Дмитрий Дэвид - Дорога в новую жизнь

Вопрос в другом. Какие уроки мы извлекаем из такого сравнения? В идеале – получаем представление о своих слабых и сильных сторонах, формируем адекватную самооценку. Полезное последствие. Возможны, однако, и совсем другие варианты. Негативные. Например, поняв, что мы в чем-то лучше других, можем стать заносчивыми. Или же наоборот. Поймем, что мы в чем-то хуже других. Осознаем, что у кого-то есть то, чего мы хотим и чего у нас нет. Начнем завидовать. Желать чужого. Ощущать острую нехватку, пустоту. Совсем не приятное чувство. От него захочется избавиться.

Да, появится желание эту пустоту заполнить. Вот только как? Пути, опять же, могут быть разными. Созидание и разрушение. Придется выбирать. Затем – столкнуться с последствиями сделанного выбора. Подумать только, все это из-за того, что мы сравниваем себя с другими.

После своих посиделок с неимоверным количеством выпитого алкоголя Максим спал плохо. Сон был тревожный. Вроде бы по здравом рассуждении и не было в нем ничего страшного, но ощущался он как настоящий кошмар. Бредовый кошмар, само собой. Нечего было так напиваться.

Он пытается забраться на гору. Уверенно поднимается. Шаг за шагом двигается вверх. Сначала очень быстро, затем скорость движения постепенно замедляется. Один шаг, другой, третий. Он понимает, что расстояние до вершины не меняется, сколько бы он ни шел. Устает, но не может остановиться. Что-то мешает ему подняться. Какое-то странное препятствие. Невидимое, едва ощутимое, но явно существующее.

Старается понять, в чем же проблема? Почему не получается забраться? Что же мешает? Смотрит наверх, на вершину горы. Кажется, там мелькают какие-то силуэты. Вот зараза, солнце мешает ему рассмотреть, что же находится наверху. Или не солнце, а какой-то другой свет. Очередное препятствие. Неприятно.

Кстати, а зачем вообще нужно подниматься на эту треклятую гору? Он не помнит. Видимо, зачем-то надо, раз он так стремится туда попасть. Какая-то внутренняя сила движет им, мешает остановиться. Однако этой силы явно не достаточно. Загадочная цель все еще далеко. Он снова смотрит на вершину. Внимательно вглядывается. Старается разглядеть, что же там.

Вот он наконец на горе. Как он попал сюда? Только что же просто смотрел наверх. Ничего не делал. И вот он уже здесь. Ладно, не важно. У него была какая-то цель. Нужно бы ее достичь. Вспомнить бы только, что это за цель. Он снова присматривается.

Да, там внизу ему не показалось. Здесь вокруг действительно какие-то люди. Они кажутся знакомыми. Где-то он их видел. Точно видел. Да он же знает многих из них! Марк Лайтборн, Яков Кроули, Генри Голдман, Аарон Новак, Лео Уайат, Майкл Уотсон, Адам Томсон, Стэн Хэллбой. Кто бы мог подумать. Здесь же вся лондонская тусовка! Помимо этих здесь еще трое, неизвестных.

Нет, не трое. Есть еще кто-то. Неведомый. Скрытый. Может даже потусторонний. Один, чье лицо сокрыто тенью, стоит выше остальных, обособленно от одиннадцати. Чуть пониже его – Лайтборн. Скрытый надевает тому на голову корону и показывает на него пальцем. Все восторженно смотрят на Лайтборна, как будто не замечая короновавшего его. Только Кроули и Голдман как-то странно насторожены, словно что-то подозревают. Вокруг же этих одиннадцати – безликая толпа. Впрочем, толпа его совсем не интересует.

Кстати, их точно одиннадцать? Он пытается сосчитать. Почему-то не выходит. Странно, откуда взялось это число? Ответа нет. Однако он почему-то уверен, что их именно одиннадцать.

Он подходит ближе. Замечает, что на Лайтборне не только корона. Скрытый держит его на поводке. Остальные как будто не замечают этого обстоятельства. Лайтборн, кажется, тоже. Да, чертова поводка совсем никто не видит. Почему? Странно. Так не должно быть. Однозначно, не должно. Лайтборн что-то вещает о светлом будущем. Улыбается, но как-то грустно.

Он молча смотрит на все это. Потом вдруг вспоминает, что есть еще одна такая же гора. Да, точно есть. Две горы. Так повелось с давних времен. Есть вторая. Такая же по своей сути. На ней тоже есть одиннадцать человек во главе со Скрытым, что держит на поводке другого.

Все это кажется каким-то знакомым. Вроде бы, уже происходило раньше, но где? Он пытается вспомнить. Вроде бы, в Древнем Египте. Да, там. Одиннадцать с Севера объединились с одиннадцатью с Юга. Кажется, тогда это все началось. А что именно началось?

Вроде бы, эти двадцать два разбрелись потом по всему миру вместе со странствующим народом. Затаились у всех на виду, но продолжали наблюдать. Наблюдать и корректировать события. Корректировать… Кто-то недавно упоминал нечто похожее. На какой-то конференции… Кто-то из тех людей, присутствующих здесь.

Две горы… Так ли это? Он пытается понять, связаны ли эти две горы, всплывшие в памяти, с теми двадцатью двумя из древних времен. Пытается, но не может проследить связи. Как будто кто-то извне удалил эти связи. Кроули смотрит на него и ехидно улыбается. Кажется, он что-то знает. Может быть, он даже сам и удалил эти связи. Улыбается и Лайтборн. Этот-то точно в курсе, чего здесь не хватает. И только Скрытый остается непроницаемым. Конечно, как же еще. На то он и Скрытый.

Вот один из жрецов подходит к нему, обещает власть и немыслимые богатства. Стоп, жрецов? Разве эти люди – жрецы? Откуда он это знает? Кажется, просто догадка. С доброжелательной улыбкой подошедший застегивает на нем рабский ошейник. Чертовски знакомая улыбка. Такая вежливая. Кто же этот жрец, вспоминает он. Ведь видел же его только что. Буквально минуту назад помнил имя. Да, точно. Это же Генри Голдман – тот, кто застегнул ошейник. Тот, кто обещал ему успех. Кто пригласил на конференцию. Минутку, на какую конференцию? Мысли путаются. Нужно как-то привести их в порядок.

Теперь вот он уже не на горе. Где же? Вроде, в каком-то городе. Вокруг много безликих людей, все куда-то спешат. Он стоит на каком-то мосту. Потом куда-то идет. Заходит в какой-то бар, там встречает старого знакомого. Да, он был в баре. Какое-то странное название было у того заведения. Вроде бы, связано с каким-то фильмом или греческим божеством. Что за божество? Вроде бы, как-то связано со снами. А что такое сон? И, тоже весьма интересно, что это был за фильм? Вроде, смотрел его когда-то. Пытается вспомнить.

Вдруг в баре появляется Морфиус и предлагает на выбор красную и синюю таблетку. Максим, не задумываясь, выбирает красную. Надо бы взять синюю, но выбирает красную. Кажется, он давно уже сделал этот выбор, еще в детстве. А ведь выбери он синюю, жизнь была бы намного проще и спокойнее. Секундочку, а кто такой Максим? Знакомое имя. Где-то его слышал. Вроде бы, даже часто. Может быть, это он? Да, вполне возможно.

Проглотив красную таблетку, он выбирается из матрицы. Да, он вспомнил! Это он Максим. Но разве он уже выбрался из матрицы? Ему ведь что-то всегда мешало. Или же кто-то?