Ольга Славникова - Легкая голова

Но оказалось, что участковый пришел не по его душу. Завидев Васю Шутова, милиционер дернул в его сторону костяным подбородком, и Вася послушно потрусил, запихивая водку вместе с пакетом за полу пуховика.

— Значит, шляемся где-то, дома не сидим, — недовольно проговорил участковый, приподнимая фуражку и обкладывая ледянистый лоб большим, не первой свежести, платком.

— Так я, Андрей Андреич, только до магазина и обратно… — заоправдывался Шутов.

— Ну, ясно, что не в библиотеку бегал, — насмешливо перебил участковый. — Я тебе говорил про рейд? Говорил. Так вот, на завтра назначено, на самый праздник. После двух часов сиди дома, как пришитый, приедем тебя забирать.

— Понл, Андрей Андреич! — бодро воскликнул Шутов, заправляя за пазуху торчавший и шуршавший полиэтиленовый лоскут.

— Смотри у меня, — нажал голосом участковый. — Мне завтра цифры нужны, показатели. У тебя вместо мозгов брага, убредешь куда-нибудь, и придется вместо тебя приличного гражданина сажать в обезьянник.

— Только, Андрей Андреич… Хорошо бы без этого, а? — Шутов осторожно дотронулся клешней до рыхлой, словно бы разваренной, скулы. — Ну, или не со всей дури, полегоньку? Я же добровольно и сознательно!

— Ишь ты, добровольно он, — зыркнул из-под фуражки участковый. — Твой образ жизни, гражданин Шутов, предполагает регулярное получение по морде. Притон держим? Держим. Пьем как лошадь. Тебя, если по закону, давно закрывать надо лет на пять общего режима. Соседи добрые у тебя, заявлений не пишут, только устно иногда пожалуются. И я что-то добрый стал. Такая беда, как ты, у меня на участке, а я еще с тобой по-хорошему, как с человеком, образно говоря.

— Андрей Андреич, да я же понимаю! Да я ж не подведу! — засеменил на месте подобострастный Шутов, так, что Максиму Т. Ермакову захотелось сплюнуть. — Вообще завтра из дома носа не высуну!

«Вот он, наш народ, — злобно подумал Максим Т. Ермаков. — Вот и клади за них жизнь!» В этот момент алкоголик Шутов показался ему символом всей той беспросветной народной массы, во имя которой государственные головастики понуждали его застрелиться. Ветер закручивал штанины Шутова вокруг его тощих полусогнутых ног, норовил сбить шапчонку, обшаривал его, осклабленного, укрывающего водку. Одна из его девиц, появившись из темноты, робко взяла своего патрона под локоть — еще более неустойчивая, чем Шутов, на высоченных платформах, отчего казалось, будто к ее ломким ножкам-спичкам привязаны чугунные утюги. Совершенно не меняя выражения лица, участковый извернулся и хлопнул девицу по заднице, плоской, как пакет формата А4. Путана, профессионально вильнув тщедушным тельцем, захихикала и заиграла подведенными глазками, отчего участковый налился кровью и крякнул.

«Вот она, гармония людских отношений, — думал Максим Т. Ермаков, ныряя в подъезд. — Эти трое на самом деле коллеги, можно даже сказать, семья. Вместе творят, так сказать, вещество жизни, ткут по миллиметру большое полотно. А я, значит, неудобный узел, который надо состричь. Или так чувствует себя любой человек, недостаточно простой? Везде в мире одиночество — личная проблема, а у нас — антиобщественная позиция. Или наша народная масса как-то по-особому устроена? Даже трудно вообразить, сколькими ниточками все они между собою связаны: соседи, родня, кумовья, кореша, одноклассникиру… Просто мох какой-то, а не народ. Нет уж, спасибо. Я на вас, сограждане, положил с прибором. Лишь бы Маринка сейчас не начала концерта. Лишь бы не разоралась, господи, господи, тошно мне от всего».

Но никакой Маринки в квартире не было. В темноте вкрадчиво журчал унитаз, чью холодную кнопку Маринка всегда забывала понажимать, чтобы вода перестала течь. Максим Т. Ермаков включил в прихожей свет и увидел все то, что три часа назад наблюдал на мониторе: вешалку, пальто с овощными пятнами, похожую на овощ собственную шапку… У него возникло странное чувство нереальности каждого предмета. Крепко зажмурившись, Максим Т. Ермаков потряс головой; вновь возникнув из зеленой концентрической мути, обстановка на какое-то время сделалась обыкновенной.

Интересно, где ее носит. Отсутствие Маринки возбуждало в Максиме Т. Ермакове почти ту же смесь удовольствия и раздражения, что и ее присутствие. Широкими шагами, выдававшими боязнь постороннего взгляда в спину, он прошел на кухню, выглотал из ухающего, щелкающего баллона литр минералки. Разместил покупки для романтического ужина в немытом холодильнике, где тянулись по мокрой стенке восковые старые потеки яичного желтка. Есть не хотелось совершенно, но Максим Т. Ермаков всетаки соорудил себе из батона, салата и ветчины лохматый сандвич, наболтал в глухую чашку растворимого кофе и со всем этим, кое-как повесив в шкаф отяжелевший за день костюм, плюхнулся за компьютер.

Письмо от Маленькой Люси выскочило немедленно, будто озябшая, ждавшая под дверью собачонка. Но Максим Т. Ермаков не стал нажимать на ссылку, решив, что на сегодня видел достаточно. На самом деле ему было страшновато обнаружить себя же, сидящего за компьютером, — оказаться словно в бесконечной анфиладе, какая возникает в двух, стоящих друг напротив друга, зеркалах, и бесконечно уменьшаться в симметричных перспективах, чья глубина так же нестерпима для ума, как бесконечность вселенной. Вместо популярной народной игры «Легкая голова» Максим Т. Ермаков зашел на Яндекс и набрал свои имя и фамилию в строке поиска.

В новостях собственно про Максима Т. Ермакова не было ничего, там доминировал некий Максим Ермак, генеральный директор благотворительного фонда «Счастливое детство», сам похожий на пожилого розового карапуза и дающий на один подаренный детскому дому компьютер два интервью. Все, о чем говорила Маленькая Люся, располагалось в блогах. Здесь популярность Максима Т. Ермакова зашкаливала за все мыслимые пределы. Ветвились дискуссии, везде, куда ни сунься, было топко от ссылок: казалось, только ступи — и засосет, степ бай степ, в такую интернет-глубину, у которой ни смысла, ни дна. Понять, как это все структурировано и что это все означает, не представлялось возможным — по крайней мере, на первых порах.

«Никогда бы не поверил, что у нас в России могут поднимать такие проекты!!! — захлебывался от восторга некий demon_ada , презентующий себя юзерпиком с изображением бронированного монстра, несколько похожего на бытовую скороварку. — Куда там Electronic Arts или SEGA, или Ubisoft!!! Революционная графика, движок поражает воображение! У Максима Ермакова можно разглядеть даже пуговицы и щетину на морде. Зацените новинки в игровой механике. В общем, категорически всем рекомендую! Геймеры, я горжусь своей страной!»

«Можем, когда захотим», — комментировала milena , представленная портретиком блондинистой красоточки, ясное дело, не соответствующим действительности.