Александр Добровинский - Вы. Мы. Они. Истории из обычной необычной жизни

А эта история останется у меня в памяти вновь приобретенным термином «секстант», который до этого случая у меня ассоциировался только с измерением чего-то совсем другого.

Но в новом определении старого занятия что-то есть чарующее… Не правда ли?

У него дрожало почти все: руки, губы. Им не в такт подрагивали нос и уши. Остального дрожащего желе не было видно.

Я подумал, что он пришел пьяный или с бодуна.

– Только вы можете мне помочь! – начал он обычную песню о главном, миллион раз пропетую в нашей переговорной.

– Мне надо, чтобы вы утихомирили мою бывшую жену, иначе я сдохну.

«Это не страшно! – подумал я. – За консультанцию в кассу уже заплачено. Дохнуть можно спокойно».

– Мы прожили вместе пять лет. Детей нет. Она очень успешный предприниматель. Я тоже. Год назад она не вовремя приехала на дачу. Ну вот совсем некстати. С кем не бывает?

Я согласно кивнул. Клиенту нельзя перечить во время рассказа.

– Ситуация была, конечно, не очень… Мария Николаевна (это моя бывшая) вошла в самый неподходящий момент. Моя девушка говорить в этот момент не могла по техническим причинам, а я так разволновался и растерялся, что выпалил первое, что пришло в голову.

«Это был момент, когда им обоим что-то пришло в голову. У девушки в голове было одно, а у него совсем – совсем другое…» – подумал я про себя.

– Надо было что-то сказать… – продолжал Владимир Николаевич. – Ну я и сказал, обращаясь к жене: «Познакомься, Маша. Это Лена Петрова. А это Маша». Глупость, конечно, но я был не в том состоянии, чтобы думать. Ну, вы меня понимаете?

Я понимал. Песня даже была такая: «…Не отвлекаются, любя…»

– И как прошло знакомство после того, как вы представили дам? – напрашивался законный вопрос.

– Не очень хорошо, – потупился ловеласный клиент.

– Вы меня удивляете! – не сдержался я. – Не может быть! Как странно. А я думал, все сели пить чай с тортиком.

– Нет, чай не пили. Но жена пьет из меня кровь. Галлонами. Как бы я ни извинялся, но она меня не простила почему-то. А потом начался развод. Нудный и долгий. Затем… Раздел имущества. Все было кошмарно – ужасно. Деньги свои я спрятал. Дом загородный переписал по-тихому. Ее средства сначала блокировал через суд, потом часть я забрал и уже думал, что все хорошо. Хотел еще отобрать ее компанию. У нас же три года можно делить имущество после развода. Только вот два месяца назад собрался начать последнюю атаку… Но не тут-то было… На мой день рождения, в теперь уже полностью мой дом врываются «маски-шоу». Человек двадцать. А у меня полный дом бомонда´.

«Как забавно расставлено ударение. По-французски. На последнем слоге», – опять я отвлекся от интересного повествования.

– Всех мордой вниз. Обыск по полной программе. Перебили весь фарфор в доме. Оперативное сопровождение ФСБ. Гости орут, собаки лают. Фээсбэшники кричат. В этот момент хотелось застрелиться. Оказывается, Следственный комитет возбудил уголовное дело по выводу «из-под нее» части дома и тех денег, про которые я вам говорил. Обыск шел с девяти вечера до шести утра. И это в мой ДР?! Вы поняли? Со мной из гостей больше никто не разговаривает. Но это все цветочки. Знаете, кто ведет следствие?

– Кто?

– Некая Елена Петрова!

– Ну и что? Это просто совпадение. Это же не та девушка, которая делала вам… как это сказать… удовольствие. Распространенная фамилия. Имя Елена, конечно, редкое, но не очень. Что-то вы себе не то придумали…

– Я вообще сначала на эту дуру внимания не обратил. И отреагировал точно так же, как вы сейчас, но потом… Потом, через неделю, в меня врезалась дурацкая «Шкода». Я точно знаю, что ехал на зеленый. Это было около дома в Москве, поздно вечером, я там знаю каждый куст и столб. Мало того, я профессиональный и очень осторожный водитель. В общем, моего «Мерседеса» больше нет. Трое свидетелей, три вонючих пешехода, показали, что я ехал на красный свет. Но это наглая и отвратительная ложь!!!

– Тихо, тихо… Не волнуйтесь. Не понимаю пока, причем здесь ваша авария? Что дальше?

– Что, что… Я заплатил за чешскую развалину сумасшедшие деньги и выкинул «Мерседес». У водителя этой гнилушки якобы сотрясение мозга и постоянные головные боли. Поди проверь, что там в его сраных мозгах. Но он далеко не дурак, и подал на меня в суд. Дал ему уже пятьдесят тысяч грина. Теперь он еще придумал, что у него мочеиспускание от шока и импотенция от тормозов. Еще хочет полтинник. Тварь. Но суть не в этом. Знаете, кто был свидетелем аварии?

– Нет.

– Студентка какого-то третьего курса Лена Петрова.

Я засмеялся.

– Что смешного? – спросил клиент дрожащими губами. – Вы думаете, это мистика? Неееет. Я знаю Машу. Но это еще не все. Позавчера я по электронной почте получил письмо с вложенным резюме. Почта моя, личная. Женщина-врач ищет работу. До этого работала в морге. Врач ищет работу у меня?! Я торгую полиграфическими машинами. Я бы выбросил письмо в помойку… и рожа к тому же у этой выдры была на фотографии просто эсэсовская. Садистка с висячими зрачками. Но ее звали Елена Петрова! И внизу резюме, в разделе «личные качества» было написано: «Никогда не прощает несправедливости. Мстительна. Готова на все». Я не сплю вторую ночь. Ни минутки. Я выпил бутылку коньяка. Потом еще одну. Принял таблетки. Хоть бы хны. Помогите! А еще вчера следователь Елена Петрова взяла с меня «подписку о невыезде» и говорит, что у меня скоро будет очная ставка с одной женщиной, которую я, может быть, знаю… Если это будет очередная Лена Петрова, я повешусь!

– А что вы хотите, чтобы я сделал?

– Я хочу, чтобы вы ее успокоили. Я на все согласен. Я ей все верну и вообще все отдам. Но я хочу жить. Пусть бедно, но жить. А так, как сейчас, я больше не могу. Мне плохо.

И он заплакал.

Я взял в руки телефон. Владимир Николаевич от страха побежал в туалет или вниз покурить, что практически одно и то же…

Она сразу согласилась на встречу. И добавила:

– Я знала, что вы мне позвоните. А «трусишка зайка серенький под елочкой скакал», конечно, не придет?

Мы договорились попить чай в «Турандот» в пять часов.

Передо мной сидела холеная, красивая женщина с отличной фигурой и стальными серыми глазами. Женщина позднего ар-деко. Конец тридцатых. Ну, может быть, сорок. Не больше. Элегантно одета, едва заметная косметика, пара колец. Всё вместе – на пять баллов. Каким кретином надо быть, чтобы ей изменять?

Я объяснил ситуацию. Она улыбнулась. Удивительно: лицо улыбалось, а глаза оставались стальными. Стало слегка не по себе.

– Я знала, что он придет именно к вам. А к кому еще? И я знала, что вы мне позвоните, потому что вам станет интересно. Документы у вас с собой?

Я достал папку. Она быстро просмотрела бумаги, отложила папку в сторону и внимательно на меня посмотрела.