Леонид Рудницкий - Бомж городской обыкновенный

Витьку очень не хотелось прерываться на самом интересном месте.

– Нет, – отказал он, – сейчас я занят.

– Вообще-то, – сказал Жак, – я мог бы и не предупреждать.

– Отвали! – отмахнулся Витек.

– Извини, – сказал Жак, – но мне очень надо.

И отключил Витька от управления собственным телом. Он заставил его встать и направиться к выходу. Профессор покосился на него, но ничего не сказал. На улице Жак побежал Витьком к остановке, вскочил в автобус и доехал до Якиманки. Там он вышел и направился в посольство.

Витек только наблюдал за происходящим, чувствуя, как, повинуясь командам Жака, сгибаются и разгибаются его члены, поворачивается голова, двигаются глаза, но ни сказать, ни тем более сделать ничего не мог.

В посольстве Жак заговорил Витьковыми связками. Голос у него оказался неприятный, буратинисто-лилипутского тембра, похожий на голос певицы Варум, но в мужском варианте. Витек удивился, как тому удалось извлечь такой тембр из его голосовых связок, ранее таких звуков не воспроизводивших.

Жак говорил на чистом французском языке, которого Витек отродясь не знал и даже никогда не учил, а теперь стал понимать, как родной. Он нагло втирал тамошнему клерку, что он – гражданин Франции, в России оказался по воле случая, документы потерял, живет на улице и голодает. Он хотел бы восстановить документы и уехать на родину.

– Как ваше имя? – спросил клерк.

– Жак Дюпре.

– Где вы постоянно проживали?

– В Марселе.

– Ваш род занятий?

– Моряк.

– Как оказались в России?

– Я был матросом на судне, которое затонуло в Керченском проливе во время шторма. Меня выбросило на российский берег, и я приехал в Москву.

– У вас есть родственники, которые могут подтвердить ваши слова?

– В Марселе живут мои родители и сестра. Можно еще обратиться к бывшей жене, но не стоит.

Жака заставили заполнить анкету и сфотографироваться.

– Хорошо, – сказал клерк, – зайдите через две недели. Мы проверим ваши данные.

На улице Жак отключился от управления, и Витек опять получил власть над собой.

– Ты что это делаешь? – недовольно спросил он. – Хочешь лишить меня собственного тела?

– Боже избави! – ответил Жак. – Только поделиться. На пару часов в день, не больше.

– А Франция твоя мне зачем? Моя родина здесь.

– Ты же там не был, – стал уговаривать его Жак, – посмотришь заодно. А не понравится – вернешься. Там, кстати, государство о бомжах заботится, не то что здесь. Еду дает и одежду.

Витьку, конечно, хотелось побывать во Франции, но не ценой потери своей идентичности. На это он был не согласен. И вообще его все больше раздражал этот наглый тип, непонятно откуда взявшийся в его голове и забиравший там все больше власти. Скорей бы уж Профессор сказал, как от них избавиться.

– А если хочешь знать, – продолжал распространяться Жак, – то лучше всего бомжам живется в собственном государстве.

– А что, есть и такое? – удивился Витек.

– Есть.

– И где же оно?

– Точно не знает никто. Одни говорят, что на границе между Индией и Китаем, другие – что в джунглях Амазонки, третьи – в Африке.

– И что же это за государство?

– Оно не совсем государство. Там нет никаких его признаков – ни армии, ни полиции, ни чиновников. Это просто территория, издавна населенная бомжами. Они и возникли там впервые сотни, а может, и тысячи лет назад. Оттуда бомжи распространились по всему миру. Они строили лодки, пускались в плавание и открывали континенты. Но по пути многие тонули, потому что были мертвецки пьяными, а выжившие назад уже не возвращались по той же причине.

– Интересно.

– А то! Страна бомжей дала человечеству многие великие открытия. Ее жители изобрели самогон, пиво и воблу. Они научили всех пить все и не закусывать. Полигамия тоже пошла от них. Они придумали большие клетчатые сумки, в которые так удобно собирать бутылки. Еще они придумали никогда не мыться, не стричься, не бриться и не работать. Это дало им массу свободного времени для любимого дела – пьянства. Они перестали обращать внимание на одежду и свой внешний вид, и это принесло им дополнительную свободу. Они первыми отказались от денег. Многие сознательно отказались и от грамоты, заставив себя забыть буквы. Они игнорируют медицинское обслуживание, газеты, телевидение, радио, выборы и многое другое. У них нет фамилий, а только имена. У них нет прошлого и будущего, а только настоящее. Боги не оставляют их своей милостью. Там везде стоят мусорные ящики, полные еды, одежды, недопитого алкоголя и кошек. Кошки, конечно, не нужны, но все остальное идет в дело.

– А почему о ней никто не знает?

– Страна бомжей окружена непроходимыми дебрями и к ней не могут добраться колонизаторы. Она не имеет дипломатических отношений ни с одной другой страной в мире. Там нет ни сел, ни городов, ни дорог, ни аэропортов. Но зато везде стоят большие самогонные аппараты и любой может подойти и нацедить себе кружку еще теплого самогона, а в стоящей рядом бочке поймать на закуску соленый огурец.

– Здорово, – мечтательно сказал Витек, – попасть бы туда.

– Это все хотели бы, – заметил Жак, – да не всем дано. Но если будешь меня слушаться, я расскажу тебе, как туда добраться.

– Ты же говорил, что никто не знает туда дорогу.

– Я знаю, – весомо сказал тот. – Мне приходилось плавать в тех местах.

– Я подумаю, – сказал Витек, не очень доверяя его словам.

Но на этом все благости Жака на сегодня не закончились.

– Кстати, хочешь научу, как стать востребованным попрошайкой? – предложил он.

– А что, они кому-то нужны? – скептически спросил Витек.

– Я не так выразился – успешным то есть.

– Давай, учи.

– Смотри и запоминай!

Жак опять перехватил управление Витьком и пошел к подземному переходу. Там он стал на ступени и запел французскую песню – долгую и жалостливую.

Граждане подавали не очень активно. Тогда он перестал петь и стал просить помощи у прохожих на чистом французском языке с прекрасным произношением. Иногда он переходил на ломаный русский с сильным акцентом, а потом опять говорил по-французски.

Прохожие останавливались, чтобы посмотреть на бомжа-иностранца, удивлялись, откуда он взялся в Москве, и подавали заметно щедрее. За какой-то час собралась приличная сумма. Потом Жак зевнул и сказал:

– Ладно, я устал. Пойду посплю.

И оставил Витька с выручкой.

На следующий день ни Профессор, ни Иван на решетке так и не появились. Витек промаялся весь день в ожидании, пропил с бомжами половину вчерашней французской выручки и лег спать.

Не было их и наутро. Витек сходил покормить ишака и немного с ним погулял. Нина не вышла, хотя он и поглядывал с надеждой на ее окна.