Избранные произведения писателей Дальнего Востока

Осматривая бассейн, я заметил в углу под листьями алоэ большого дохлого карпа и несколько плотвичек, плавающих брюхом кверху. Так оставлять их нельзя: весь бассейн с вещами пропахнет тухлой рыбой. Я тут же вытащил рыб — животы у них были вздутые, жесткие — и бросил их к забору.

Много лет тому назад, когда я снимал комнату у чужих людей, во время землетрясения в пруду всплыло несколько дохлых карпов. Одного из них отдали мне. Я взрезал его ножом, оказалось, что пузырь у него огромной величины и тугой, словно надутый мяч. Теперь я вспомнил тот случай. По-видимому, сильный шок парализует регуляторы деятельности пузыря да и всю нервную систему, пузырь переполняется газами и начинает давить на внутренние органы. Нарушаются все функции, и рыба дохнет.

Мне вспомнилось, как я ловил рыбу у себя в деревне с помощью кувалды. Этим способом обычно пользуются зимой, когда река мелеет и течение замедляется. Надо размахнуться и изо всей силы ударить о скалу, нависающую над водой. Громкий звенящий звук. Кажется, будто пахнет порохом, и в тот же миг из-под скалы всплывает рыба. Она стоит не шевелясь, ее можно хватать руками. Должно быть, от удара парализуется на время ее нервная система.

Почему же я не испытывал ничего подобного в электричке на станции Ёкогава, только увидел ослепительную вспышку и услышал громовой удар? Как это может быть? Рыбы гибнут в воде, рушатся гранитные тумбы, а человек остается невредимым. Известно, правда, что рыбья кожа значительно чувствительней к звуку, чем человеческая. Впрочем, пока трудно судить, какое воздействие на организм окажет эта странная вспышка. Что же это все-таки за бомба? Как она устроена?

Я обошел все соседние дома, дома Нодзу, Наканиси, Нитта, Миядзи, Окоти, Сугаи, Нодзима, Ёсимура; все они покосились градусов на пятнадцать, а то и больше. Нигде никого не было. Я знал, что Нодзима и жены Ёсимура и Миядзи вместе с Ясуко отправились в Фуруэ. Значит, за них можно не беспокоиться. Несколько раз я звал Миядзи, которого видел еще совсем недавно, — никакого ответа... Сильнее всех пострадал дом Накамура. Он был полностью разрушен, а разрушенный дом — зрелище гораздо более удручающее, чем просто пустой.

— Эй, есть тут кто-нибудь? — крикнул я и внимательно прислушался, надеясь уловить хоть слабый стон или крик. Но стояла полная тишина.

Все двери были открыты настежь. Точно так же, как и в других домах. То-то раздолье ворам. Бери что твоей душе угодно. Глядя на эти разрушения, я понял, что наши занятия по противопожарной обороне были напрасны: зря мы передавали ведра по цепочке, дежурили. Все это была лишь детская игра. Как и моя прежняя жизнь.

«А уж если жизнь — игра, то играть надо с азартом, так-то вот», — сказал я себе и, вернувшись к своему дому, тщательно осмотрел крышу. С северной стороны не осталось ни одной черепицы, с южной — уцелело штук двадцать, не больше. На коньке сохранилась только одна: та самая, которую во время ремонта я прикрутил медной проволокой. В проломе стены, около бассейна, виднелись несколько слег и большой брус. Видимо, их закинуло туда взрывной волной с соседнего склада лесоматериалов. А до него добрых сто пятьдесят метров. Я тут же смекнул, что они пригодятся как подпорки для моего покосившегося дома. Не хватало всего одной, и я подошел к пролому в стене, надеясь найти что-нибудь подходящее. Сквозь большое отверстие я увидел в соседнем дворе парня. Сидя на куче обломков, он перематывал обмотки. Это был студент промышленного колледжа, квартировавший у соседей.

— Эй, Хасидзумэ! — окликнул я его.

Парень испуганно вскинул голову.

— Да, да, — пробормотал он.

— Где твоя тетка Нитта?

— Да, да, — повторил он, уставясь на меня.

— Что с тобой, парень? Возьми себя в руки, — сказал я, пролезая сквозь пролом. — Как ваш колледж? Цел или нет?

— Колледж разрушен, — ответил он невыразительным голосом. — Мои друзья почти все погибли. Есть раненые.

Хасидзумэ, дальний родственник семьи Нитта, обычно такой живой, веселый, был явно не в себе. Из его сбивчивого рассказа мне с трудом удалось уяснить себе, что после взрыва он выкарабкался из-под груды столов и стульев, через чердак и крышу выбрался на улицу и поспешил домой.

— А тут никого нет, — закончил он.

— Давай-ка, пока еще не начался пожар, попытаемся разыскать твоих домашних. Они, вероятно, все на спортивной площадке университета. Моя жена тоже сейчас там. Пойдем туда?

— Да, да, — ответил юноша и зашагал следом за мной.

Спортивная площадка по-прежнему была заполнена ранеными и беженцами. Мы пробрались сквозь толпу к бассейну. Сигэко сидела на прежнем месте. Рядом с ней была наша соседка Окоти.

— Никак Хасидзумэ? — воскликнула она. — Вот не повезло тебе, бедняжка! Да и всем вашим тоже... Твоя тетка — в больнице Кёсай.

Окоти рассказала обо всем, что случилось. Она стояла на улице и беседовала с Нитта о проводах одного их знакомого призывника, которого отправляли в армию. Внезапно что-то ослепительно сверкнуло в небе, грозно раскатился гром. В следующее же мгновенье острая черепица, как бритвой, срезала кусок щеки у Нитта. Черепицы, словно картонные, взмывали в небо и возвращались, как бумеранги. Нитта видела что-то похожее во время землетрясения в Канто, черепицы тогда отлетали метров на пятьдесят, а то и дальше. А этот взрыв куда сильнее, чем какое-то там землетрясение.

Тем временем Хасидзумэ пришел в себя. Из его глаз не переставая текли слезы.

— Пойду в больницу. Спасибо вам обоим. Будьте осторожны, — сказал он и, сжимая в кулаке насильно всунутые ему Окоти пять иен, покинул площадку.

Посовещавшись, мы с Сигэко решили отправиться в транспортную контору в Удзина. Если даже Ясуко попытается вернуться в Хиросиму на грузовике, то навряд ли она доберется до Сэнда-мати: пожар в восточных районах города усиливается и оттуда нескончаемым потоком идут раненые. Ясуко безусловно догадается, что по Сэнда-мати ей не пройти. Нодзима не дурак, он повезет их до Удзина по воде. Он ведь не раз говорил, что отправится в Миядзу на рыбачьей лодке, если Хиросиму начнут бомбить. Он даже договорился с рыбаками из Удзина и Миядзу: как только понадобится, они предоставят ему лодку. До чего же он предусмотрителен, этот Нодзима, просто диво!

— Ясное дело, Нодзима поплывет в Удзина на лодке. Не поедет же он по дороге в такой пожар. Ясуко обязательно зайдет в транспортную контору. Я там непременно сегодня должен быть. Ясуко об этом знает и, конечно же, придет в контору.

Жена была всецело согласна с моим предположением, и мы решили не мешкая отправиться в Удзина. И все же это был риск, потому что полной уверенности, что Ясуко зайдет в контору, у нас не было.

Сигэко повернулась лицом к бассейну, сложила руки ладонями вместе и сотворила короткую молитву.