Леонид Рудницкий - Бомж городской обыкновенный

Иван виновато промолчал – это было его упущение. Но Витьку не хотелось затевать сейчас разборку.

– Ладно уж, – махнул он рукой, – зато в ментовку не надо их тащить. Вот только они опять могут мне на Садовом на хвост упасть.

– Не упадут, – пообещал Иван, – я теперь с тобой буду.

– Кстати, – вспомнил Витек, обращаясь к Профессору, – а ты когда Ивана долечишь? Ему домой пора.

– Завтра, – пообещал тот.

– Отлично! – обрадовался Иван. – Тогда я завтра на работу не пойду.

Они спали почти до полудня. Все бомжи разошлись по своим делам, остались только они втроем. Первым проснулся Витек и растолкал остальных:

– Ну что, когда начнем?

– Чего начнем? – не понял сонный Профессор.

– Лечить Ивана.

– После обеда у меня все будет готово.

– А что там еще осталось?

– Шлейф допаять.

– Ладно, допаивай. Мы подтянемся к обеду.

Они с Иваном пошли прогуляться.

– Как ты думаешь, – спросил Иван, когда они отошли уже достаточно далеко, – те вчера сами вырвались или он их отпустил?

У Витька тоже возникало такое подозрение, но он гнал его от себя:

– Я думаю, вырвались.

– А мне кажется – отпустил.

– Зачем ему это?

– Не знаю.

– То-то же – ему это ни к чему.

– А может, он их знает? – предположил Иван.

– Ну, это ты загнул, – сказал Витек. – Я тоже одного из них знаю, даже подрался с ним. И что с того? Так мы с тобой сейчас много чего придумаем.

– Темная история, – продолжал сомневаться Иван, – да и сам он мне что-то не больно нравится.

– Брось! Он тебя лечит, уже почти вылечил – чего же еще?

– Так, лезет в голову всякое.

– Сегодня еще полечишься – оно и перестанет лезть. Дальше шли молча.

– А куда мы идем? – первым нарушил молчание Иван.

– На Плющиху.

– Зачем?

– Навестим одного знакомого. У тебя деньги какие-нибудь остались?

– Есть немного.

– Давай сюда.

Иван выгреб из кармана несколько мятых бумажек. Витек купил водки, закуски и флягу «Шиша». На Плющихе он постучал в люк, и его почти тотчас же открыл Гриб. Он окинул Ивана настороженным взглядом:

– Это кто?

– Приятель.

– Ты всех приятелей будешь ко мне водить? – недовольно спросил он.

– Он уже был здесь, еще при Толяне.

– А, ну тогда заходите.

Несколькими минутами позже они уже сидели на берегу великой фекальной реки и выпивали. Гриб достал из бочки и нарезал ломтями кусок соленой чундрасятины, но ее ел только он один.

– Ну, что здесь нового? – спросил Витек.

– Катер утащили, – сообщил Гриб.

– Он же затонул! – удивился Витек.

– Подняли. Они водолаза привезли. Говно с него откачали и утащили.

– Надо же, – восхитился Витек, – у них ничего не пропадает.

– Это уж точно.

– А сваю?

– И ее подняли. Журналистам показать, да и в хозяйстве пригодится.

– Это мы только всем разбрасываемся, – заметил Витек, – а у них все в дело идет. Копеечка, как говорится, к копеечке.

– Поэтому они и богатые такие, – предположил Иван.

– Нет, не поэтому, – возразил Витек.

– А почему же?

– А хрен его знает! Но не от скупости, это точно. Иначе все скряги были бы богатыми, а что-то этого не наблюдается.

Выпили еще. Иван вспомнил, как он ел крыс, потянулся к хозяйской закуске и смачно зачавкал чундрасятиной. Витек не решился последовать его примеру и довольствовался дерьмовой вареной колбасой, сплошь набитой трансгенной соей.

– Да, кстати, – вспомнил Гриб, – я тут немного на затонувший катер понырял, пока он еще на дне лежал.

– Упорный же ты мужик, – удивился Витек. – Ну и нашел чего-нибудь?

– Ты был прав, – ответил Гриб, – бюджета там не оказалось.

– А материнского капитала? – спросил с подначкой Иван. – Или немного стабфонда?

– Никаких капиталов там не было, – буркнул Гриб, даже не взглянув на него. – Но кое-что интересное они все же в спешке забыли.

– Что именно?

Гриб встал и ушел в темноту. Немного погодя вернулся с портфелем.

– Вот! – он небрежно бросил портфель под ноги Витьку. – «Планы партии – планы народа». Кажется, так говорили раньше?

Портфель изрядно пострадал от влаги, но все равно было видно, что он дорогой. Витек не стал его открывать – не хотелось прикасаться к тому, что уже побывало в сточных водах.

– Что там? – спросил он.

– Проект закона о пошлине на вдох.

– Пошлине на что? – почти хором переспросили удивленные приятели.

– На вдох, – повторил Гриб. – Чтобы все, значит, платили за воздух.

– Разве это возможно?

– Технически – да. Они уже и счетчик разработали, чтобы вживлять в горло, а на шее, по их задумке, будет небольшой дисплей и кран.

– А кран-то зачем?

– Здесь все просто. Специальные полицейские, он уже и название для них придумал – вдохомент, будут смотреть, нет ли у граждан задолженности по вдохам. Если есть – перекрывают краник.

– И как он это обосновал? – спросил Витек.

Гриб пожал плечами:

– Как обычно – нужны деньги на возрождение страны, на структурные реформы, на инфраструктурные проекты, на третий путь и так далее. Спасибо, хоть выдох бесплатный оставили.

– Утопить надо было гада! – с досадой сказал Витек.

– Надо было, – вздохнул Гриб. – Теперь уже его не достанешь.

– Может, заманить портфелем? – посоветовал Иван.

– Он сам не явится, – возразил Витек, – пришлет охранников.

– Тоже верно, – согласился приятель.

Гриб налил еще.

– Вот скажи, Гриб, – сменил тему Витек, – а ты любишь на реку смотреть?

– На какую реку? – не понял тот.

– Вот на эту. Говорят, когда смотришь на текущую воду, это успокаивает.

– Так то на воду, – хохотнул слегка захмелевший Иван. – А это что? Говно!

– Это тоже река, – возразил Гриб. – И неважно, что не такая. Все равно она течет.

– Так, значит, смотришь?

– Смотрю. В ней можно найти свою красоту. Только надо приглядеться.

– Ври больше! – не поверил Иван. – Какая, к черту, в говне красота?

– В самом-то говне, может, никакой и нет, – спокойно ответил Гриб. – Но в том, что здесь оно со всего города, – есть. Тут проплывают говна таких людей, к которым на земле тебя и на километр не подпустят.

– Элитные, стало быть? – ехидно уточнил Иван.

– Так и есть, – утвердительно кивнул Гриб.

– А ты их в гербарий собирать не пробовал? Или как такие коллекции называются?

Гриб посмотрел на него с сожалением:

– Глуп, ты, парень, – сказал он. – Тебя, кстати, как зовут?

– Иваном.

– Ага. Правильно, значит, говорят: «Что ни Иван – то дурак, что ни Машка – то блядь».

Витек испугался, что Иван сейчас полезет драться, но тот уже владел собой достаточно хорошо и слова Гриба, казалось, его совсем не задели.

– Может, и дурак, – сказал он, – а только перед говном почтения не испытываю, как некоторые. Говно – оно и есть говно, что на земле, что под землей.