Олег Рой - Пасынки судьбы

– Ангел возвращается на Небо, да? – снова не удерживается от вопроса Апрель.

– Нет, мальчик, – грустно отвечает учитель. – Ангел исчезает.

– Как так исчезает? – удивленно шумят ученики. – Разве ангелы могут умереть? Они ведь могут только погибнуть в битве с Темными силами!

– Ангелы не могут умереть, потому что они не люди. У них нет ни смертного тела, ни бессмертной души. Поэтому после стирания ангел просто исчезает. Навсегда. А вместо него присылают другого ангела, который будет охранять его подопечного.

Апрель хорошо помнил, что после рассказа учителя в классе разгорелся долгий и жаркий спор. Одни ученики восхищались теми ангелами, которые решаются на подобное самопожертвование, другие считали подобный поступок необдуманным. Так, отличница Гортензия спокойно и убедительно доказывала, что жизнь человека коротка и подопечных душ у каждого ангела бывает много – нельзя же ради каждой жертвовать своим существованием! Это слишком дорогая цена. Гораздо разумнее остаться рядом со своим подопечным и всячески помогать ему выдержать те испытания, которые выпали ему на долю. Апрель тогда молчал, не принимая участия в споре. Но в глубине души (какой еще души? Нет у ангелов никакой души!) не был согласен с Гортензией. Он так хотел оберегать своего будущего подопечного, так жаждал сделать его счастливым, что был готов ради этого на все…

Попав на Землю, где уже столько человеческих лет продолжались его мытарства, Апрель, конечно, не раз слышал о стирании . Но увидеть своими глазами ангела, который решился на такой поступок, ему довелось впервые. Растерявшись от такой неожиданности, он ни слова не мог сказать и только смотрел во все глаза на «панка».

– Стирание , значит… – задумчиво проговорил тем временем чиновник. – А что ты попросишь взамен?

«Панк» потупился.

– Так это… Спасти душу Виктора, – отвечал он после долгой паузы. – Он ведь, в общем-то, неплохой мальчишка. Просто глупый еще, ветер в голове…

– Ну, знаешь, друг дорогой! – развел руками Стиратель. – Тут я тебе ничем помочь не могу. Такие вопросы решаются не на моем уровне. Для этого существует Высший Суд.

– Да, конечно… Но пусть ему дадут еще один шанс! Один шанс, а? – с неожиданным жаром заговорил провинившийся ангел. – Пусть вместо меня пришлют другого хранителя и снова приставят к нему! Может быть, Витя услышит его и раскается, по-настоящему раскается? Тогда его душа снова вернется к нам. Ведь такие случаи бывали, и не раз, я точно знаю!

– Ну да, в принципе, бывали… – протянул Стиратель и, обернувшись к компьютеру, снова защелкал мышкой. – Погоди чуток…

Молчание, которое после этого повисло в кабинете, показалось Апрелю вечностью.

– Ладно, будь по-твоему, – произнес наконец чиновник. – Твое решение окончательно?

– Да.

– Ну что же, это твой выбор. Готовься, сейчас приступим к стиранию .

– Как… готовиться? – внезапно растерялся «панк».

– Разве не помнишь? Фонарик доставай.

«Панк» раскрыл висевшую на его боку сумку с бляшкой в виде восьмерки и вынул изящный шестигранный фонарик, горевший ровным серебристым светом.

– Хорошо. Встань-ка вон туда. – Стиратель кивком головы указал на свободный простенок между окнами.

Осторожно держа горящий фонарик, ангел занял место у колонны. Чиновник нажал какую-то кнопку на столе, и ярко освещенный кабинет мгновенно погрузился во мрак. Только тонкий серебряный луч разрезал темноту, бросая отблески на елочные шары и бронзовые фигуры трех граций, поддерживающих часы.

Апрель так и замер в своем кресле, не в силах произнести ни слова. А чиновник тяжело поднялся из удобного вращающегося кресла, открыл один из ящиков в тумбе, вынул из него белоснежный кусок материи и приблизился к «панку».

– Я обязан последний раз спросить тебя, не передумал ли ты?

– Нет, не передумал, – хмуро отвечал тот.

В свете фонарика Апрель отчетливо видел, что «панк» стоит опустив голову и не отрывает взгляда от пола.

– Ну что же, тогда прощай, друг дорогой…

Стиратель принялся водить тканью по лучу от фонарика, подобно тому, как дежурный ученик в классе водит мокрой тряпкой по исписанной мелом доске, – и луч стал исчезать, будто был нарисован. Онемевший от такого зрелища, Апрель вдруг заметил, что вместе с лучом начинает растворяться во мраке и «панк». Вот пропали из вида его тяжелые ботинки, исчезла сумка, не стало зеленого гребня волос, потом лица… Дольше всего оставалась лишь держащая фонарик рука. Но в конце концов и она исчезла. Фонарик потух и с тихим безжизненным стуком упал на пол.

– Ну вот и все! – донесся до юноши голос Стирателя. И в круглом кабинете снова зажегся свет.

Апрель зажмурился – то ли от яркой вспышки, то ли от того, что на его глаза набежали слезы.

– Как это грустно… – тихо проговорил он.

– Да брось ты, – отмахнулся Стиратель, снова занявший свое кресло. – Жизнь есть жизнь. Все мы не вечны – и люди, и ангелы… Правда, у людей хоть есть душа и надежда на Спасение.

Он повертел в руках ненужный фонарик и, слегка размахнувшись, бросил его за стол. Там стояла большая картонная коробка, почти доверху заполненная точно такими же разноцветными фонариками. Стиратель взглядом оценил объем кучи и удовлетворенно проговорил:

– Хорошо поработали! Пора контейнер заказывать.

Апрель все никак не мог прийти в себя.

– Нет, это ужасно, ужасно… – повторял он.

– Да брось ты! – Чиновник открыл створку в тумбе своего стола и вынул оттуда пузатую бутылку темного стекла и хрустальные рюмки. – Хочешь коньяку? Хороший коньяк, настоящий армянский, из домашнего погреба… Ах, ну да, ты же не можешь. А я вот, с твоего позволения… Или без него…

Апрель, казалось, совсем его не слышал.

– Но как же вы можете?.. Как вы можете быть таким спокойным?..

– Привык, – отвечал его собеседник, наливая в рюмку густую жидкость цвета темного янтаря. – Это моя работа. Потом, я ведь занимаюсь не только стиранием . Чаще всего я просто отправляю твоих собратьев обратно на Небеса, где они спокойно продолжают жить и здравствовать. Для вас ведь пребывание на Земле – это что-то вроде рабочей командировки. А так ли уж велика разница, где работать – тут или там? Там, пожалуй, даже и поспокойнее…

– Но ведь этот ангел исчез навсегда!

– Этот – да. Но он сам так решил, – философски заметил Стиратель, поднося рюмку к губам и с удовольствием отпивая по глотку. – В любой ситуации у каждого из нас всегда есть как минимум два возможных пути. И у людей, и у ангелов… Иногда больше, даже намного больше. Но два есть всегда.

– И все-таки некоторые из тех, кто стоит в этой огромной очереди внизу, выбрали стирание , жертву. Почему? – Апрель встал с дивана и нервно прохаживался по кабинету.