Макс Нарышкин - ИМ ХОчется этого всегда

Кажется, ровно столько мне оставалось бы жить, если бы я не бросил машину, не вышел из нее, хлопнув дверцей, и быстрым шагом не направился обратно. Чтобы в толпе пешеходов быть еще менее приметным, я скинул пиджак и остался в рубашке.

Десять секунд.

А он говорил, что я тупой.

Он много чего сказал мне, я тоже ему много чего сказал, но разве среди того, что я ему говорил, я упоминал о том, что пальцев у Гейфингера было отрезано ровно три?

Я что-то не припомню этого. Я сказал — «у него были отрезаны пальцы». Вот это я помню.

Заметив желтую машину с жующим за ее рулем бородатым таксистом, я метнулся к дверце и уже через мгновение сидел рядом. Бородач посмотрел на меня молча, потом убрал пирожок в бардачок, вытер губы салфеткой и только после этого спросил:

— Куда?

— Протопоповский переулок, дом десять. — Подумав, я добавил: — Второй подъезд.

— Ага, — согласился тот. — Второй этаж. А по деньгам что?

Договорились мы быстро, потому что я не торговался.

Это все ерунда, что бывшие разведчики устанавливают на своих квартирах суперсистемы охраны, приклеивают волоски к притвору, минируют здание. И что живут они за городом или на брошенном заводе, в оборудованном по последнему слову техники помещении — тоже ерунда. Бывший разведчик жил в Протопоповском переулке, в полногабаритной трешке, неподалеку от центра. Поднявшись на этаж, я увидел обычную деревянную дверь, хотя и двойную. Понятно, что дверь деревянная только снаружи, изнутри она, конечно, бронирована. Но это все, чем охраняется вход в жилище Старика.

Мне очень хотелось, чтобы старухи в этот момент дома не было. С другой стороны, как я окажусь в квартире?

Нажав кнопку, я стал ждать.

К тому моменту, когда моя голова окончательно заполнилась сырым туманом безумия, в прихожей раздались шаркающие шаги. Мне задали обычный в таких ситуациях вопрос, на который ответил я совсем неожиданно:

— Президент компании «Глобал» Лисин. У меня дурные новости.

Вероятно, жена Старика привыкла к дурным новостям. Одно дело в кафе «Элефант» под музыку Таривердиева сидеть, смотреть на бессмертного мужа и размышлять, для какой цели он на ней женился, и совсем другое ждать его каждый день с работы. Когда шпион рядом, любая пакость всегда на виду.

Замок провернулся трижды, и дверь распахнулась. На пороге стояла тетя лет пятидесяти на вид, в домашнем фланелевом костюме и с собранными в хвост волосами. Пятьдесят, значит, он женился на ней, когда ему было тридцать, а ей — двадцать. Или когда ему было двадцать, а ей — десять. От разведки всего ожидать можно.

Я выбирал начальника СБ три месяца. Когда обороты компании достигли невиданных размеров и мой офис наполнился сотрудниками до отказа, я оказался в трудном положении. Мне нужен был человек, который бы следил за всем этим коллективом воров, мошенников и вымогателей. В министерстве мне предложили Старика, и я, просмотрев его послужной список, удовлетворился рекомендациями. Пять лет этот человек верой и правдой служил мне и был вхож в близкий круг. Я знал, где он живет, но ни разу не бывал у него дома. И сейчас я ничуть не жалел об этом, поскольку его жена была по-прежнему мне чужой человек, и это хорошо. Она понятия не имела, что я немного переживаю, когда причиняю знакомым людям неудобства. Особенно женщинам.

— Вы Игорь Игоревич?

— Верно, — подтвердил я, думая, как перейти от любезностей к скотству. — А вы жена моего начальника службы безопасности?

— Да.

Что-то не клеится наш разговор…

— А как вас зовут?

— Анастасия Николаевна.

— Анастасия Николаевна… — повторил я, сожалея о том, что не какая-нибудь Марта Богуславовна. С Мартой Богуславовной было бы полегче. А русская женщина, с русским именем… Нехорошо как-то. Ситуация осложнялась еще и тем, что я не знал, как выглядят нехорошие парни в такой ситуации. — Анастасия Николаевна, мы не могли бы пообщаться с вами в ванной?

Я услышал то, что сказал, и вспотел. Такое даже следователь с приятелем мне не предлагали, а уж пидорков похлеще их в Москве еще найти нужно.

— Да, да, конечно, — не раздумывая, согласилась она и пошла в квартиру. — У меня тут только не прибрано, воскресенье, стирка…

По дороге я прихватил стул и оставил его у входа в ванную.

— Зачем вы включили воду? — прозвучал мой изумленный голос на фоне грохота тугой струи.

— Ну, вы же поговорить хотели?

Черт, я совсем забыл, чья она жена…

— Анастасия Николаевна, у меня дурные новости.

— Что-то с Аркадием? — заволновались ее глаза.

— Нет, с Аркадием все в порядке. Дурные новости преимущественно для меня, а не для вас. У вас с собой, случайно, нет телефона?

— Есть, — ответила она и вынула трубку из кармашка фланелевого пиджачка.

Я попросил его, и она отдала.

— Видите ли, впервые в жизни мне приходится замыкать женщину в санузле, и оттого я немного волнуюсь. Мне это неприятно.

Она слушала меня внимательно, но не понимала.

Выйдя, я захлопнул дверь, прихватил стул и подпер им ручку двери.

— Вы что, обалдели? — услышал я, когда затихла вода.

— Анастасия Николаевна, когда вас потом будет спрашивать прокуратура, применял ли я к вам силу, когда втаскивал в ванную комнату, прошу вас вспомнить тот момент, когда вы включили воду.

— Вы точно Лисин?

Это резонный вопрос. Будь я на ее месте, я бы в первую очередь поинтересовался именно этим. Старик наверняка говорил ей, насколько я влиятельный и солидный человек. А в представлении любого человека влиятельные в Москве господа так не поступают.

— Да, я Игорь Игоревич Лисин. И чтобы сократить алгоритм нашего разговора, я сразу прошу вас ответить на несколько вопросов.

— А если не отвечу?

— Я вас понимаю. Но от ваших ответов зависит будущее вашего мужа. Да и вопросы не сложны. Я вас прошу просто подтвердить или опровергнуть кое-какие факты.

— И вы сразу уйдете?

— И выпущу вас, Анастасия Николаевна.

— Ну, давайте попробуем.

Я плохой разведчик, поэтому начал, как лох.

— Ваш муж говорил мне, что вчера днем был у Гейфингера и они с ним разговаривали. Это так?

— Да, это так.

Самое плохое, что теперь я понять не могу, чего добился.

— А сегодня днем он был у Геннадия Гросса?

— В котором часу?

— В половине пятого.

— Точно, в половине пятого он поехал к Гроссу. Говорит: «Нужно заскочить к Гроссу, а то как бы чего не случилось».

— Значит, он сказал вам, что поедет к Гроссу?

— Совершенно верно.

— Значит, он лежал на диване, читал газету, а потом вдруг встал и сказал: «Нужно заскочить к Гроссу, а то как бы чего не случилось»?

— Именно так. Но перед этим весь день ходил по комнате и твердил: «Интересно, как там Гросс? Волнуюсь я за него».