Джек Керуак - Ангелы опустошения. Книга 1

Сиэттл в тумане, кафешантаны, сигары и вина и газеты в зальчике, туманы, паромы, яичница с беконов и гренкой утром — милые города внизу.

Внизу примерно где начинается густолесье, большие Пондерозы и красновато-коричневые вседеревья, воздух мило бьет мне в лицо, зеленым Северозападом, голубой сосновой хвоей, свежий, лодка прокашивает борозду в ближайшем озере, она меня обгонит, но ты свингуй себе, Маркус Мэджи — Ты и раньше падал и Джойс придумал слово длиной в две строки чтоб описать это — брабаракотавакоманаштопатаратавакоманак!

Зажжем три свечи трем душам когда доберемся.

Тропа, последние полмили, еще хуже, чем наверху, камни, большие, маленькие, перекрученные овраги тебе под ноги — Теперь я уже начинаю всхлипывать от жалости к себе, матерясь разумеется — "Это никогда не кончится!" самая моя главная жалоба, совсем как я думал в дверях: "Как может когда-либо что-либо кончиться? Но это лишь тропа Сансары-Мира-Страдания, подверженная времени и пространству, следовательно она обязана кончиться, но Боже мой она никогда не кончится!" и вот я уже больше наконец не бегу и не шлепаю ногами — Впервые я падаю изможденный вовсе не собираясь падать.

А лодка уже почти приплыла.

"Не дойду."

Я сижу долго, угрюмолицый и конченый — Не успею — Но лодка продолжает приближаться, это как цивилизация табельных часов, надо добраться до работы вовремя, как на железной дороге, хоть и не можешь успеть но успеваешь — Она была взорвана в горнилах железной вулканической мощью, мой Посейдон и его герои, Дзэнскими Святыми с мечами разумности. Мастером Франкобогом — Я рывком ставлю себя на ноги и пытаюсь дальше — Каждый шаг не дается, не срабатывает, то что мои бедра выдерживают для меня загадка — шлёп -

В конце концов я загружаю свои шаги наперед, как будто ставлю что-то неимоверно тяжелое на платформу вытянутыми вперед руками, такое напряжение невозможно поддерживать — если б не босые ноги (теперь избитые в лохмотьях содранной кожи волдырях и крови) я мог бы трюхать себе и пробиваться вниз по склону, как валящийся пьянчуга почти совсем свалившийся никогда не сваливающийся совсем а если даже и так то будет ли так же болеть как мои ноги сейчас? — не-а — надо толкать себя дальше вперед поднимая и опуская каждую коленку колючками ног по лезвиям ножниц Блейковского Вероломства с червями и завываньями везде — пыль — я падаю на колени.

Отдохну вот так немного и пойду дальше.

"Э черт Eh maudit [5] Проклятье (фр.) " плачу я последние 100 ярдов — вот лодка остановилась и Фред резко свистит, не ухает, не индейское Хооо! на что я отвечаю свистом, заложив пальцы в рот — Он усаживается почитать книжку про ковбоев пока я заканчиваю спускаться — Теперь уже я не хочу чтоб он слышал как я плачу, но он слышит он не может не слышать моих медленных больных шагов — плёп, плёп — постукивавие камешков отскакивающих от круглого утеса, дикие цветочки меня больше не интересуют -

"Не дойду" вот моя единственная мысль пока я тащусь дальше, и эта мысль словно фосфоресцирующее красное зарево в негативе отпечатывается на кинопленке моего мозга "Надо дойти" -

Но все было в порядке, вода оказалась пронзительной и близкой и плескалась о сухой плавник когда я преодолел последний маленький карниз к лодке — Через него я перевалился и помахал с улыбкой, оставив ноги идти себе, волдырь в левом башмаке который я считал острой галькой впившейся мне в кожу -

Во всем этом возбуждении, даже не соображаю что наконец вернулся к миру -

И нет в целом свете человека милее кто бы встретил меня у его подножия.

Фред старинный лесничий и объездчик любимый всеми как стариками так и молодежью — Угрюмо в ночлежных общагах он представляет вам совершенно опечаленную и почти что разочарованную физиономию неподвижно глядящую в пустоту, иногда он даже на вопросы не отвечает, он позволяет вам впитывать свой транс — По его глазам понимаете, а они смотрят далеко, что дальше видеть нечего — Великий молчаливый Бодхисаттва а не человек, в этих лесничих есть что-то такое — Старина Блэки Блейк его любит, Энди его любит, сын его Говард его любит — Вместо старой доброй душки Фила, у которого выходной, в лодке Фред, нацепивший невероятно длинный козырек, дурацкий чепчик, кепон с золотыми кнопками который он надевает чтобы прятаться от солнца когда пускается бороздить лодкой озеро — "Вон едет пожарный смотритель" говорят кнопкокепые рыболовы из Беллингэма и Отэя — из Сквохомиша и Сквоналмиша и Ванкувера и сосновых городков и жилых пригородов Сиэттла — Они болтаются по всему озеру закидывая свои удочки на тайных радостных рыбок которые раньше были птичками но упали — Они были ангелами и пали, рыболовы, утрата крыльев означала нужду в пище — Но рыбачат они ради удовольствия довольной дохлой рыбки — Я такое видел — Я понимаю разверстый рот рыбки на крючке — "Когда лев рвет тебя когтями, пускай себе рвет… мужество такого рода тебе не поможет" —

Старый Фред, ему только и надо что смотреть чтоб никакой рыболовский костер сильно не разгорелся и не спалил весь лес — В большой бинокль, он оглядывает весь дальний берег — Неразрешенные туристы — Компании пьяниц на островках, со спальниками и пивными банками — иногда женщины, некоторые красивы — Великолепные плавучие гаремы в лодках с подвесными движками, ноги, все видно, ужасные эти женщины Сансары-Мира-Страданья что покажут вам свои ноги чтобы только повернуть колесо дальше

Фред видит меня и заводит мотор чтобы подойти поближе к берегу, облегчить легко-заметно-удрученному мне — Первым делом он задает мне вопрос которого я не слышу и говорю "А?" и он заметно удивляется но мы призраки что проводят лето в уединенных глухоманях мы теряем всякое соприкосновение, становимся эфемерными и не здесь — Наблюдатель спускающийся с горы словно мальчик-утопленник снова возникший привидением, я знаю — Однако он всего лишь спросил "Как там погода наверху, жарко?"

Но он перегибается через планшир и все равно затаскивает его в лодку, вытянув руки и напрягшись, и укладывает его на решетки днища, а я забираюсь и показываю на свою обувь — "Башмаков нет, смотри" -

Заводит движок пока мы отчаливаем, а я залепляю пятки пластырем предварительно отмочив их в течении за бортом — Ух, вода поднимается и бьется о мои ноги выше, поэтому их я тоже мою, до самых колен, и мои измученные шерстяные носки тоже намокают и я их выкручиваю и раскладываю сушиться на корме — оп-ля -