Нора Робертс - Трибьют

— Значит, они уехали, — Форд махнул в сторону дома банкой кока-колы, которую он взял на кухне Силлы.

— Да, после заключительных материнских объятий перед телекамерами.

— Назад в Калифорнию?

— Нет, переночуют в округе Колумбия, в Уилларде. Там она устроит еще пару ловушек для прессы и организует рекламу своего выступления в Национальном театре в сентябре, — Силла покачала головой. — Но здесь не сплошной расчет. Только восемьдесят процентов. Остальные двадцать — это действительно беспокойство за меня, которое она высказала бы по телефону, если бы не могла извлечь пользу из этой поездки. Ей было очень трудно приехать сюда, в этот дом. Я до сих пор не понимаю, или до конца не могу в это поверить, но она действительно расстраивается. В таком случае мне легче простить невнимание к дому и понять, почему она так разозлилась, когда я сделала ей предложение, от которого она не могла отказаться.

— Логические доводы на нее не действовали? Если ей не нужен дом, она не может о нем заботиться, то почему бы не отдать его тебе?

— Для Дилли это невозможно. Я не знаю, насколько сильно она чувствовала себя нелюбимой, ведь в сердце Дженет она всегда была на втором месте после брата. Да, я знаю, что сегодня она сделала то, что мне не нравится, и она это понимала, но я могу оправдать ее. Ее мотивом была не только выгода.

— Она будет интересной тещей.

— Да уж, — Силла поперхнулась. — Давай оставим это.

— Силла, прошу прощения, — из дома вышел Мэтт. — Похоже, приехали доски для пола третьего этажа. Подумал, что вы захотите взглянуть на них и проверить, перед тем как поднимать их наверх.

— Да, да, конечно. Иду.

— Уже пол? — спросил Форд.

— Он должен несколько дней полежать в доме — что-то вроде акклиматизации. И поскольку мы собираемся ставить там встроенные шкафы, пол должен… Неважно.

— Ладно. Если мои услуги здесь больше не нужны, я попытаюсь спасти остаток рабочего дня.

— Хорошо. Хорошо, — повторила она, борясь с раздражением.

— Кстати, я отсканировал для тебя фотографии. Напомни, чтобы я их тебе отдал.

— Черт, совсем о них забыла. Я должна поблагодарить твоего дедушку.

— Думаю, что твое явление в полотенце он считает достаточной благодарностью.

— И за это напоминание тоже спасибо. — Они обогнули дом и увидели отъезжающий грузовик.

— Оставляю тебя наедине с твоими любимыми досками. — Он сжал ладонями ее лицо и поцеловал. — Мы будем ждать.

Будут, подумала она. Он и его странная маленькая собака будут ее ждать. Удивительно и непривычно.

Форд заперся в студии на целых четыре часа. Дело двигалось поразительно быстро. Даже несмотря на все отвлекающие факторы — сексуальная соседка, новый приятель в больнице, тревога за сексуальную соседку и влюбленность в нее, — он успел очень много.

Он понял, что история о Брид будет закончена примерно в то же время, что и дом Силлы. Удивительная синхронность. Но теперь он заслужил отдых — на сегодня можно закончить и заняться не менее важным делом — сидением на веранде. Он отпер студию, отступил на шаг и долгим, оценивающим взглядом окинул то, что успел сделать сегодня.

— Ты чертовски талантлив, Сойер. И пусть кто-нибудь попробует с этим поспорить.

Довольный собой, он пошел вниз, по дороге остановившись у окна. Никаких репортеров не видно, отметил он и порадовался за Силлу. Машин тоже не было, и это значит, что работа на сегодня закончилась. Он пошел в кухню, чтобы чем-нибудь перекусить и позвать с заднего двора Спока. Пришла пора ежедневного ритуала, когда они сидели на веранде и ждали Силлу.

В холодильнике он увидел записку, наклеенную на банку пива.

Закончил? Если да, то обойди Дом Макгоуэнов сзади.

— Что ж, с радостью, — улыбнулся он, прочтя записку.

Она сидела на вымощенном сланцем дворе под синим зонтом за столиком из тикового дерева. На трех ступеньках веранды стояли три медных горшка с разными растениями. Бейсболка, вытянутые ноги в рабочих ботинках, цветущие розы за спиной — у нее был расслабленный и очень довольный вид.

Он сел напротив, и она улыбнулась ему — легко и непринужденно.

— Наслаждаюсь покоем, — сказала она и погладила Спока.

— Я заметил. Откуда ты это взяла? — он ткнул пальцем в зонт.

— Сегодня доставили, а я не удержалась и сразу же установила его. Шанна принесла горшки. Я нашла их, когда разбирала хлам, и решила, что позже куда-нибудь их приспособлю. Но она увидела здесь столик, побежала в теплицу и посадила в них несколько растений просто так. Придется убрать их, когда мы будем обрабатывать и красить дом снаружи, но пока мне нравится на них смотреть.

Она нагнулась и вытащила две бутылки пива из наполненного льдом ведерка из-под штукатурки. Форд открыл крышки, и они чокнулись бутылками.

— За первое из будущих многочисленных сидений под зонтом. Похоже, у тебя был хороший день.

— Насыщенный. Начался он хуже некуда, потом посыпались новые проблемы. Радость по поводу пола для третьего этажа была недолгой — выяснилось, что мне привезли не то дерево. Они клялись, что я позвонила и поменяла ореховое дерево на дуб, но это чушь, теперь работы на третьем этаже задержатся на целую неделю. Я закончила шкаф в третьей спальне и начала в четвертой. Поставщик испортил вырез на дверце душа, и с этим тоже будет задержка, а ванна, которую я присмотрела для третьей ванной комнаты на втором этаже, уже продана. Страховая компания отказывается давать мне еще одну машину на замену, получив второе за два дня заявление о возмещении ущерба, и, наверное, повысит мне ставки. Я решила расслабиться, вместо того чтобы злиться.

— Правильный выбор.

— Задержки и проблемы естественны. Но розы цветут, и у меня есть синий зонт. Мне хватит. А как у тебя прошел день?

— Лучше, чем обычно. Я преодолел одно серьезное затруднение, и дальше дело пошло. Потом нашел в холодильнике твое милое приглашение.

— Я решила, что ты сразу же увидишь его, как только освободишься. На самом деле я сначала поднялась наверх, но если я когда-то и видела одержимого, то это ты. — Она склонила голову набок и с любопытством посмотрела на него. — И какую же проблему ты решил?

— Злодей. Поначалу это был мистер Экли, мой учитель алгебры в десятом классе. Я уже рассказывал тебе, что это был ужасный человек. Но по мере развития образа я понял, что сделал неправильный выбор с точки зрения внешности. Он должен быть худее, неприятнее, но в то же время дьявольски красивым, возможно, немного аристократичным. Но все мои попытки заканчивались чем-то похожим на Джона Кэррадайна и Бэзила Рэтборна.

— Красавцы, оба. Ввалившиеся щеки, сверлящий взгляд.

— Слишком уж очевидно для персонажа. Но сегодня я нашел то, что хотел. Мне нужны не выступающие скулы и сила. Мне нужен слой глянца, скрывающий злодейскую сущность. Не жилистый и костлявый Кэррадайн, а что-то более утонченное. Контраст между внешностью и намерениями, между образом и целью. Гораздо большее впечатление производит хладнокровный злодей в костюме от Армани, чем кровожадный маньяк в лохмотьях.