Ира Андреева - Люби меня. Быстро!

– Я тут подумал… Мне не хочется заводить отношения с кем-то другим. И вот потому я здесь, перед тобой. Я всегда отталкиваю тех, кто любит меня, кто хочет быть со мной. Это не всегда правильно. Подытоживая все сказанное мной, я считаю, что наши отношения еще не исчерпали себя…

Любимый еще что-то говорит, одухотворенно жмурится, а я показываю ему текст:

– Я не ошиблась, все правильно записала?

– Да, – говорит. – А зачем?

– А чтобы ты почитал и подумал, может, здесь чего-то не хватает? Про любовь там, про то, что я офигенная… Ну придумай что-нибудь!

– Это сейчас не имеет значения. Просто скажи, я тебе нужен?

А меня, между делом, у подъезда ждет мускулистый новый ухажер. Юбку развевает свежий ветер перемен, а в трусиках колотится новое счастье (про трусики я щас специально написала, чтоб вас взбодрить).

Я быстро одеваюсь, выталкиваю Макса на улицу и на его глазах сажусь в чужую машину.

– Мы расстались, вчера ты был в этом уверен.

– Но я не думал, что ты так быстро все забудешь. Я ошибся. А ты даже не страдала…

– Вчера страдала. А сегодня передумала. Машина завизжала, я откинулась на сиденье и покрылась мурашками удовольствия. Как приятно все же быть стервой!

Все-таки мужчины очень разные бывают.

Один говорит: «Для меня женщина без маникюра – вообще не человек», другой обещает облизать тебе ноги. Один говорит: «Ты такая умная, мне так надоело общаться с тупыми овцами», – и как-то сразу хочется дать ему ногой по лицу. А другой говорит, что не спал ни с кем, кроме своей жены, и безумно хочется в это верить. Один дарит тебе цветы, а второй просит денег на водку… Один изменяет с каждой, кто даст, а другой ждет тебя дома, пока ты пьешь с подругами.

Мы привыкли думать, что мужики все – бездушные сволочи, похотливые кобели, которые думают только о сексе. На самом деле это – чушь полная! Они такие же ранимые, сентиментальные, благородные и так же часто мечтают о семейном уюте и любящей жене. И еще они очень одинокие: на работе, в компании друзей, даже рядом с любимой женщиной… Одинокие мужчины, которым запрещено любить себя и от которых мы порой требуем гораздо больше, чем они в состоянии дать. Мужчины, которым постоянно приходится изображать сильных, уверенных в себе и обеспеченных самцов. Потому что иначе они будут выглядеть слабаками и тряпками.

Один хороший фотограф из моей редакции, когда я пыталась объяснить ему, что он – полное говно, сказал: «Я вообще хороший, только иногда забываю об этом».

Так давайте же не дадим друг другу забыть, что мы – хорошие, добрые и умеем очень сильно любить друг друга!

Лично мне любовь помогает похудеть. А поскольку покушать я очень даже люблю, то сами понимаете что. Влюбляюсь во все, что движется, кроме индийских танцоров. Признаваться в любви не жалко. И меня, в отличие от многих, это вовсе не пугает. Типа, раскрыл душу перед человеком, а он тебе туда свою недоеденную шаурму положил…

Любовь ведь бывает разной. Необязательно, чтобы все внутри переворачивалось, и голос дрожал. Любовь может быть… сострадательной. Ты понимаешь, что перед тобой полный неудачник, хотя и вполне милый парень, и знаешь, что, скажи ему сейчас пару ласковых слов, заломи руки и прочти припасенный для таких случаев стих Бродского, он тут же вознесется на крыльях самолюбия и со следующей своей девушкой будет настоящим мачо. Да нет, я совсем не презираю его! Я люблю… Сегодня подарю ему крылья и назову суперменом, он ведь и сам не догадывается, ЗА ЧТО его можно любить. С этой самой минуты он станет другим! Научится любить СЕБЯ и больше не быть неудачником. Это я так думаю, когда признаюсь ему в любви. Чтобы потом никогда не узнать, помогло ему это или нет.

Сегодня я познакомила Таньку с Леликом. Первым делом, оглядевшись в его апартаментах, она заметила: «А посуда-то грязная, пойду помою».

– Таня, рано! – кричу я ей из соседней комнаты. – Он же еще не сделал предложения!

– И правда. Че это я? – смущается подруга. – Тогда, может, коньяка выпьем?

Мы едем в какое-то раскрутейшее заведение, где за соседним столиком сидит Ксюша Собчак. Танька расплывается в улыбке при виде невероятного количества десерта, а я психую, потому что ненавижу, когда за меня платят. Мы мило беседуем, и вот, когда разговор касается любимой Танькиной темы, она выходит из-за стола и изображает то ли табуретку, то ли сложенную сушилку для белья. Ее попа поднята вверх, а ладони касаются пола. Официанты испуганно переглядываются, а Танька поясняет: «Это поза собаки. Так расслабляются йоги».

Она непосредственная, я не говорила?

– Ну, девочки, вы даете, – краснеет Лелик. – Доедаем пироженки и валим отсюда. Здесь мой отец каждый день обедает.

Иногда я представляю себя девушкой по имени Хлоя. Болезненно-бледной англичанкой в сером пальто, которой срочно нужно помыться.

Хлоя стоит на трассе и машет рукой дальнобойщикам. Но ей некуда ехать, поэтому она не садится ни в одну из машин. Она слегка пьяна, и у нее совсем никого нет в этом мире. Она много раз занималась сексом, но пока никого не любила…

И вот в один солнечный день Хлоя встречает парня мечты, который бросает ради нее уютный дом и хорошую работу. Он прощается со своей скучной жизнью и покупает билеты на самолет, чтобы отвезти ее к океану. Как в фильме «Достучаться до небес», только без смерти.

Я рассказываю об этом Максу.

– Теперь ты понимаешь, какой мужчина мне нужен? Авантюрист. Свободный от условностей человек, готовый сорваться с насиженного места в любую минуту. Чтобы отправиться на поиски чуда. Раньше я думала, что ты и есть тот самый человек.

– Но я такой!

– Серьезно? Тогда полетели завтра в Мурманск смотреть полярное сияние!

– Завтра не получится. Мне с заказчиком надо встречаться. Да и дорого это.

– Вот видишь. Разница между нами в том, что я МОГУ это сделать. Отпроситься, занять денег… И одной мечтой в моей жизни станет меньше. Разве мы живем, чтобы работать?

– Но ИНАЧЕ у нас не было бы денег, и мы бы умерли с голода.

– А ты пробовал ИНАЧЕ? Или тебе об этом в школе рассказали?

У меня есть бабушка Ирина Ивановна. Ей 90 лет. Все свое детство, как помню, я провела в ее старенькой пригородной квартирке рядом с лесом. Лес был моим тайным миром, в котором стояла тишина, летали огромные бабочки и на деревьях росли орехи. Бабушка собирала грибы или дровишки для печки, а я ловила ящериц и бегала за тенью, которую оставляли облака на тропинке.

Через лес проходила заброшенная железная дорога, она чарующе пахла мазутом и была усеяна разноцветными гранитными камешками. А в самой лесной глуши пряталось маленькое озеро Загадское, утопающее в зарослях синих самсончиков (это цветы такие). Бабушка говорила, что найти это озеро могут только хорошие люди, не всем оно, дескать, показывается, потому и зовется Загадским. Воды в озере почти не было, поэтому карасей можно было ловить руками, а потом выпускать в аквариум к разноцветным гуппи и меченосцам. Я покрывалась мурашками от запахов сосновой хвои, мокрой земли, сорванных грибов в корзинке, ветра перед грозой… И я думала, что так будет всегда.