Элизабет Гилберт - Есть, молиться, любить

На днях он сказал мне:

— Лиз, пока ты на Бали, почему бы тебе не завести любовника? К его чести, Фелипе не имел в виду конкретно себя, хоть и охотно сыграл бы эту роль, как мне кажется. Он заверил меня, что Иэн, тот самый симпатичный парень из Уэльса, отлично мне подойдет, но есть и другие кандидаты. Например, шеф-повар из Нью-Йорка, «славный, большой, мускулистый, смелый парень», который наверняка мне понравится. И вообще, в Убуде сколько угодно мужчин на любой вкус и цвет, экспатов со всего света, населяющих здешний мир «бездомных и безденежных» планеты. И многие из них были бы рады проследить за тем, чтобы «ты провела на Бали прекрасное лето, моя дорогая».

— Я не уверена, что готова к этому, — призналась я. — Не хочется снова напрягаться, что неизбежно в романтических отношениях. Не хочу брить ноги каждый день, демонстрировать новому любовнику свое тело. Заново пересказывать свою жизнь и трястись, как бы не забеременеть. Как бы то ни было, я совершенно разучилась общаться с мужчинами. Такое ощущение, что в шестнадцать лет я увереннее чувствовала себя на любовно-романтической почве, чем сейчас.

— Так оно и есть, — отвечал Фелипе. — Ведь тогда ты была молодой и глупой. Только молодые и глупые люди чувствуют себя уверенно в любви! Неужели ты считаешь, что хоть кто-нибудь из нас понимает, что делает? Тебе бы увидеть, как все происходит на Бали. Когда жизнь на родине превращается в сплошную путаницу, иностранцы приезжают сюда и решают, что хватит с них западных женщин, и женятся на миниатюрной, славной и послушной балинезийке лет шестнадцати. Мне известен ход их мыслей. Им кажется, что красивая девочка сделает их счастливыми и облегчит им жизнь. Но каждый раз наблюдая такую ситуацию, мне хочется сказать одно и то же: флаг вам в руки, ребята. Потому что женщина всегда остается женщиной. А мужчина — мужчиной. Перед нами по-прежнему два человека, которые пытаются найти общий язык, а значит, сложностей не избежать. В любви не бывает все гладко. Но люди должны хотя бы попытаться любить друг друга. Каждый должен рано или поздно узнать, что такое разбитое сердце. Разбитое сердце — хороший знак Знак того, что ты хотя бы пытался кого-нибудь полюбить.

— В прошлый раз мое сердце так пострадало, что до сих пор болит. Это, по-твоему, нормально? Почти два года прошло с тех пор как между нами все кончено, а сердце по-прежнему разбито.

— Дорогая, не забывай, что я из южной Бразилии. Мы по десять лет сохнем по женщине, которую даже не целовали.

Мы говорим о нашем опыте семейной жизни и разводе. И это не иголки в адрес бывших мужей и жен, а просто размышления на тему. Делимся воспоминаниями о глубочайшей постразводной депрессии. Пьем вино, едим вкусные блюда и рассказываем друг другу все самое лучшее, что связано с бывшими супругами, чтобы рассеять атмосферу горечи, вызванную разговором об утрате.

— Хочешь провести со мной выходные? — спрашивает он, и я не думая отвечаю: «Да, было бы здорово». Потому что это правда.

Уже дважды, провожая меня до дома и желая спокойной ночи, Фелипе наклонялся через машину, чтобы поцеловать меня на прощание, и дважды я проделывала один и тот же трюк тянулась к нему, но в последний момент уворачивалась и прижимала голову к его груди. Так мы сидели некоторое время. Дольше, чем того требуют дружеские объятия. Он утыкался лицом мне в волосы, а моя щека лежала на его груди. Я чувствовала запах его мягкой льняной рубашки. Мне так нравится, как он пахнет. У него мускулистые руки и красивая широкая грудь. В Бразилии он был чемпионом по гимнастике. И все равно что это было в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году — в год, когда я родилась. У него сильное тело.

Пригибаясь таким образом, когда он тянется ко мне, я словно прячусь, избегаю невинного прощального поцелуя. Но одновременно и открываюсь ему. Позволяя Фелипе обнять себя в конце вечера и долго и тихо сидеть рядом, я разрешаю себе не противиться этим объятиям.

Чего не случалось уже давно.

Я спросила Кетута, старика лекаря:

— Что ты думаешь об отношениях между мужчиной и женщиной?

— Что это значит — отношения?

— Ладно, забудь.

— Нет, объясни, что это? Что за слово?

— Отношения… — попробовала определить я, — …это когда мужчина и женщина любят друг друга. Или мужчина и мужчина, или женщина и женщина. Они целуются, занимаются сексом, женятся и так далее.

— У меня в жизни было не так уж много партнеров, Лисс. Только жена.

— Да уж, действительно немного. Ты имеешь в виду первую жену или вторую?

— У меня только одна жена, Лисс. Она умерла.

— А Ниомо?

— Ниомо мне на самом деле не жена. Она жена моего брата. — Заметив мое озадаченное выражение, он добавил: — Типичная ситуация для Бали.

— Оказалось, у Кетута есть старший брат-фермер: он живет по соседству с Кетутом и женат на Ниомо. У них трое детей. У Кетута и его жены не было детей, поэтому они усыновили одного из сыновей брата, чтобы у них появился наследник Когда умерла жена Кетута, Ниомо стала жить на оба дома, распределяя время между двумя хозяйствами, заботясь о муже и его брате и присматривая за всеми своими детьми. В балинезийском понятии она — жена Кетута по всем параметрам (готовит, убирает, совершает домашние религиозные обряды и церемонии), за одним исключением—у них нет супружеской близости.

— Почему нет? — поинтересовалась я.

— Я слишком стар! — ответил Кетут и позвал Ниомо, чтобы пересказать ей весь наш разговор: мол, американка хочет знать, почему они не занимаются сексом. Ниомо чуть не померла со смеху на месте при одной мысли об этом! А потом подошла и по-дружески ударила меня по руке — больно.

— У меня была только одна жена, — повторил Кетут. — Она умерла.

— Скучаешь по ней? Он печально улыбнулся.

— Она умерла, потому что пришло ее время. А сейчас я расскажу тебе, как нашел свою жену. Когда мне было двадцать семь лет, я встретил девушку и влюбился в нее.

— В каком это было году? — спросила я, не оставляя отчаянных попыток выяснить, сколько же ему лет.

— Не помню, — ответил он. — Может, в двадцатом?

(То есть сейчас ему примерно сто двенадцать лет?! Еще немного — и мы разгадаем эту тайну…)

— Я любил эту девушку, Лисс. Очень красивая она была. Но с плохим характером. Ей нужны были только деньги. Она путалась с другими мужчинами и никогда не говорила правду. У нее как будто был один ум внутри другого, и туда никто не мог проникнуть. Она разлюбила меня и сбежала с другим. Я был опечален. Она разбила мне сердце. Я стал много молиться моим духовным братьям, все спрашивал: почему она больше меня не любит? А потом один из них сказал мне правду. Он сказал: «Не она твоя половина. Будь терпелив». И я стал терпеливо ждать и встретил свою жену. Это была красивая, хорошая женщина. Она всегда была ко мне добра. Мы никогда не ссорились, и в доме всегда была гармония, а она всегда улыбалась. Даже когда в доме не было денег, она улыбалась и говорила, как счастлива видеть меня рядом. Когда она умерла, мне было очень плохо.