Розамунда Пилчер - Возвращение домой.Том 1

Джесс отнеслась к этому известию абсолютно спокойно. Она уже свыклась с тем, что родители проводят большую часть вечеров в обществе, а если и остаются дома, то сами принимают гостей. Редко когда выпадал спокойный семейный вечер.

— Куда вы идете?

— В казармы на Селаринг. Нас пригласил полковник.

— Что ты наденешь?

— Я подумывала о новом сиреневом платье из муслина. Том самом, которое портниха закончила на прошлой неделе. Что скажешь?

— Давай я пороюсь в твоем гардеробе и помогу тебе выбрать. Маленькая Джесс очень интересовалась нарядами, любила ковылять по дому в материных туфлях на шпильках и увешивать себя бусами.

— Отличная мысль! Пойдем вместе, пока А Лин не застал меня в таком виде. — Она поднялась. Взяв руку матери, Джесс вприпрыжку пустилась по веранде. Маленький древесный зверек все еще шнырял в ветвях бугенвиллии, и лепестки, медленно падая вниз, ложились на пол веранды пурпурным одеялом.

Когда-то Джудит не ждала от Рождества ничего хорошего. Так было в пору жизни в Ривервью, когда кислое настроение матери, ее нежелание наряжать дом остролистом, равнодушие к традиционным блюдам напрочь убивали ощущение праздника, и к четырем часам дня Джудит уже хотелось только одного — уединиться со своей новой книжкой, радуясь тому, что день почти прошел.

Конечно, виновата в этом была не столько Молли, сколько обстоятельства и непростые условия ее жизни. Она никогда не сходилась с людьми легко, а без молодежи в доме непросто было создать атмосферу праздничного веселья для дочерей. Без моральной поддержки мужа, который мог бы нарядиться Дедом Морозом, уложить по традиции подарки в чулок, нарезать рождественскую индейку, ее пассивный характер в конечном счете брал верх, и она покорно двигалась по линии наименьшего сопротивления.

Но теперь для Джудит все переменилось. Три Рождества уже минуло со времени безрадостных праздников в Ривервью, каждое из них — особенное, и каждое следующее, если оглядываться назад, даже лучше, чем предыдущее. Сначала две недели в Кейхаме с тетей Бидди и дядей Бобом. Эти каникулы очень помогли возродить в душе Джудит веру в волшебную сущность Рождества. Затем первое Рождество в Нанчерроу. Весь дом сверкал праздничным убранством. Были все Кэри-Льюисы, а также много гостей, и за все время праздников, начиная с сочельника и полуночной церковной службы и кончая долгим пешим возвращением домой с торжественного сбора местных охотников на второй день Рождества, веселье не прекращалось ни на секунду. От Дианы Джудит получила в подарок свое первое длинное платье из тонкой, как бумага, голубой тафты и надела его на рождественский ужин, а потом кружилась в нем по гостиной, вальсируя с полковником.

В прошлом, 1937-м, году она опять ездила на Рождество к Сомервилям, но уже не в Кейхам, а в их новый дом на окраине Дартмута. Там был Нед со своим другом, младшим лейтенантом с того же корабля. Выпало много снегу, и они катались на санках, а однажды вечером отправились в Плимут — на незабываемую вечеринку в офицерской кают-компании одного из крейсеров Его Величества.

В этом году опять предстояло Рождество в Нанчерроу, и семнадцатилетняя Джудит волновалась в ожидании праздника как малое дитя и считала дни, оставшиеся до конца школьного триместра. У Лавди, по-прежнему ездившей на выходные домой, она выуживала по крупицам многообещающие сведения о том, какие планируются развлечения и вечеринки, кто будет из гостей.

— Такой толпы, как будет в этот раз, у нас никогда не бывало. Мэри Милливей, как безумная, подсчитывает количество простыней, а миссис Неттлбед барахтается в мясном фарше, пудинге и начинке для пирогов. Не передать словами, какие ароматы витают в кухне! Смесь пряностей с коньяком! Афина приезжает из Лондона, а Эдвард едет в Арозу [41]кататься на лыжах, но обещал вернуться вовремя.

При последнем сообщении сердце Джудит беспокойно встрепенулось — как ужасно будет, если он не приедет! Эдвард стал теперь уже совсем взрослым, закончил Харроу и отучился первый семестр в Кембридже. Радостное предвкушение праздника, испытываемое Джудит, отчасти объяснялось ее надеждой снова увидеть его. Вообще-то, даже не отчасти… Нет, не то чтобы она была в него влюблена. Влюблялись в звезд киноэкрана, журнальных кумиров. Но присутствие Эдварда добавляло всему окружающему столько жизни, придавало такой блеск любому, самому незначительному событию, что без него любой праздник казался каким-то неполным.

— Я очень надеюсь, что он приедет. А что Джереми Уэллс?

— О нем мама ничего не говорила. По всей вероятности, он в Рождество работает или будет праздновать со своими родителями. Но держу пари, он все равно к нам заглянет. На минутку, но забежит. Он всегда так… Еще мама пригласила Пирсонов из Лондона. Кто-то из них дальний родственник папчика, вроде как троюродный брат или сестра. Но они еще совсем молоды, им лет по тридцать. Зовут их Джейн и Алистер, на их свадьбе я была подружкой невесты. Венчались они в соборе святой Маргариты, в Вестминстере. С обалденным шиком! У них уже двое детей, и те вместе с няней тоже приедут.

— Как зовут детей?

— Камилла и Родди. — Лавди сморщила нос. — Какое отвратительное имя — Камилла, верно ведь? Они еще совсем маленькие. Будем надеяться, они не будут все время пищать.

— А может, они окажутся милашками.

— Ну, во всяком случае, я бы не хотела, чтобы они совали нос ко мне в спальню.

— Не стоит волноваться, няня за ними присмотрит.

— Мэри говорит, что, если они начнут переворачивать все в детской вверх дном, она им покажет, где раки зимуют. Ах, да, еще в воскресенье мы с папчиком ходили в лес выбирать елку… — Затрезвонил звонок и не дал ей закончить.

Джудит отправилась на урок французского, ликуя в душе, — нынешнее Рождество обещало быть лучше всех предыдущих.

Между тем, и в «Святой Урсуле» с наступлением рождественского поста началась, на подобающе религиозной ноте, подготовка к Рождеству. На утреннем сборе пели церковные гимны.

Гряди, Эммануил, гряди!

Израиль жаждет искупленья…

Дни стали короткими, рано опускалась вечерняя тьма. На уроках изобразительного искусства готовились декоративные рождественские открытки, гирлянды и другие бумажные украшения. Музыкальный час был посвящен разучиванию рождественских песнопений, и хор девочек бился над труднейшими полифоническими пассажами «Первого Рождества» и «Приидите, все верные». Затем состоялся школьный праздник. Его лейтмотив варьировался каждый год, и на этот раз это был бал-маскарад. Костюмы делались из бумаги и должны были обходиться не дороже пяти шиллингов. Джудит, воспользовавшись швейной машинкой экономки, смастерила из гофрированной бумаги пышное платье в оборках, а на уши нацепила с помощью ниток портьерные кольца — получился наряд цыганки. Лавди же, не мудрствуя лукаво, склеила ворох старых газет, надела свой шлем для верховой езды и назвала все это «Скачущие новости». В ходе энергичных игр, которым они предавались на празднике, ее костюм распался на части, и остаток вечера она щеголяла в темно-синих панталончиках и старой рубашке, которые оказались на ней под слоями «Дейли телеграф».