Николас Спаркс - С первого взгляда

Палата была пустой, стерильной и функциональной, как и все больничные палаты. Лекси поднялась с каталки и переоделась в халат, а затем осторожно легла. В течение следующих двадцати минут туда-сюда сновали медсестры. Ей измерили давление, пульс и шейку матки. Лекси вновь объяснила, как долго и с какой частотой продолжаются схватки, когда она в последний раз ела и какие проблемы были во время беременности. Наконец ее подключили к монитору, и Джереми услышал мерное биение детского сердца.

— Оно и должно биться так быстро? — спросил он.

— Все в порядке, — уверила сестра. Вернувшись к Лекси, она прицепила в изножье кровати график. — Меня зовут Джоанн, я буду заходить и смотреть, как у вас дела. Поскольку схватки еще не очень частые, вам придется побыть здесь некоторое время. Невозможно сказать, сколько они продлятся. Иногда все происходит быстро, иногда процесс более длительный. Но вы вовсе не обязательно должны лежать в постели. Некоторым женщинам бывает полезно походить, другие предпочитают сидеть, а третьи даже становятся на четвереньки. Вводить лекарство еще рано, поэтому занимайтесь чем вздумается, если это поможет вам расслабиться.

— Ладно, — сказала Лекси.

— И… мистер… — продолжала сестра, поворачиваясь к Лекси.

— Марш, — ответил он. — Меня зовут Джереми Марш. А это Лекси, моя жена. У нас будет ребенок.

Медсестру, кажется, удивил такой ответ.

— Я вижу. И сейчас ваша задача — поддерживать жену. В коридоре есть холодильник. Можете брать льда сколько понадобится. Возле раковины лежат салфетки, ими можно вытирать лоб. Если Лекси захочет походить, помогите ей. Иногда схватки начинаются неожиданно, и ноги отказывают. Вы ведь не хотите, чтобы ваша жена упала?

— Я сделаю все, что нужно, — отозвался Джереми, повторяя про себя этот перечень.

— Если понадобится помощь, нажмите эту кнопку. Кто-нибудь из сестер придет, как только освободится.

Она направилась к двери.

— Подождите… Вы уходите? — спросил Джереми.

— Мне нужно осмотреть другую пациентку. И потом, сейчас я больше ничем не могу помочь, разве что оставить заявку анестезиологу. Скоро я вернусь вас проведать.

— И что нам делать?

Медсестра задумалась.

— Посмотрите телевизор, если хотите. Пульт на тумбочке.

— У моей жены схватки. Сомневаюсь, что ей хочется смотреть телевизор.

— Как угодно, — сказала Джоанн. — Но вам все равно придется пока побыть здесь. Я видела женщину, у которой схватки продолжались почти тридцать часов.

Джереми побледнел. Лекси тоже. Тридцать часов? Преждe чем они успели как следует поужасаться, у нее снова начались схватки, и Джереми вздрогнул не только от выражения муки на лице Лекси, но и оттого, что она впилась ногтями ему в руку.

Через полчаса они включили телевизор. Это было неправильно, но они так и не придумали, чем еще заняться в промежутке между схватками, которые исправно повторялись каждые восемь минут. У Джереми вдруг возникло подозрение, что их дочка тянет время. Еще не родилась, а уже учится запаздывать. Даже если бы его не предупредили заранее, теперь он бы и сам уверился, что родится девочка.

Лекси чувствовала себя нормально. Джереми догадался, потому что она ущипнула его за руку, когда он спросил.

Дорис приехала через час, в лучшем платье, что казалось весьма уместным в этот торжественный день. Джереми был рад, что принял душ. Поскольку схватки не учащались, времени у них было предостаточно.

Дорис как будто заняла всю комнату, когда, размахивая руками, устремилась к кровати. Она напомнила, что ей доводилось рожать, поэтому она прекрасно знает, чего ожидать. Судя по всему, Лекси обрадовалась приезду бабушки. Когда Дорис спросила, все ли в порядке, Лекси ее не ущипнула, а просто ответила на вопрос.

Джереми был вынужден признать, что это слегка его раздражает — сам факт, что Дорис рядом. Он понимал, что она вырастила Лекси и хочет принять участие в столь важном событии, но ему казалось, что эту радость должны разделять лишь муж и жена. Потом будет много времени для болтовни, объятий и восторгов. И все-таки он без единого слова пересел на стул в углу. Джереми знал, что в таких случаях даже самый деликатный намек может оскорбить.

Следующие три четверти часа он провел, прислушиваясь краем уха к их разговору. Одновременно Джереми пытался смотреть «Доброе утро, Америка». Большая часть программы была посвящена предвыборным кампаниям Джорджа Буша и Альберта Гора. Джереми поймал себя на том, что обращается в слух каждый раз, когда кто-либо из кандидатов открывает рот. Но это было проще, нежели выслушивать, каким эгоистом он проявил себя с утра.

— Он стриг ногти? — уточнила Дорис, разглядывая Джереми с наигранной яростью.

— Они немного отросли, — объяснил он.

— А потом гнал всю дорогу как сумасшедший, — добавила Лекси. — Аж покрышки дымились.

Дорис неодобрительно покачала головой.

— Я думал, она вот-вот родит, — оправдывался Джереми. — Откуда мне было знать, что придется ждать еще много часов?

— Послушай, — сказала Дорис внучке. — Я представляю, что это такое, поэтому заехала в магазин и купила несколько журналов. Страшная чушь, зато время пройдет незаметно.

— Спасибо, Дорис, — улыбнулась Лекси. — Как хорошо, что ты здесь.

— И я тоже рада. Давно ждала.

Лекси улыбнулась.

— Я схожу вниз и выпью кофе, ладно? — спросила Дорис. — Ты не против?

— Нет-нет, иди.

— Тебе чего-нибудь принести, Джереми?

— Не нужно, все в порядке, — сказал он, игнорируя урчание в животе. Если Лекси не ест, он тоже не будет. Это самое правильное, что можно сделать.

— Я скоро вернусь, — бодро прочирикала Дорис. По пути кдвери она тронула Джереми за плечо. — Не переживай о том, что было утром, — сказала она. — Мой муж вел себя точно так же. Он начал прибираться в кабинете. Это нормально.

Джереми кивнул.

Схватки участились. Сначала каждые семь минут, потом каждые шесть. Через час они случались каждые пять минут. Джоанн и Айрис, еще одна медсестра, попеременно заглядывали в палату.

Дорис все еще была внизу. Возможно, она догадалась, что Джереми хочет побыть один. Телевизор по-прежнему работал, хотя ни он, ни Лекси не обращали на него внимания. Когда схватки участились, Джереми начал вытирать жене лоб салфеткой и класть на него кубики льда. Лекси не хотела ходить, вместо этого она не сводила глаз с монитора, следила за сердечным ритмом ребенка.

— Ты боишься? — наконец спросила она.

На ее лице Джереми прочел тревогу. Неудивительно, ведь приближался финал.

— Нет, — сказал он. — В последний раз, две недели назад, доктор Соммерс ничего не обнаружил. Если бы перетяжка должна была примкнуть, это произошло бы давно. Врач сказал: даже если она примкнет теперь, ребенок уже развился настолько, что проблемы будут минимальными.