Цырлин - По поводу майского снега

Советские партия и правительство, весь советский народ выражают уверенность, что проводящаяся перестройка советской литературы послужит дальнейшему усилению ее роли в деле воспитания советского народа в духе официальной идеологии - всепобеждающего учения нашей великой эпохи!

Постановление профсоюзного комитета Минлитературы СССР N 656769/82дсп (для служебного пользования)

В последнее время идеологический противник резко усилил клеветническую кампанию против нашего государства и, в частности, против его руководящей и направляющей роли в деле развития советской литературы. С чувством глубокого сожаления приходится признать, что отдельные творческие работники не только не дают отпора подобным провокациям, но и сами становятся рассадниками идейно незрелых измышлений. Одним из них, конечно же, является крупный советский поэт Н.Цырлин, некоторые высказывания которого в последнее время трудно признать допустимыми для советского литератора.

В связи с вышеизложенным Профком Минлитературы СССР постановляет:

1. Образовать из сотрудников министерства комиссию по рассмотрению партийно-политического облика Н.Цырлина;

2. Иностранному отделу министерства рассмотреть вопрос о более справедливой очередности направления сотрудников в командировки в капстраны;

3. Жилищно-бытовому управлению министерства ликвидировать недочеты в жилищном, дачном и продовольственном обеспечении сотрудников министерства;

4. Постоянно повышать партийно-патриотическую работу среди сотрудников министерства.

Первый секретарь Профкома Минлитературы СССР В.Э.Поцек.

Приказ N 09495/82 по Минлитературы СССР (секретно)

В связи с враждебной нашей идеологии и общественному строю направленностью деятельности сотрудника министерства Н.Цырлина приказываю:

1. Объявить Н.Цырлину строгий выговор с предупреждением об увольнении;

2. Опубликовать в различных органах печати материалы, дающие правильную оценку личности и произведениям Н.Цырлина;

3. Во всех контрпропагандистских материалах настойчиво проводить мысль, что любое отступление от норм официальной идеологии ведет к дальнейшему усугублению мировой обстановки, приближая тем самым третью мировую войну;

4. Провести внеочередную партийно-патриотическую аттестацию сотрудников министерства.

Министр литературы СССР К.К.Кутакаев.

Распоряжение Особого спецпартполитотдела Минлитературы СССР N 00401/82 (сов. секретно)

Вплоть до соответствующего распоряжения приказываю:

1. Немедленно прекратить публикацию материалов объекта в открытой внутрисоюзной печати;

2. Публикация в открытой внутрисоюзной печати материалов, дающих идейно выдержанную оценку объекта допускается лишь после визирования РП либо его заместителями;

3. Категорически запретить любые выезды объекта за пределы зоны ответственности.

4. За местом проживания объекта производить общий контроль с помощью спецсредств;

5. Производить разовые выборочные наблюдения за передвижением объекта с помощью спецсотрудников;

6. Внутрисоюзные сообщения объекта подвергать периодическим разовым проверкам;

7. Зарубежные сообщения объекта подвергать полному контролю;

8. В случае обнаружения контактов объекта с идеалистической или разведывательной агентурой капиталистических государств немедленно докладывать РП либо его заместителям, но мер с целью их нейтрализации без специальных на то указаний не предпринимать.

Начальник Особого спецпартполитотдела Минлитературы СССР И.П.Херов.

4.8. Медленное лето

18.VI.82

Конец мая и начало июня были нормальные, теплые, а потом началась погода для июня совершенно чудовищная. Пять или семь градусов тепла и ясное небо. По ночам заморозки. На даче померзла клубника - все цветы стали черные. Сегодня приснился сон, будто выпал снег. И я стою у окна и усиленно соображаю, какой сейчас месяц или хотя бы время года. Так и не вспомнил, пока не проснулся.

В воспоминаниях - не то Каверина, не то Паустовского - рассказано, как автор в детстве слышит ошибочное чтение наизусть "Евгения Онегина":

И память юного поэта

Поглотит медленное лето…

(вместо "медленная Лета") и возмущается такой бессмыслицей. Хотя почему же? Долгое лето, тянется и тянется, такое длинное и тягучее, что в конце его этот самый юный поэт уже не помнит, что с ним было в его начале.

"Было ли это лето, жаркое, сальное, черное, как деготь или только приснилось мне оно?" (Эренбург, "Лето 1925 года")

Ах, господа, что за чушь я говорю? Разве же в Москве бывает такое лето? Московское лето своими краткостью и неуловимостью напоминает, я извиняюсь, оргазм. Медленное лето - это когда жара много месяцев подряд, а первые чуть заметные признаки похолодания - не раньше сентября или даже октября… А то, что мы имеем сейчас - вообще не лето, а одно глумление. Зачем же Бог нас так не любит? Россию, я имею в виду? Ко всему прочему - еще и такой ужасный климат.

Сегодня сдавали экзамен по научному коммунизму. "Государственный"! Готовился тщательно, как на первых курсах: выписывал ответы на бумажки и рассовывал их по пакетикам. (Хотя предупреждали, что если заметят шпаргалку, то сразу выгонят с экзамена.) В надежде хотя бы на время экзамена утихомирить свои вредные мысли даже Би-би-си не слушал целую неделю. И "Голосок" тоже не слушал, не говоря уж о "Свободе". Сдам - и тогда уж наслушаюсь вволю. Но эффекта никакого. Даже наоборот.

Но, несмотря на все, экзамен сдал вполне благополучно, на четыре. Пошел с первой группой и отвечать вызвался сразу. Говорил что-то насчет "закономерностей перехода к коммунизму", причем целых двадцать минут. Об экзаменаторше слышал, как об очень вредной тетке, но меня она почему-то особо мучить не стала. Да и другие экзаменующиеся получили кто четыре, кто пять. В нашей группе всего одна тройка, причем у человека, абсолютно безвредного в политическом отношении. Правда, и шибко идейным его тоже нельзя назвать. Если продолжить аналогию: изучение научного коммунизма как хождение ночью по краю крыши, то следует сказать, что тут следует быть либо полным лунатиком, либо абсолютно трезвым человеком. Без каких-либо иллюзий.

Естественно, приняли решение как следует отметить это дело. Вспрыснуть, так сказать. Прополоскать мозги. Последний ведь все-таки экзамен спихнули, теперь только диплом в январе.

Съездили с Главкомом в магазин, купили аскетически суровую, но обильную выпивку и закуску: 2 л. водки, 2 л. пива, 2 кг. черного хлеба и 0.5 кг. вареной колбасы. Когда мы вернулись в общежитие, они, безобразники, уже допивали припасенную заранее бутылку какой-то бормоты. Я выставил на стол 4 водки и 4 пива, а Главком объявил громогласно, тоном, каким на демонстрациях выкликают лозунги: "Водка! Сейчас мы будем пить водку!" Раздался общий восторженный рев и мы немедленно начали пьянствовать.