Михаил Идов - Кофемолка
- Название:Кофемолка
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Астрель
- Год:2010
- Город:Москва
- ISBN:978-5-271-24548-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Идов - Кофемолка краткое содержание
Супруги Марк и Нина, молодые нью-йоркские интеллектуалы, ищущие настоящего дела, открывают симпатичное кафе в духе венских традиций для умной, взыскательной публики, надеясь таким образом соединить успешный бизнес с интересной светской жизнью. Однако предприятие неуклонно идет ко дну, увлекая за собой мечты Марка и Нины и подвергая их брак суровому испытанию.
Кофемолка - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Это последний писк. Весь Брайтон их пялит.
— Ах вот оно что.
— Да послушай ты. Каждое лето в Нью-Йорк приезжают тысячи русских телок. Не московских, мухосранских. Лет по восемнадцать-девятнадцать, и большинство очень даже ничего. Закурить можно?
— Нет, нельзя. Выйди на улицу.
Аркадий пропыхтел мимо меня к двери.
— Это программа такая! — прокричал он через стекло, царапая коробок спичкой, зажатой в его похабных пальцах. — Вокруг Юнион-сквер их немерено, во всяких «Старбаксах». По дому скучают страшно. И английский у них так себе. Для нашего брата снять такую вообще ничего не стоит.
— Понятно.
— Спасибо Джорджу Соросу. — Он наконец прикурил и запыхтел своим «Кентом».
— За это платит Фонд Сороса? Я с ним немного знаком, кстати.
— Неплохо. Я так понял, что эта программа прививает юным россиянкам вкус к предпринимательству. А вместе с ним вкус к эмигрантскому хую. И знаешь что? Это правильно. Это, бля, исторически справедливо.
— Каким образом?
— Ну здрасте, — возмутился Иволгин, жестикулируя сигаретой. — В России нам бы такие ни за что не дали, так? Из-за антисемитизма. А здесь…
— Все ясно.
— Роли поменялись.
— Ага.
— Покупатель, так сказать, выбирает.
— Ладно, — сказал я. — Я понял.
Иволгин открыл рот, чтобы сказать что-то еще, и внезапно захлопнул его, как саквояж. Секундой позже на пороге появилась Нина с двумя тяжелыми на вид пластиковыми пакетами. Иволгин, истинный джентльмен, придержал для нее дверь.
— Привет, Аркадий, — поздоровалась Нина без особого энтузиазма. — Как дела?
— О, все по-прежнему, — ответил Иволгин. — Работа, путешествия. — На этой фразе он мне гнусно подмигнул. — И вам того же.
— Нет, спасибо, — сказала Нина на своем умилительном русско-марсианском. Она знала по-русски всего три фразы: «Я малайка», незаменимое «Нет, спасибо» и «Марк — жопа с ручкой», чему я ее, кстати, не учил.
Нина нагнулась над кассовым аппаратом, повернула ключ для дневного отчета (168 долларов после восьмичасовой смены) и вздохнула.
— Сделали аренду, — провозгласил я машинально своим агитпроповским тоном.
— Угу.
Она ужасно выглядела — бледная, с тонкими губами. Красные прожилки в белках, припухшие веки. Я смотрел на нее, ожидая прилива сочувствия, нежности или, на худой конец, жалости, но чувствовал, к своему ужасу, только тупое раздражение. Я попытался вспомнить — под влиянием, скорее всего, иволгинских подмигиваний, — когда мы в последний раз занимались сексом. Должно быть, недели две назад. В тот вечер мы не закрывали кафе допоздна. Дело шло непривычно резво: «Вог» снимал большую фотосессию в соседнем квартале, и из-за угла плотным потоком шел за самыми дорогими напитками модный люд. Сюжет фотосессии, как я понял, заключался в том, что троица трепетных сестричек в трепетных шелках следующей весны потеряла маму на злых улицах страшного Нью-Йорка. Роль злой улицы выпала Стэнтон-стрит. Погода выдалась на редкость холодной для октября, ртутный столбик едва касался сорока по Фаренгейту, [76] Около 8 °C.
и прямо за рамкой кадра к земле припал стажер с пуховиком в руках. Он походил на птицелова, готового броситься на пернатую жертву. Немолодой фотограф был упакован в камуфляжный жилет, как будто вокруг Фаллуджа или Голанские высоты, и профессионально изображал усталый цинизм во взгляде. Вся эта затея выглядела до боли дорогой; имелась даже подручная бригада художников, периодически подбавляющих граффити на заднем плане.
Я таращился на съемку и при помощи моих новых финансово-экстрасенсорных способностей физически ощущал, как улетучиваются с каждой минутой доллары, как зеленая аура заворачивается воронкой в пустоту. Кто платил за все это? Кто получал прибыль? Скорее всего, перед нами была одна из тех самых безналичных нью-йоркских сделок, в которых много подвидов личной выгоды образуют вкупе этакий нечаянный коммунизм: бесплатные платья, одолженные из салона дизайнера, бесплатные человеко-часы начинающих гримеров и осветителей; результат печатается бесплатно как «статья» — в благодарность международному концерну, которому принадлежит дизайнер, за размещение платной рекламы другого холдинга на соседней странице. Где-то в пятидесяти кварталах к северу отсюда почти нулевая сумма всех этих трудов — скажем, ящик хорошего коньяка — ехала с курьером к стеклянной двери чьего-то офиса. Идеальная замкнутая система. Но какие-то капли просачивались вниз, какие-то крохи падали. Например, мы продали моделям больше сорока капучино — не открыв при этом ни одной пачки цельного молока.
Этот вечер был достаточно весел, достаточно динамичен, чтобы возродить в нас кусочек нашего изначального Kaffeehaustraum. Дверь отворялась, колокольчик звенел, айпод выбил удачную комбинацию Мадонны и «Дафт панк», не по сезону одетые красотки вбегали внутрь и семенили наружу: легко было сделать вид, что так все и было и будет завтра и послезавтра. Фотограф, старый козел, нашел время прошептать Нине на ушко, что хотел бы как-нибудь ее пощелкать, а чешская нимфа состроила мне глазки, хотя вполне вероятно, что ее глазки были так состроены от природы. После того как шапито сложилось и огни погасли, около полуночи, мы с Ниной все еще сияли отраженным светом; лихорадочная кокаиновая энергия съемки передалась нам обоим.
Мы потратились на такси домой, что в последнее время стало редкостью, прибыли на 82-ю с Ниной, полууснувшей у меня на плече, и упали в постель полураздетыми. Процесс помощи друг другу с раздеванием («Ты мне лифчик не расстегнешь?») почти незаметно перешел в секс. Я помню, что на мне остались носки и что я размышлял о том, почему же нагая женщина в носочках — символ соблазна, а голый мужик в носках — это чистый фарс. Я ничего не помню о Нине в ту ночь — была ли она нежна, или пассивна, или неуверенна: секс был почти абстрактным этюдом на тему возбуждения как такового, существующего отдельно от частностей и даже участников.
Как бы мне ни хотелось написать в этой скромной поваренной книге, что навалившиеся проблемы нас с Ниной только сблизили, к октябрю это было не так. Куда уж ближе? Мы прожили последние полгода как один организм, каждым свободным нервом и сухожилием встроенный в кофеварку и кассу. Наши отношения не то чтобы портились. Они… взрослели. Дважды, вешая куртку в прихожей нашей захламленной квартиры, я поймал себя на том, что чуть не сказал: «Дорогая, я дома». Как телесериал, основанный на кинофильме, как кабацкая песня, ставшая государственным гимном, наш союз устаканивался в формальную, чтобы не сказать формалиновую, версию самого себя. Так, представлял себе я, функционируют очень старые браки — все эти трогательные и немножко страшные пары, которые вечно сидят в дальнем углу хорошего французского ресторана, поглощая обед из трех блюд без единого слова. В некотором роде наше венское желание сбылось — мы превратились в Оскара и Маржету Грабал, разве что без преданной клиентуры. Мы просто не думали, что достигнем этого так скоро.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: