Эдуард Тополь - Свободный полет одинокой блондинки

— Вот! — сказал Андрей в телефон. — Ты уже сделал подарок, спасибо!

Вечером в доме Алены было, конечно, застолье. Яркий свет электрических лампочек сиял над обильно накрытым столом. Мать Романа играла на гитаре и пела красивую цыганскую песню, цыгане-подростки ей подпевали. Настя и Тамара, мать Алены, накрывали на стол. За столом сидели Жуков, Марксен Владиленович, Алена, шофер-охранник и взрослые цыгане, родственники Романа.

А во дворе курили Андрей и Роман, и Андрей говорил своему будущему тестю:

— Против твоей мамы, которая приехала сюда в гости на несколько дней и скоро уедет, я ничего не имею. Но все остальные должны отсюда убраться завтра же утром. Ты меня понял?

Роман покорно кивал головой.

В доме за столом Жуков, слегка захмелев от вина и электрического света, потребовал:

— Аленка, тост скажи! Давай, наша золотая, скажи!..

Алена встала и оглядела гостей.

— Знаете, что я скажу? Вот я последнее время много поездила по заграницам. И очень скучала по России, очень. Не по всей России, я всю-то не видела, а по своей, вот этой, которая называется Долгие Крики. Может, у кого-то родина красивше называется, но мне и моя мила — вот эти десять домов, ты, Жуков, ты, Марксен Владиленович, ты, мамочка… Вы — моя родина. И я очень хочу, чтобы здесь было красиво и чисто, всегда — электричество и газ, и чтобы вы вообще жили как люди. Ведь здесь можно построить не эту ужасную нефтебазу, а курортную зону для иностранных туристов, только на наш манер — с русскими банями, катаниями на санях и с охотой на волков. Да, да, во всем мире люди огромные деньги платят, чтобы на волков поохотиться, а у нас тут волков — ой, прошлый раз я от них еле ноги унесла! Вот и приезжали бы сюда иностранцы на охоту, только надо построить для них охотничьи домики цивилизованные и сделать из нашего края заповедник, сохранить родную природу, которая будет сама себя содержать… Ой, а какой же я тост-то хотела сказать?

— За малую родину, — подсказал Андрей.

— Правильно. Давайте выпьем.

Все выпили, а Жуков, выпив и поставив стакан, заметил:

— Вот каких людей не хватает нам в правительстве! — И вздохнул: — Эх, была б ты, Аленка, губернатором…

— Да, доченька! — сказала и мать. — Все ты правильно говоришь… Но к сожалению, наша жизнь совсем другая. Спасибо хоть твой Андрюша свет нам включил. А насчет экологии… Мы тут как-то написали в газету коллективное письмо, так уже через день пришли сюда эти бандюганы и сказали Жукову: следующее письмо своими мозгами будешь подписывать. Так и сказали, никого не боясь. Вот наша жизнь, Алена.

Алена взглянула на Андрея. Тот кивнул и негромко пообещал:

— Разберемся…

А Марксен огорченно заметил:

— Да, власть сейчас, к сожалению, не наша…

— Как не ваша? — возмутилась Алена. — Это раньше за кого скажут, за того вы и голосовали. А сейчас выборы свободные. Нужно просто думать, кого выбираете! А не так, что он вам бутылку, а вы его во власть.

— Ну и хорошо, — усмехнулся Жуков, — вот мы тебя и выберем.

— А что? — поднял глаза Андрей. — Неплохая идея…

— Ой, клево, Ален! — воскликнула Настя. — С мигалками будешь ездить!

— Не дай Бог! — замахала руками мать. — Это опасно…

Но идея уже овладела массами, и Марксен сказал:

— За тебя, Алена, я всех сагитирую. А то мы снова на улице, балетный кружок не работает…

Андрей наклонился к Жукову, кивнул на Марксена:

— Ты его не обижай. Он хоть и пидор, но для Аленки кое-что сделал.

— Учту, — сказал Жуков.

Тут с шумом распахнулась дверь и вбежал почтальон Виктор с букетом цветов.

— Алена! С приездом!

— Садись, Витя, — сказала Алена. — Знакомься, это мой жених Андрей.

Виктор и Андрей посмотрели друг другу в глаза, и Виктор, смешавшись, вдруг подал Андрею цветы.

— Поздравляю…

В Москве, в тире Фонда поддержки воздушных путешествий в защиту мира и прогресса шли занятия по стрельбе. Председатель и другие руководители фонда — толстяк, седой, пожилой, моложавый — с позиции «стоя» синхронно стреляли по мишеням.

А отстреляв свои обоймы, отошли к задней стене тира. Здесь висела большая карта с ландшафтом, весьма похожим на тот торт, который в лесном домике на пирушке Серый вручал губернатору: те же деревни Долгие Крики, Черные Грязи и Хорёнки, те же дороги и та же река. Перед картой стоял Андрей с указкой в руках, показывал:

— Это экологически чистая зона. Леса, реки, старые деревни. Практически сплошной заповедник. Прекрасная охота на лосей, медведей и волков. Я связался с руководством фирмы «Диснейуорлд», там, в отделе развития, уже тоже наши эмигранты работают. Я им говорю: ребята, вы под Парижем «Диснейленд» построили? Построили. А теперь давайте под Москвой построим, но для взрослых: с русскими банями, русским раздольем, катаниями на санях и охотой на волков и медведей. Мы вам тут такую экзотику разведем — от Ивана Грозного до Андропова! А они знаете что попросили?

— Что? — спросил один из руководителей фонда.

— Они говорят: две вещи, — доложил Андрей. — Первое: чтобы еженедельно была ночь Ивана Купалы с голыми купальщицами — это для мужчин-иностранцев. А для женщин они хотят аттракцион «Русская жуть» — нападение мафии, в натуре.

— Ну, это мы запросто! — сказал толстяк.

— Но только с актерами! — пояснил Андрей. — Как спектакль…

Толстяк разочаровался:

— А-а…

— А что? — осторожно сказал пожилой и посмотрел на седого. — Мне это нравится…

— Еще бы! — с энтузиазмом поддержал его моложавый. — Если подписать их строить тут эту поляну, представляете, сколько бабок они привезут!

Андрей, тоже глядя на седого и, видимо, самого авторитетного руководителя фонда, продолжал:

— «Диснейленд» под Парижем обошелся им в два миллиарда баксов. А мы сделали бизнес-план на полтора, чтобы их не пугать.

— Полтора миллиарда — чего? — не веря своим ушам, переспросил толстяк.

Седой, ковыряя в зубах зубочисткой, с прищуром смотрел на Андрея.

Андрей сказал толстяку:

— Долларов, конечно. Это стоимость строительства. Дорога, отели, аттракционы, гольф-клуб…

Тем временем у левой стены тира четверо рядовых сотрудников фонда с быстротой профессиональных стрелков уже перезарядили пистолеты начальства, а еще трое сменили мишени в глубине тира. И смотрящий за тиром подошел к седому и председателю:

— Можно стрелять.

Седой и председатель пошли к столу с оружием, за ними — остальные. Все разобрали свои пистолеты и выстроились в ряд.

— Теперь серия с колена, — объявил председатель. — На что стреляем?

— На ящик коньяка, — сказал седой. — Делаем!

Сделав три шага вперед, шеренга заняла позицию «стрельба с колена» и открыла огонь по мишеням. Тир огласил грохот пальбы, стреляные гильзы сыпались на пол, от мишеней летели щепки. Когда все стихло, обслуга бегом принесла мишени, и руководители фонда придирчиво осмотрели их.