Олег Валуйский - Кот Федот. Книга первая [litres]

– Федот.

– Федот! – одобрительно повторила Ирина Глебовна. – Ну что ж, хорошо вам с Федотом устроиться на новом месте!

– Спасибо… – растерянно поблагодарила Света.

Странноватая женщина ещё раз улыбнулась и быстрой походкой зашагала прочь, стараясь не раскачивать переноску.

Света с любопытством поглядела ей вслед. Она никогда не понимала, как можно вот так взять и ни с того ни с сего начать разговор с совершенно незнакомым человеком. Сама она никогда так не могла – и вряд ли когда-нибудь сможет.

– А с тобой, Федя, оказывается, опасно на улицу выходить, – вполголоса ворчала она, поднимаясь по лестнице на свой этаж. – Такими темпами ты меня тут скоро со всеми перезнакомишь. Надо тебе тоже переноску купить. Или деньги с людей брать, которые с тобой поняшкаться захотят. Будешь зарабатывать, как мартышки на курортных пляжах…

Миска, доверху наполненная мелко нарезанными куриными желудками, опустилась на кухонный пол.

– Кушай, зайка.

Федот подбежал к угощению, съел пару кусочков, затем вопросительно посмотрел на хозяйку.

– Нет, Федечка, я пас, – покачала головой Света и взялась за стоявший на столе бокал.

Она и в самом деле умаялась настолько, что приготовление и последующее поглощение какой-либо пищи казалось ей делом чрезмерно хлопотным и не таким уж необходимым. Поэтому, допив вино, Света вернулась в гостиную, сняла накрученное на голову полотенце и, не раздеваясь, бухнулась на застеленную чистым бельём постель.

Да. Вот-вот окончившаяся генеральная уборка, после которой Света только и успела, что принять душ да накормить Федота, измотала её окончательно. Оно и немудрено: поработать ей пришлось очень основательно. Хорошо хоть то, что её четвероногий помощник, как всегда, всячески ей подсоблял. Света мыла шкафы, комоды и трюмо – Федот лично осматривал все полки и ящики, в которые мог забраться. Света протирала полы – Федот увлечённо гонялся за тряпкой. Света чистила ванну и раковину, меняла душевую шторку и крышку унитаза – Федот следил за качеством выполняемых работ со стиральной машинки. Света разбирала вещи – Федот запрыгивал в очередной опустевший пакет и пытался носиться в нём взад-вперёд…

Вполглаза наблюдая за мельтешением на экране телевизора, Света вдруг подумала о том, как тяжело ей было заставлять себя убираться в прежние, не столь далёкие, кстати, времена. Пока она жила с мамой, она бралась за швабру, пылесос и чистящие средства только после соответствующего маминого распоряжения. А за тот год, что она провела в одной квартире с Антоном, она хоть и вспоминала о необходимости наводить чистоту, но довольно редко. Обычно лишь тогда, когда в углах уже начинали кружить невесомые белёсые клубки, а на журнальном столике можно было выводить пальцем хитроумные узоры. Другими словами, то, насколько изменилась степень её чистоплотности за такой короткий срок, было и вправду чем-то весьма удивительным.

Света ещё раз перебрала в уме всё, что успела сделать за сегодняшний день, и нахмурилась. Её почему-то никак не оставляло ощущение, будто она что-то забыла. Но вот что? Собрав последние силы, она приподнялась на локте и обвела комнату уставшим взглядом…

Точно!

В ходе грандиозной уборки немногочисленное имущество Федота, как и всё остальное переехавшее добро, нашло в новой квартире своё законное место. Лоток расположился в углу прихожей, миски – на кухне под окном, когтеточка – между прикроватной тумбочкой и входом в маленькую комнату. А вот купленная сегодня в ветеринарной клинике «львиная резиденция» так до сих пор и покоилась в рюкзаке на обувной полке.

Света встала, принесла рюкзак в гостиную, вытащила домик и поставила его на диван, стоявший справа от балконной двери – прямо под подоконником, на котором громоздился пузатый телевизор.

– Котя-котя! Кыс-кыс-кыс! – позвала она. – Смотри, что у тебя теперь есть!

Федот, заинтригованный внезапной хозяйкиной суетой, уже появился из кухни. Заприметив какой-то незнакомый предмет, он тотчас вспрыгнул к нему и внимательно его изучил. Затем вошёл внутрь, покрутился – и лёг, выставив наружу преисполненную важности мордочку. Света улыбнулась, взяла с комода телефон и, включив камеру, быстренько щёлкнула выглядывающего из домика котёнка.

«У нас с Федотом новоселье!» – подписала она фотографию и отправила её отцу. Потом, подумав, добавила: «Спасибо тебе большое. У нас всё отлично. Въехали, прибрались, разложились».

После их первой беседы она дала себе слово любыми способами поддерживать связь с отцом. Если не видеться, то звонить; если не звонить, то хотя бы писать. Пропадать было нельзя ни в коем случае.

Ответ пришёл почти сразу, но был достаточно краток: «Обживайтесь».

Света лишь вздохнула: этого вполне стоило ожидать. Её отец никогда не был чересчур разговорчив, а уж теперь было бы и вовсе глупо надеяться на какую-то особую общительность с его стороны. Нет, ну действительно, а что она хотела? Сообщение на пол-экрана с кучей смайликов?

Грустно усмехнувшись, Света снова посмотрела на довольную физиономию Федота и неожиданно вспомнила о ещё одном своём упущении:

– Федя, я же про твои игрушки совсем забыла!

Она бросила телефон на кровать, подняла с пола спортивную сумку и, открыв боковой карман, принялась выкладывать из него Федотов игровой набор.

– Листик, мышка, удочка, мячик. И-и-и… – девушка сделала выразительную паузу, – …Машка!

Машку Света смастерила собственными руками много лет назад во Владивостоке, когда бабушка, с ужасом узнавшая об отсутствии в школьном расписании внучки уроков труда, решила поучить её кое-каким женским умениям. В результате на свет появилась небольшая, белая в чёрных пятнах, очень милая корова.

Когда Света переехала к Лиде, все свои мягкие игрушки она, естественно, привезла с собой и любовно рассадила их на старом кресле, стоявшем в углу её комнаты. Но как-то раз, вернувшись с работы, она увидела, что Машка валяется на ковре с разбросанными во все стороны руками-ногами-лапами. Удивившись, Света убрала её обратно на место. Однако тем же вечером, когда они с Федотом, как обычно, закрылись у себя, маленький хищник, нисколько не стесняясь, опять стащил несчастную корову на пол и, схватив её за горло, аки тигр пойманную косулю, попёр под пустующий письменный стол. Чтобы там, завалившись на бок и злобно прижав уши, всласть почесать зубы и когти о шедевр хозяйкиного рукоделия.

«Ну и пускай, – махнула тогда рукой Света. – Пускай дерёт, раз уж так нравится…»

…А драть Машку Федоту нравилось чрезвычайно. Даже сейчас, едва только заприметив, что пятнистое парнокопытное покинуло сумку, он тут же выскочил из домика и чёрно-белой молнией бросился к своей – теперь уже своей – любимой игрушке.