Питер Мейл - Хороший год

Найдя нужный дом, Чарли постучал в дверь; открыл ее сам Фицджеральд.

— Очень рад познакомиться, мистер Уиллис, — сказал он, пожимая гостю руку. — Думаю, вам будет приятно узнать, что секретаршу я на сегодня отпустил. Мы с вами здесь совершенно одни. Я подумал, вам так будет спокойнее.

— Очень, очень любезно с вашей стороны. — Чарли с благодарной улыбкой склонил голову и последовал за Фицджеральдом в дегустационный зал. Из невидимых динамиков приглушенно лилась фуга Баха. На длинной полированной столешнице красного дерева уже выстроились бутылки, бокалы и серебряные подсвечники. Возле одного конца стола сверкала начищенная медная crachoir, на другом конце изысканным веером были разложены белые льняные салфетки. Настоящий храм Бахуса, священный алтарь вин. Чарли даже почудилось, что вот-вот из-за деревянных панелей выскочит жрец и освятит церемонию.

Фицджеральд достал из кармана изящный бумажник крокодиловой кожи, вынул визитную карточку и протянул Чарли, явно ожидая получить в ответ его визитку.

Чарли это предвидел. Устремив на Фицджеральда черные дула своих очков, он медленно покачал головой:

— Видите ли, мистер Фицджеральд, осторожность моего клиента порой граничит с предельной скрытностью. Он предпочитает, чтобы я тоже не привлекал к себе внимание; поэтому я не ношу с собой визиток. Уверен, вы поймете меня правильно.

— Безусловно, — отозвался Фицджеральд. — Простите. А теперь, если вы готовы... — И вежливо наклонив голову, простер руку в сторону стола.

Чарли внезапно охватило сомнение. Если это афера, то спланирована и разыграна она великолепно, а сам Фицджеральд, в безупречном костюме, — аристократ до мозга костей, настоящий бордосец. Трудно заподозрить в нем жулика. Но тут перед мысленным взором Чарли всплыли лица кое-каких лондонских знакомых, занимающихся самой что ни на есть элитной недвижимостью, — люди сплошь обворожительные, отлично образованные, безукоризненно одетые, с хорошо подвешенными языками, однако ради удачной сделки эти галантные краснобаи не моргнув глазом выкинут родную бабушку из ее собственного дома; все до одного прожженные негодяи. Это видение приободрило Чарли, он изящным жестом снял очки и двинулся к столу; фуга завершилась печальным финалом, и в зале наступила тишина.

— Если позволите, я бы рекомендовал начать, скажем, с вина урожая девяносто девятого года и лишь затем перейти к вину двухтысячного года, — предложил Фицджеральд и добавил: — Последнее, признаюсь, лично я предпочитаю всем прочим.

Он налил вина в два бокала и протянул один Чарли.

Благодаря многим часам тренировки — на курсах дегустаторов и во время вчерашней репетиции перед зеркалом в ванной комнате — Чарли был прекрасно подготовлен к этому чрезвычайно важному ритуалу со всеми его тонкостями. Держа бокал тремя пальцами за основание, Чарли поднес его к пламени свечи и с видом знатока слегка прищурился, словно подчеркивая, что все его внимание сосредоточено на содержимом сосуда.

— Как видите, — опять заговорил Фицджеральд, — цвет необыкновенно хорош, где-то между...

Чарли жестом остановил его:

— Прошу вас. Мне необходима полная тишина.

Склонив голову набок, он умело покачал бокал, и вино медленно закружилось. Затем, сочтя, что букет в достаточной мере раскрылся, он опустил нос в бокал и легкими, грациозными движениями свободной ладони направил волны аромата к своим расширившимся в ожидании ноздрям (этот изящный, несколько претенциозный жест он приметил на курсах и взял на вооружение); втянул носом винные пары, поднял глаза к потолку, ища у него совета, вновь склонил голову и сосредоточенно засопел, после чего хмыкнул — негромко, но одобрительно.

Потом он поднес бокал к губам, втянул в рот немного вина, подержал его несколько секунд и перешел к тому, что мысленно всегда называл звуковыми эффектами: шумно всосал воздух; щеки его при этом заходили ходуном, словно кузнечные мехи; потом пожевал вино, прополоскал им рот и наконец выплюнул. В мертвой тишине зала плеск вина о медное дно crachoir казался слишком громким, почти кощунственным.

Фицджеральд ждал вердикта, его брови напоминали два вопросительных знака.

— Превосходно, да-да, превосходно, — негромко заметил Чарли; он решил рискнуть и отпустить комплимент: — Немного напоминает "Петрюс", только более мускулистое, чем обычный "Петрюс". Вы, однако же, предпочитаете урожай двухтысячного года, не так ли?

Легкая улыбка на лице Фицджеральда стала заметно шире:

— Вы мне льстите, любезный мистер Уиллис. Тем не менее я предвижу, что вино двухтысячного года вас удивит, даже изумит. Разрешите ваш бокал.

Взяв бокал из рук Чарли, он протянул ему другой, уже с вином урожая двухтысячного года. Чарли снова неспешно и тщательно проделал всю дегустационную процедуру от начала до конца; Фицджеральд пристально наблюдал за ним, как кот за мышью, сидящей на расстоянии одного прыжка.

Вино снова шумно плюхнулось в медную плевательницу.

— Напиток великолепный, — изрек Чарли, прикладывая к губам льняную салфетку. — Примите мои поздравления, мистер Фицджеральд. Такого бордо я еще никогда не пробовал. Полный триумф.

— Стараемся, — чуть заметно пожав плечами, сказал Фицджеральд. — Разумеется, удобрения исключительно органические, виноград собирают вручную avec tri [182] С одновременной сортировкой (фр.). — это, как вам известно, необходимо для сохранения état sanitaire [183] Здесь: хорошее санитарное состояние (фр.). виноградников.

Это еще что такое, черт возьми? Чарли глубокомысленно кивнул:

— Прекрасно, прекрасно.

— При вызревании вина проводится, как у нас говорят, pigeage [184] Погружение "шапки" лозы (фр.). . Еще мой дед так делал. Старинные хитрости частенько оказывают наилучший эффект.

Что это еще за чертов pigeage? На курсах никто и слова такого не произносил. Звучит загадочно; при этом навевает какие-то антисанитарные ассоциации.

— Сразу заметно, — одобрил Чарли. — Бог ведь в деталях, как говорят у нас, — он слегка поклонился Фицджеральду. — Ну что ж. Теперь, полагаю, можно перейти к куда менее приятным деталям — финансовым — касательно, пожалуй, продукта двухтысячного года. Вы совершенно правы. Это вино чуточку посложнее, оно оставляет более длительное послевкусие, в нем больше... как бы поточнее выразиться?.. gravitas [185] Солидность (лат.). . Не сомневаюсь, что столь высокое качество имеет свою цену.

Фицджеральд, словно извиняясь, чуть приподнял плечи:

— Сто тысяч долларов за ящик. Сюда входит доставка в любую точку мира, — с улыбкой добавил он.

Пораженный Чарли быстро взял себя в руки и отмел столь малозначительную подробность:

— Что касается доставки, то султан наверняка предпочтет прислать один из своих самолетов. Он считает, что коммерческие авиалинии слишком халатно относятся к требованиям безопасности, чтобы доверять им ценный груз. — Он опять глубокомысленно воздел взор к потолку, ища совета свыше, после чего заговорил совсем другим тоном, энергично, по-деловому: — Очень хорошо. Я намерен порекомендовать моему клиенту вынести позитивное решение относительно этого вина. Так, сейчас прикинем. Возможно ли приобрести десять ящиков?