Анна Хоуп - Ожидание [litres]

Она обернулась и увидела рядом с собой мужчину – через мгновение она его узнала – из аэропорта, того, что едва не опоздал на самолет. Она кивнула в ответ. Мужчина выглядел так, как будто уже протрезвел, а она вот-вот напьется. Он сел напротив нее, и она ощутила смутное раздражение. Теперь ей придется либо поддерживать разговор, либо игнорировать его. Она порылась в сумке, нашла книгу в мягкой обложке, которую купила в аэропорту, и положила ее на стол, сделала глоток вина, после чего открыла книгу. «Эмма Вудхаус. Красивый, умный и богатый, он…»

К ним подошла молодая женщина и поставила перед мужчиной кружку пива.

– Благодарю.

Пара в углу что-то бормотала – о встрече, что-то насчет цифр. Люди трудятся. Мужчина поднял свою пинту и отпил.

– Хорошая? – спросил он.

Ханна подняла голову. Он был крупным, но не полным, примерно ее возраста или чуть старше. Он выглядел румяным, как будто только что принял душ. Да и волосы у него на затылке были еще влажными.

– Ваша книга? – показал он жестом на книгу. – Хорошая?

Она протянула ему книгу.

– Я на первой странице.

– А… – неопределенно ответил он.

– Но я читала ее раньше.

– Понятно.

– В конце книги обычно все герои извлекают какие-нибудь уроки и живут долго и счастливо.

– А, – ответил он. – Ну конечно.

Она снова посмотрела на страницу, но слова уже плясали у нее перед глазами.

– Значит, вы здесь только наездами?

– Скорее да, – ответила она.

– Не возражаете, если я к вам присоединюсь? – указал он на стул перед ней.

– Я просто жду свою еду. Я скоро уйду.

– Тогда я не успею вам надоесть.

Он поднял свою увесистую кружку и сел напротив нее спиной к женщине за стойкой.

– Ваше здоровье!

Мужчина отхлебнул пиво. У него были толстые пальцы с потрескавшейся и покрасневшей кожей. На пальце красовалось крупное обручальное кольцо. Телефон лежал рядом с ним на столе, и Ханна увидела на экране фотографию женщины и ребенка.

– Так в чем же дело? Сегодня не праздник и не выходной. Вы здесь по работе?

– Нет, – ответила она. – Не по работе.

– Тайна? – спросил он.

– Что-то вроде того.

– А я отсюда родом, – сказал он, словно отвечая на ее невысказанный вопрос. – Вырос здесь. Я работаю на буровых установках, родом из Абердина. Две недели в море, три недели отдых, вахтовый метод, – рассказывал он. – Я живу на острове Папа-Уэстрей, когда не работаю на буровой. Остальное время провожу на ферме.

Воображение Ханны быстро нарисовало строительный коттедж с видом на ветряные электростанции и море. Жена и ребенок – женщина в его телефоне. Управляется в одиночку, пока его нет.

– А вы? – спросил он. – Откуда родом?

– Лондон, Манчестер.

Он кивнул.

– Там, на буровой, у нас есть парни из Манчестера.

– Да?

– Они говорят иначе, чем вы.

– Ну я уже много лет живу в Лондоне.

Он наклонился к ней.

– И на что это похоже? – спросил он. – Жизнь в Лондоне?

На мгновение в его глазах мелькнуло что-то голодное, какая-то дикая, необузданная энергия.

– Вы же сами представляете, – ответила она, откидываясь назад.

– Я не в ладах с городами, – произнес новый знакомый.

– Нет?

Оба замолчали. Он перевернул свой телефон на столе, так что фотография женщины и ребенка исчезла.

– Что же видели сегодня?

Она пожала плечами.

– Главные достопримечательности, все, кроме погребальной камеры. Мейс Хау. Наверное, туда поеду завтра.

– Вам понравилось?

– Не совсем. Я думала, что Оркнейские острова – это… нечто другое. Я думала, что здесь будет более дико. А тут все как-то одомашнено.

– Одомашнено? – удивился мужчина и рассмеялся, запрокинув голову.

Посетители за соседним столиком на мгновение подняли головы, а потом снова вернулись к еде.

– Вам надо на юг, – посоветовал незнакомец.

На мгновение ей показалось, что он имеет в виду жаркий юг. Солнце, море и тепло.

– Поезжайте на остров Саут-Роналдсей, – сказал он. – Там вы найдете Гробницу орлов, прямо на скалистом утесе. Совершенно дикое место. Это точно нужно увидеть, прежде чем вернетесь домой.

Она посмотрела на свою руку, по привычке потянулась к кольцу, которого уже не было. Мужчина посмотрел на ее палец, потом снова на лицо.

Она осознала, что в этот момент что-то произошло. Приглашение получено. В ней боролись противоречивые эмоции.

Так это было между Лиссой и Нэйтаном? Озвучили они свое желание или поняли друг друга без слов? Подумали ли про нее, пересекая черту?

– Это ваша жена? – спросила Ханна.

– Где? – испуганно спросил собеседник.

– Здесь, – она перевернула его телефон и показала на экран. На фотографии молодая женщина щурилась при свете, рядом с ней стоял ребенок лет четырех.

Мужчина перевел взгляд с телефона на нее.

– Это она, – ответил он.

– Так что ты здесь делаешь? – теперь она в ярости шипела на него. – Разговариваешь со мной?

Он взял телефон и еще раз посмотрел на фотографию.

– Она мертва, – ответил он. – Она умерла год назад.

– О, – Ханна почувствовала себя так, словно ей ударили ногой в живот. – Боже.

– Все в порядке, – сказал он. – Это не твоя вина.

Он посмотрел в окно на омытую дождем гавань, потом снова на Ханну.

– Как бы то ни было, я пришел сюда не для того, чтобы говорить о своей жене.

Она промолчала. И в этот момент все было решено без слов.

Они вместе поднялись на лифте. Она смотрела на его руки, когда он нажимал кнопку второго этажа. Какие толстые у него пальцы, какие широкие ладони. Он вел ее по коридору, и она следовала за ним, отставая на полшага. Он открыл дверь, затем отступил назад, чтобы впустить ее, и на мгновение она почувствовала острый укол страха – он же может быть кем угодно. Но затем страх исчез. Едва он потянулся к выключателю, как она его остановила.

– Нет, – сказала она. – Давай лучше в темноте.

В центре для посетителей у Гробницы орлов работала женщина с удивительно мягким голосом. Она рассказывала о гробнице, о том, как она была обнаружена на землях, принадлежавших ее отцу, примерно в миле от того места, где она и ее семья живут сегодня. Она рассказывала о человеческих останках, которые там были найдены. И главное, никаких целых скелетов, только беспорядочные кости, тысячи и тысячи костей. Там же нашли сброшенные орлиные когти. Это породило теорию, что некогда тела людей были оставлены на съедение птицам. Примерно так до сих пор проводятся «небесные погребения» в Тибете. Только так можно было объяснить, что от усопших остаются чистые косточки.

– Экскарнация [24], был у кельтов обряд такой, – произнесла женщина своим мягким голосом.

– Экскарнация, – повторила за ней Ханна, пробуя на вкус новое слово.

Женщина стала доставать из футляров черепа пятитысячелетней давности.