Катя Рубина - Все-все-все и Мураками

— Может, еще все будет в порядке? — неуверенно спросила Инесса.

— Может. Только не с Гюнтером. Хотя в последнее время меня волнуют другие какие-то странности.

— Какие странности? — спросила Валя.

— Странный сон и мысли о смерти.

— Это ты брось, это ни к чему, это глупости, не грузись! — выпалила Инесса. — А что за сон?

— Мне снился сон про тот свет, собственно, я за этим к вам и приехала. Интересно, как восточная мудрость это все позиционирует.

— Тебе что, на И-ДЗИН кинуть или что? — спросила Валя.

— Нет, мне бы узнать поконкретнее про тот свет, как там и что.

— Слушай, не все так ужасно, все бывает в жизни, не стоит так убиваться, — сказала Валя.

— Это чисто для информации мне надо, а не так.

— Инесска у нас специалист, — сказала Валя Инесса доброжелательно на меня посмотрела и спросила:

— Тебе из какого раздела?

— Чтобы было понятно и максимально конкретно.

— Самое конкретное — это Тибетская Книга Мертвых, Бардо Табол.

— Можно подробно, с деталями, чтобы аналогии проводить, чтоб у меня сложилось полное впечатление?

Инесса откинулась на спинку кресла и начала:

— В чем суть испытания? В распознании Себя после смерти. Пока человек находится в Бардо Смерти, осуществляется проверка верности приобретенного им при жизни самосознания.

Суть Яви — родить самосознание, которое пройдет экзамен в загробном мире, конечный итог — освобождение, спасение от колеса новых беспамятных рождений и жизненного страдания. Находясь в Бардо, ты должен проникнуться и стать тем, что ты есть на самом деле. Первый шаг на пути — Вера, далее — Озарение, затем — Несомненность, финал — Свобода.

Я слушала, ясности не возникало никакой.

— Инесс, а ты можешь мне это все человеческим языком объяснить? И желательно с примерами?

Инесса посмотрела на меня с укором.

— Ну что тут неясно? — спросила она.

— Вот один человек, допустим, умер и уже находится в Бардо, то есть в особенном состоянии. Другой человек, который не умер, должен ему читать некоторые вещи на ухо, чтобы тот мог поскорее пройти все трудности и оказаться в положенном месте в положенное время и без лишних потерь для себя. А если нет такого другого человека, который будет что-то читать умершему человеку, что тогда?

— Тогда плохо, тогда тот, который умер, может заблудиться и очень долго идти в нужное место… очень длительный процесс.

— Инесс, ты так говоришь, как будто ты там была.

Инесса даже, мне кажется, обиделась.

— Я тебе теорию рассказываю и принципы, как ты просила.

— Да, да, пожалуйста, продолжай. Значит, если не будет человека, который на ухо, тогда можно застрять, так?

— Ну вот, все ты прекрасно понимаешь, не прикидывайся.

— А надолго можно застрять?

— Там это не написано.

— А если человек там находится и вдруг другой человек к нему прилетает?

— Там к нему может все что хочешь прилететь, он просто должен внимательно смотреть. Если сразу не увидел — появится вторичная ясность, надо ее углядеть.

— То есть этот другой, прилетевший человек, тоже может стать вторичной ясностью для него?

— Может и стать, смотря по обстоятельствам… Там, как и здесь, молиться надо, тогда и появится рожденный вместе с тобой Добрый Дух-покровитель.

— Он может прилететь, и все нормально будет?

— Ну что ты как ребенок прямо, что значит — нормально будет?

— А может этот дух быть не умершим?

— Дух бессмертен.

— Я не то имею в виду… человек может быть духом?

— Человек и есть Дух.

— Ну вот, это я и спрашиваю… и что дальше?

— В промежуточном Бардо разум человека находится тоже в промежуточном состоянии. Не имеет твердой опоры, легковесен, и любая мысль потому обладает огромной силой.

— Даже если это чужая мысль?

— Я же тебе говорю — любая, вообще.

— А атмосфера там какова, так, к примеру?.. Что-то сказано про это?

— Да, в книге есть целая глава про это. Называется «Особенности существования в промежуточном состоянии».

— И какие это особенности?

— Это состояние Сидпа. Повсюду серый сумеречный свет днем и ночью.

— Что ты говоришь?

— Это не я говорю, это в книге написано.

— Это долго продолжается?

— Нахождение в Сидпа Бардо нельзя точно указать, тут влияние кармы надо учитывать.

— Может другой Дух вывести этого человека, несмотря на карму?

— Все может быть, нет такого понятия невозможно. Когда мы говорим «невозможно», то обычно опускаем одну фразу: «Если только не». Невозможно, если только не изменится «природа пространства». Или «природа зрения».

— А как она может меняться?

— Это уже совершенно другой вопрос.

— Какой? Так просто, для общего развития?..

— Любые формы и качества явлений преходящи и иллюзорны… когда разум поймет, что явления жизни нереальны, — тогда возможно постижение.

— Послушай, Инесс, почему ты не этим занимаешься, а в галерее сидишь?

— Потому что это никому не нужно, а жить нужно…

— Тебе бы преподавать восточные мудрости.

— Да брось, не грузись.

Валя говорит:

— Не хочет она, я ей сто раз говорила.

Мне не все было ясно из Инессиных объяснений, но кое-что начало проклевываться. Только не ясно, почему Я? Почему МНЕ?..

Мы начали общаться на бытовом уровне, потому что трудно долго пребывать в мире умности.

Я говорю:

— Митька мой сразу понял все и про сон, и про Гюнтера, вот какой он у меня.

Девчонки поддерживали меня: да он у тебя просто чудо, и красавец, и умник, ты сама должна сейчас взять себя в руки, начать работать, и выбросить все мысли о смерти, и всякие грустности, вон погода какая хорошая, солнце, тепло, можно уже в плаще ходить…

Попили еще чаю. Этот зеленый, со сливками, у них просто чудесный, просто с какой стороны на него ни посмотри — все пахнет. Девчонки насыпали мне его в пакетик (типа дома попить), подарили маленькую нефритовую собачку от доброты душевной: ее, мол, можно на мобильник привязать… Я поехала домой.

Вернувшись домой, я застала на кухне Митьку и Полюшко. Они ели пельмени.

— Ты не уехал, Даниил?

Почему-то я обрадовалась. Он по-домашнему, прямо как хозяин, отодвинул мне стул. Никогда раньше за ним не замечала галантности.

— Садись, пельмени будешь?

— Да.

— Представляешь, человек предполагает, а Бог располагает. На вокзале достал кошелек, а там — письмо. Мать просила Дези передать. Это сразу надо было сделать, по приезде прямо. Я матери обещал: приеду — сразу свезу.

Вот… и адрес она мне тут… записала. Я, конечно, эгоист самый натуральный. К Витьке покатил, напрочь забыл. В голове одни опилки. Потом все эти неожиданности на меня так разом как-то подействовали… Все завертелось. В общем, билет решил пока не брать. Поехал к Дези. Я у нее тысячу лет не был. Приперся без звонка. Она сразу узнала меня, вон ведь память какая. Так обрадовалась. «Данечка, детка, — говорит, — как ты, маленький?» Давно так ко мне никто не обращался…