Анна Хоуп - Ожидание [litres]

– Ах да, сюда, – сказала Сара, – я знаю это место.

Они прошли мимо раскидистого дерева, и Сара, сойдя с тропинки, протянула к нему руки.

– Привет, старушка, я тебя помню. Вот здесь мы разбивали лагерь, – сказала она, – рядом с этим деревом.

Они медленно двигались дальше и вскоре вышли за территорию через распахнутые ворота. Часть забора по периметру базы все еще стояла: старая бетонная панель была разрисована граффити – простоватыми рисунками змей и зеленых бабочек. Это было все равно что наткнуться на забытые всеми наскальные рисунки. Под ржавым металлом все еще была видна зеленая краска, отслаивавшаяся от солнца и возраста.

– Я помню это, – заговорила Лисса, просовывая пальцы в щель ворот. – Брезент, натянутый от дождя. Румяные женские лица. Запах шерсти, огня и тел.

– Тридцать тысяч человек, – продолжила Сара, – рука об руку вокруг базы. Они приходили и вытаскивали нас из палаток. Говорили нам, что мы ненормальные, – смеялась она, – как будто нормально – это держать ракеты, несущие смерть, на общей земле.

– Я помню, – ответила Лисса. – Я тоже была здесь. И помню, как полицейский пришел забирать тебя из палатки. Меня это испугало. Я ненавидела его и то, что ты оказалась здесь.

– Почему?

– Я думала, что потеряю тебя, что тебя расстреляют.

Сара повернулась к Лиссе.

– Мир – страшное место, – ровным голосом сказала она. – В мои обязанности матери не входило лгать тебе об этом. Я должна была попытаться сделать его более безопасным для тебя. Если бы у тебя был свой ребенок, ты бы это знала.

Лиссе эти слова кое-что напомнили.

– Однажды я была беременна, – сказала Лисса. – От Деклана.

Она снова повернулась к забору, и тут ей на глаза попался странный рисунок – большое насекомое, ползущее по отслаивающейся зеленой краске.

– Это было нелегко. Я думала, что все будет проще, но ошиблась. Само решение далось мне легко, но после него было не по себе. Но я не могла этого сделать. Только не от Деклана. И не растить ребенка одной.

– Почему ты мне не сказала?

– Наверное, я чувствовала себя глупо, позволив этому случиться. Прости, – ответила Лисса, поднимая взгляд.

– За что?

– За то, что ты не бабушка. Ты стала бы замечательной бабушкой.

Конечно, Сара была бы просто волшебной бабушкой.

– Пятнадцать, – сказала Лисса. – Моему ребенку было бы сейчас пятнадцать лет.

Она вдруг осознала, что плачет, стоя здесь, посреди этого старого леса, по-настоящему плачет. Ее плечи вздымались, и рыдания переходили в дрожь. Сара сжала ее в объятиях.

Лисса прижала ладони к глазам, и Сара убрала руки. Они молча повернулись и пошли обратно через рощу на пустошь. Лисса была рада этому новому пространству, свежему воздуху. Вдалеке на ровной земле виднелось стадо коров, и по мере приближения к ним становилось ясно, что гуляют животные прямо на середине взлетно-посадочной полосы – одни стоят, другие лежат на теплом бетоне.

– Ты только посмотри, – усмехнулась Сара. – Этих дам вряд ли объедет боевой самолет.

Поднялся ветер. Шляпу Сары сорвало, и Лисса побежала, чтобы принести ее, улетевшую в кусты.

Возвращалась к матери она медленно. «Вот она, катастрофа. Моя мать умирает. Я теряю свою маму. Скоро моя мама уйдет».

– Подожди минутку, пожалуйста, – попросила Сара.

Сара вышла на взлетную полосу и повернулась лицом к ветру. Она закрыла глаза, раскинув руки, как будто летит, и Лисса встала рядом, чувствуя, как ветер сам поднимает ей руки.

Ханна чувствовала себя усталой. Весна сменилась ранним летом с его жарой, затем погода изменилась, стало прохладнее и начались дожди. А Ханна все еще чувствовала непроходящую усталость.

Однажды на работе она положила голову на стол и словно провалилась в сон. Вернувшись домой, забралась в постель, натянула одеяло на голову и крепко заснула. Проснулась посреди ночи от жажды и пошла за водой. За окном поблескивали окна небоскреба «Осколок стекла».

«Я беременна», – вдруг подумалось ей. Эта мысль, кажется, пришла к ней откуда-то сверху.

Она пошла в ванную, в глубине шкафа нашла коробку со старыми тестами. Помочившись на одну из полосок, она сидела в полутьме и ждала, ждала. Впрочем, долго ждать ей не пришлось. Стоило зажечь свет, как почти сразу проявилась вторая полоска.

Она смотрела на две полоски, смотрела и смотрела.

Тревога охватила все ее тело. Конечно, ее переполняла несказанная радость, такая чистая радость, что ей пришлось стоять, оперевшись на стену, и ждать, когда это пройдет.

Но был еще и страх, ведь раньше она терпела только неудачи. Она знала, что такое потеря ребенка и что при этом чувствует женщина, а главное – с чем такая неудача оставляет женщину на многие годы.

Ханна благоразумно решила никому ничего не говорить, тем более Нэйтану, своей матери и Кейт. Она слишком хорошо знала, что это состояние может продлиться недолго.

В выходные она спала допоздна, ей снились странные сны. Потом она долго лежала в ванне и задумчиво рассматривала пальцы ног.

Кейт села на поезд до станции Чаринг-Кросс, потом на метро до Бетнал-Грин, затем на автобусе отправилась вверх по Кембридж-Хит-роуд и вниз по Мар-стрит. Напоследок прошла пешком вдоль канала мимо газовой башни, мимо ворот прежнего ресторана Сэма, далее через весь бродвейский рынок. Сегодня четверг, и движение на дорогах было спокойным, хотя столики возле ресторана «Дели» оказались все заняты. В конце дороги она повернула налево, прошла вдоль террасы с викторианскими домами до самого ее конца. Там она остановилась, глядя на высокий дом с вытянутыми вверх окнами. Потом прошла дальше через парк с раскидистыми деревьями.

Кафе выбрала Лисса – пекарня выходила в одну из арок прямо на железнодорожный вокзал, и Лисса уже ждала Кейт, сидя снаружи. Она торопливо встала, увидев ее.

– Я заказала тебе кофе, – сказала Лисса, показывая на стол перед собой.

– Спасибо.

Лисса была одета скромно – джинсы и простая футболка, никакого макияжа, волосы собраны на макушке. Да она и внешне переменилась. Ее лицо, так долго неподвластное времени, теперь несло груз лет, а возможно, и чего-то еще. В ее светлых волосах стали заметны седые пряди.

– Я не была уверена, что ты придешь, – заметила Лисса.

– Я тоже.

– Ты не возражаешь, если я закурю?

Кейт кивнула, и Лисса достала кисет, чтобы свернуть сигарету.

– По дороге сюда я прошла мимо нашего старого дома, – начала рассказывать Кейт.

– И?

– Это было странно. Смотришь на него и не заходишь. Ты все еще живешь внизу?

– Да, но, кажется, больше не могу себе этого позволить. Думаю, мне придется переезжать.

– Значит, это и впрямь конец эпохи.