживали объект целый год…

— Целый год? — переспросил Таха.

— Клянусь Аллахом, целый год… Разведать что-либо трудно, потому что высокопоставленные офицеры из службы безопасности тщательно скрываются: они живут в нескольких местах, под разными фамилиями, иногда переезжают вместе с семьями с одной съемной квартиры на другую. Поэтому подобраться к ним практически невозможно…

— А как зовут этого офицера, брат Махгуб?

— Вы не должны знать его имени.

— Я понимаю, что нельзя, но мне очень хочется знать.

— Это что-то изменит?

Таха помолчал, потом посмотрел Махгубу прямо в лицо и сказал, волнуясь:

— …Брат Махгуб, мы начали настоящий джихад, и, может быть, Аллах благословит нас на геройскую смерть, и души наши улетят к Создателю… И ты не веришь мне, когда мы стоим на краю гибели?..

Слова Тахи произвели впечатление на Махгуба, ему нравился этот парень, и он тихонько сказал:

— Салех Рашуан.

— Полковник Салех Рашуан?!

— Злодей, безбожник, у него руки по локоть в крови… Он испытывал удовольствие, командуя пытками исламистов. Он несет личную ответственность за многих погибших в тюрьме братьев. Из своего именного оружия он убил двоих лучших молодых ребят — брата Хасана аль-Ширбаси, эмира Файюма, и брата доктора Мухаммеда Рафии, пресс-секретаря общины. В тюрьме аль-Акраб он хвастался перед арестованными братьями, что убил этих двоих… Да смилуется Аллах над всеми нашими невинными шахидами, да попадут они в рай, да встретимся с ними после смерти, если позволит Аллах.

Без пяти час грузовик газовщиков остановился напротив входа в здание. Абдель Шафи вылез из кузова и подошел к кабине водителя. Он вытащил из кармана блокнот и сделал вид, что сверяет счета с шофером Махгубом. Они начали громко спорить о количестве проданных баллонов. Выглядело естественно. Таха в полной готовности держался за ручку двери. Вход в здание хорошо просматривался, он почувствовал, как сильно бьется его сердце, вот-вот разорвется. Он сделал усилие сосредоточиться на чем-то одном, но шумный поток образов ворвался в его сознание. За минуту он увидел всю свою жизнь — кадр за кадром: вот его комната на крыше дома Якобяна, вот детские воспоминания, милые мать и отец, вот его бывшая возлюбленная Бусейна ас-Сайед и жена Радва, вот господин полковник, директор полицейской школы стыдит его за профессию отца, солдаты в тюрьме бьют и насилуют его. Он горел желанием узнать, этот ли офицер руководил в тюрьме его пытками, но не рассказал об этом Махгубу, чтобы тот не беспокоился за него и не отстранил от операции. Таха продолжал следить за входом в здание. Воспоминания все быстрее мелькали перед глазами. Наконец появился офицер, которого ему описали, толстый и белокожий, со следами сна на лице и принятой горячей ванны. Офицер шел спокойным и ровным шагом, во рту торчала сигарета… Таха поспешил открыть дверь и выйти из машины, направляясь навстречу. Он должен был задержать офицера любым способом, братья откроют по нему огонь, а Таха с разбегу запрыгнет в грузовик и бросит ручную гранату, чтобы успеть скрыться. Таха подошел к офицеру и спросил его, стараясь, чтобы голос звучал как можно естественнее:

— Извините, уважаемый… Десятый дом по улице Акиф в какой стороне?

Не останавливаясь, офицер махнул рукой и невнятно пробурчал, подходя к своей машине: