Ирина Крылова - Карибские каникулы, или Метанойа

Утром 1 января, проанализировав свои праздничные злоключения, Марина пришла к выводу, что, несмотря ни на что, достойно выпуталась из сложнейшей ситуации и теперь просто обязана удержать завоеванные позиции. Она посчитала добрым знаком, что именно в первый день нового года ею делаются столь значительные выводы, и преисполнилась решимости в очередной раз начать новую жизнь. Новая жизнь, начатая в новый день нового года! Это начинание однозначно обречено на успех.

Приняв это радикальное решение, Марина принялась составлять себе план действий на первую неделю новой жизни. Первые пункты новой жизни у нее получились довольно стереотипными: начать делать зарядку по утрам и дочитать наконец внушительную книжную горку, ждущую своего часа на прикроватной тумбочке.

Далее следовал основной пункт, предполагающий восстановление потерянного душевного равновесия, который Марина решила разбить на подпунк–ты для простоты реализации. К ее великому удивлению, подпункт здесь нарисовался всего один: ей нужно расставить все точки в отношениях с Сергеем. Как ни старалась Марина включить в масштабную задачу по воссозданию внутренней гармонии какие-нибудь дополнительные подзадачи, у нее ничего не получилось. Выяснилось, что единственным нарушителем ее покоя является Сергей. Все остальное оказалось надуманным и неактуальным.

Затем Маринин проект по выстраиванию новой жизни плавно перетек в продумывание ее разговора с Сергеем, когда он ей позвонит. Она стала прокручивать в голове различные варианты предполагаемого диалога и заготовила с десяток очень удачных, на ее взгляд, сентенций, призванных легко и тактично объяснить назойливому кавалеру, что по объективным причинам их отношения откладываются на неопределенное время.

Подготовившись, таким образом, к предстоящему разговору, Марина решила, что с планом покончено. Но именно в этот момент ей показалось, что она услышала чей-то смешок. Она тряхнула головой, прислушалась – смех повторился. Тогда Марина поняла, что план недоработала, и включила в него еще одну позицию: проверить свое здоровье на предмет слуховых и визуальных галлюцинаций.

Вообще к вопросам здоровья она относилась философ–ски, как и подобает человеку с высшим медицинским образованием, считая, что здоровых людей не бывает, а бывают недообследованные. То есть если начать искать и копать, то у любого человека можно обнаружить кучу скрытых заболеваний, которые остались бы абсолютно безвредными, если бы их не побеспокоили. А ведь раз нашли, то надо лечить! А в этом деле стоит только начать, и пошло-поехало. Поэтому сама Марина к врачам обращалась крайне редко и только ввиду самой необходимой необходимости.

Покончив с утомительной деятельностью по проектированию и организации своего грядущего, Марина стала думать, чем бы себя занять дальше, и пришла к неутешительному выводу, что делать ей совершенно нечего. Работа в клинике начнется лишь с 11-го числа, а праздничную программу для себя она не составила, проявив высшую степень легкомыслия. Как всегда, понадеялась на авось. Обычно этот авось ее не подводил. Все как-то само организовывалось наилучшим образом.

Марина сняла телефонную трубку и предприняла несколько неудачных попыток связаться с кем-нибудь из подруг. Даже у Инки, которая по определению не могла никуда деться из-за тяжеленного гипса на ноге, к телефону почему-то никто не подошел. Что ж, придется сегодня организовывать свой досуг самостоятельно. В вопросе организации досуга Марина пошла по проторенному пути, решив не изобретать велосипед. Она расположилась на диване с пультом в руках, собираясь релаксировать перед телевизором, тем более что последние дни ушедшего года оказались напряженными, а праздничная программа предлагала великое множество развлекательных передач тем, кто пожелает скоротать время у голубого экрана.

Вдруг из прихожей до нее донеслись какие-то посторонние звуки. То ли шуршание, то ли поскрипывание. «Мыши, что ли?» – испуганно подумала Марина. Вставать было лень, но звуки не прекращались. Приш–лось вылезти из-под пушистого пледа и идти в прихожую на разведку. Разведка прояснила ситуацию. Никаких мышей не было, а шебуршание доносилось из-за входной двери.

Открыв дверь, Марина обнаружила сидящего за ней подарочного кота, о существовании которого во всей этой суматохе успела позабыть. Как говорится, с глаз долой – из сердца вон. Кот же проявил более устойчивые возможности памяти и отлично помнил адрес своей последней дислокации.

С момента их предыдущего общения с животным произошли поразительные перемены. Из лоснящегося сытого зверька с наглым взглядом и недоброй ухмылкой он чудесным образом превратился в изрядно потрепанное и облезлое недоразумение с бездонными глазами, наполненными нежностью и тоской. Жалобно мяукнув, недоразумение продемонстрировало безжалостной хозяйке окровавленную лапу и разорванное ухо. Чуткое женское сердце дрогнуло перед лицом столь ужасных страданий, выпавших на долю в общем-то безобидного существа, и кот был прощен. После чего он немедленно получил квалифицированную медицин–скую помощь и продовольственный паек в виде теплого рыбного супа.

Спустя час вымытый и причесанный кот грел у камина забинтованную лапу и намазанное зеленкой ухо, а Марина снова угнездилась на диване, ощущая себя матерью Терезой и доктором Айболитом в одном лице. Вечер обещал быть по-семейному тихим и уютным. «А может, так даже лучше, – подумала Марина, – все-таки не одна».

Следующие несколько дней Марина провела очень спокойно. Она делала то, о чем так давно мечтала. Просто отдыхала. Спала, ела всякие вкусности, смотрела телевизор, гуляла в зимнем лесу.

Эти прогулки доставляли ей особое удовольствие. Дни выдались отличные. Легкий морозец, по-зимнему строгое, но оттого не менее прекрасное солнце на голубом безоблачном небе, приятно поскрипывающий под неспешными шагами снег. Лес, выглядевший вначале таким неприступным и молчаливым, вдруг открылся Марине с другой стороны. Оказалось, что он наполнен бесчисленным количеством волшебных звуков и образов.

И еще в нем присутствовала тайна. Марина это ясно чувствовала. Эта тайна неудержимо влекла ее к себе, Марина слышала ее дыхание, ощущала тонкий приятный аромат. Марине хотелось проникнуть в тайну, соединиться с ней в единое целое. Она знала, что если это у нее получится, то ей откроются новые горизонты, появятся ответы на вопросы, которые давно живут у нее где-то глубоко внутри и которые она не осмеливается себе задать.

Но соединиться пока не получалось. Мешало что-то чужое, инородное. Что-то, что незаметно просочилось в Маринину жизнь и теперь изводило и мучило ее. Действовало это что-то хитро и умело. Порой оно пряталось и ловко маскировалось, и Марине начинало казаться, что весь этот дискомфорт она выдумала, а на самом деле все в полном порядке. Но затем оно неизменно всплывало вновь и, проявившись смутной тревогой и необъяснимым беспокойством, исчезало, оставляя после себя лишь горьковатый остаточный привкус.