Ирина Крылова - Карибские каникулы, или Метанойа

«Voyage de noce, voyage de noce», – услышала Марина шепот, прокатившийся по залу. Только теперь она заметила, что девушка одета в длинное белое платье и держит в руках красивый букет. Парень тоже был весь в белом и светился от счастья. Переполнявшие его эмоции и заставили счастливого молодожена пронести супругу на руках по трапу самолета, к великому удовольствию всех присутствовавших. Только Марина не сразу разделила всеобщее ликование, так как с перепугу не распознала, что повод транспортировки молодой женщины на руках совсем даже не трагический.

Молодоженам прямо у трапа наливали шампан–ское, а Марину пригласили на посадку. Улыбающаяся женщина в форменной одежде жестом указывала ей на самолет. Самый маленький из всех. Хорошо, если пятиместный. Отбросив всякое стеснение, Марина до–стала из сумки бутыль с ромом, мастерски вскрыла ее (как будто всю жизнь только и занималась тем, что откупоривала бутылки со спиртным) и отхлебнула большой глоток обжигающей жидкости.

Приветливая женщина сделала вид, что не удивилась. На мгновение горло перехватило, а затем по организму растеклась приятная теплая волна. Вместе с ней появились радостная уверенность в себе и во всех окружающих и желание немедленно подняться в небо на этом прекрасном, хотя и небольшом, летательном аппарате.

С гордо поднятой головой Марина проследовала к трапу. Впрочем, это и трапом-то назвать можно было лишь с большим преувеличением. Так, пара ступенек. Марина заняла свое место и пристегнулась. Пилот поприветствовал ее широкой бесхитростной улыбкой. Он был очень симпатичный и очень молодой. Судя по всему, Марина застала его в самом начале его летной карь–еры. «Будем надеяться, что это не стажер, а дипломированный специалист», – пронеслось у Марины в голове, и она нащупала в сумке бутылку с ромом.

Вскоре пришли остальные четыре пассажира, и, наскоро разогнавшись, самолет взмыл в небо. Чувствовал он себя в воздухе на удивление уверенно, равно как и пилот за штурвалом. Марина пристально наблюдала за действиями летчика, стараясь по мельчайшим деталям поведения распознать, какой по счету полет выполняет этот молоденький красавчик. Ничего настораживающего она не заметила и решила, что если пилот и выполняет свой первый самостоятельный полет, то держится он превосходно и вообще наверняка окончил обучение с красным дипломом, если таковой у них тут имеется.

Марина уж было совсем расслабилась, как вдруг заметила впереди внизу крошечный кусочек суши весьма не–однородного ландшафта. Пилот выполнил залихватский вираж, видимо, собираясь зайти на посадку. Марина стала вглядываться в то место, куда бесстрашный летчик намеревался приземлиться. Доступная ее зрительному восприятию часть островка была тесно утыкана горными хребтами. Ничего хотя бы отдаленно напоминающего посадочную полосу видно не было.

Маринины пальцы непроизвольно напряглись и судорожно сжали подлокотники кресла. Верные автомобильной привычке ноги шарили по полу в поисках педали тормоза. Успокаивающее действие алкоголя внезапно закончилось, а оторвать руку от подлокотника и достать из сумки страхоутоляющую жидкость Марина не решилась. Она посмотрела на пилота, который, не проявляя никаких признаков беспокойства, уверенно направил самолет вниз, на скалы.

Остальные пассажиры тоже вели себя крайне легкомысленно. Пожилая супружеская пара мирно дремала, похрапывая в унисон довольно неприятными низкими голосами. Два других пассажира, похоже, вообще были не способны адекватно оценивать происходящее: они держались за руки и не мигая смотрели друг другу в глаза, полностью отдавшись охватившему их чувству. Марина подумала, что, даже если самолет сейчас рухнет на скалы, эти два миловидных паренька вряд ли заподозрят неладное.

Самолет стремительно падал на гору, а Марина со страху даже не догадалась закрыть глаза. В тот момент, когда ей показалось, что они вот-вот коснутся брюхом ребристой вершины, прямо за ней открылась небольшая ровная площадка, на которую пилот мягко посадил самолет, продемонстрировав высшую степень мастерства в доверенном ему деле.

Самолет еще некоторое время плавно катился по самой маленькой в мире (в этом Марина была уверена) взлетно-посадочной полосе и замер как вкопанный в нескольких сантиметрах от высившейся на противоположной стороне горы.

Марина готова была кинуться в объятия пилота экстра-класса (она без всяких колебаний присвоила ему это почетное звание), долго и горячо благодарить его за отлично выполненную работу и, может быть, даже тихо всплакнуть у него на плече. Между тем остальные пассажиры выказали возмутительное равнодушие к выдающимся способностям летчика. Едва кивнув молоденькому пилоту на прощание, они подхватили свои пожитки и быстро покинули гостеприимный борт.

Возмущенная до глубины души черствостью и неблагодарностью отдельных представителей капиталистического мира, Марина тепло пожала мужественную руку покорителя небес и попросила у него визитную карточку, чтобы на обратном пути воспользоваться его услугами. Она подумала, что едва ли кто-то сможет сравниться с ним в искусстве управления летательными аппаратами.

Выйдя из здания аэропорта, Марина сразу же заметила толстого, добродушного вида мужчину лет 50, в белых льняных шортах, мятой майке и джинсовой бейс–болке, одетой задом наперед. В руках он держал табличку, на которой черным фломастером было старательно выведено: «Marina». Марина улыбнулась. Это объявление было совершенно излишним. Она без труда узнала в толстяке Филиппа, подробный словесный портрет которого она получила от Владилены перед отъездом.

Филипп был давним другом Владилены Борисовны, а теперь еще и ее соседом по сент-бартовской вилле. Предложив Марине погостить у нее на вилле, Владилена на этом не успокоилась. Она позвонила своему приятелю Филиппу, который несколько лет назад покинул родной Париж и проживал теперь на Сент-Барте круглый год, и попросила его позаботиться о Марине во время ее пребывания на острове. Отзывчивый француз с радостью согласился, понимая, что эта услуга не потребует от него особых усилий и обеспечит приятное времяпрепровождение в обществе интересной молодой женщины.

И вот теперь этот симпатичный толстяк стоял, прислонившись к дереву и прижав к груди внушительных размеров транспарант с начертанным на нем Марининым именем, и думал о чем-то своем. Витал в облаках, что называется. Он так замечтался, что совершенно погрузился в себя и заметил Марину только тогда, когда та уже приблизилась к нему вплотную.

От неожиданности Филипп вздрогнул, выронил табличку, неуклюже наклонился, чтобы поднять ее, с размаху стукнулся лбом о Маринин чемодан, смешно засопел и снова водрузил плакат с именем на прежнее место. Затем, видимо, сообразив, что табличка уже ни к чему, попытался спрятать ее за спину, одновременно стараясь протянуть Марине руку для приветствия и взять у нее багаж.