Олег Бажанов - Олег Бажанов. Избранное

Вобрав в лёгкие плотного предутреннего воздуха так, что от его переизбытка закружилась голова, Игорь побежал вдоль сосновой аллеи.

Остановившись у края обрыва, он стал смотреть на восток, туда, где небо уже наливалось розовым цветом. Через некоторое время оно зашлось яркими всполохами, и из-за далёкого горизонта показался край огненного исполина.

– Здравствуй, солнце! – с мягкой радостью в голосе крикнул Игорь. – Здравствуй, новый день! Доброе утро, Земля! Здравствуй, Жизнь!..

«Каким он будет, этот день?» Понимание того, что Анна Викторовна с дочерью сегодня уезжают, отозвалось тоскливым эхом из потаённых уголков души. Перед глазами возник образ Анны Викторовны, её лицо, губы, и в лёгком дуновении ветерка почудился шёпот: «Тише… Это сон…» На какое-то мгновение и лес, и река, и рассвет отошли на второй план, а всё пространство вокруг заполнило воспоминание о чём-то добром и тёплом, о том, что произошло ночью. Что это было? И было ли? Воспоминание обрело другие черты, и Игорь увидел руки Анны Викторовны и даже ощутил их приятное прикосновение. Затем он увидел глаза. Они были так близко, что он, наверное, мог бы поцеловать их. И он безотчётно попытался сделать это…

Вставало солнце…

2010

Владимир не любил женщин. По прошествии более чем сорока лет сознательной жизни он пришёл к выводу, что не способен на то большое и светлое чувство, которое называют любовью. Любовью к женщине. Не дано ему это.

Институт, карьера, деньги – трудом и упорством Владимир достигал поставленных целей: обязательная по статусу семья, двое детей – всё это обустроилось не само собой. Жена – довольно интересная женщина, которая появилась у Владимира после многих лет его холостяцких скитаний, ждала от супруга чего-то особенного. Но, родив ему девочку и мальчика, с годами перестала обращать внимание на холодность и отстранённость мужа – лишь бы приносил деньги. Обустраивая быт и хлопоча по хозяйству, она смирилась с тем, каким дома был супруг. Ругались они нечасто. В основном по мелочам.

Он работал, строил карьеру. Дети подросли, пошли в школу. Потом дочь поступила в институт. Он продолжал содержать семью, достигая карьерных успехов и обретая в этом смысл жизни.

Первая серьёзная ссора с женой произошла в канун Нового года. Из-за пустяка: супруге не понравилась рубашка, в которой Владимир хотел встречать Новый год. Всего-то рубашка, но праздник был испорчен. Потом он понял, что рубашка – это лишь предлог. И понял, что жена уже не любит его. Внешне в их отношениях ничего не изменилось, но теперь, ложась в супружескую постель, Владимир каждый раз ловил себя на мысли, что женщина, делящая с ним кровать уже девятнадцать лет, так же ему безразлична, как и он ей. По сути, он никогда и не знал её и не стремился к тому, чтобы узнать получше. А по большому счёту, он не знал и того, чем живут его дети. Владимир считал, что его обязанность как главы семейства – обеспечивать финансовый достаток. Сын ещё тянулся к отцу, а выросшая и сформировавшаяся в интересную девушку дочь была полностью на стороне матери.

Жена в последнее время стала отстранённой и холодной. «А что если у неё есть любовник?» – такая мысль всё чаще приходила ему в голову. Но не беспокоила сильно. Он не любил, поэтому не ревновал. Вообще Владимир старался списывать всё происходящее на возраст, ведь ему было почти пятьдесят.

Летний отпуск они с супругой решили провести врозь. Жена поехала на юг, прихватив с собой сына. Взрослая дочь отправилась с институтом в стройотряд. Владимир купил путёвку на круиз по Волге.

Большой белый теплоход Владимиру понравился. Понравилась и каюта «полулюкс» с кондиционером, которую он занимал один. Вид из окна заменял ему телевизор.

Первый раз в жизни он отдыхал по-настоящему. Завтрак, прогулка по палубе с созерцанием красот проплывающих мимо живописных волжских берегов, чтение книг, обед, послеобеденный сон, снова прогулка по палубе до самого ужина – что может быть лучше? После ужина отдых в ресторане на верхней палубе у кормы теплохода.

Заказав коктейль со льдом или бутылку вина, Владимир сидел за столиком до закрытия, слушая музыку, поглядывая на артисток из арт-группы. Владимир с удовольствием смотрел, как танцуют гибкие стройные девушки. Он не думал о делах и чувствовал себя прекрасно.

В один из вечеров Владимир занял столик прямо возле невысокой сцены. Отсюда можно было дотянуться до девушек рукой. Во время исполнения очередного танца светловолосая красавица в ярком костюме танцовщицы кабаре, словно угадав его мысли, взглянула на Владимира. Её лицо на миг оказалось так близко, что у него перехватило дыхание. Он увидел голубые глаза с длинными ресницами и улыбку, ему даже показалось, что девушка чуть заметно кивнула ему, но через секунду она уже танцевала в середине зала.

Следующим вечером сцена повторилась. И снова Владимир уловил лёгкий кивок головы и как бы дразнящий взгляд: «Ну что же ты!» Теперь Владимир мог дать голову на отсечение – эта девушка отличает его от других отдыхающих.

После окончания выступления Владимир узнал у бармена имя светловолосой танцовщицы. Её звали Виктория.

Следующего вечера на борту теплохода Владимир ждал с пониманием того, что очень хочет увидеть Викторию. Задолго до начала концертной программы Владимир занял место за столиком у сцены. Он ожидал её выхода с волнением и нетерпением.

И снова всё повторилось, как прежде. На этот раз светловолосая красавица на пару секунд задержалась у его столика и посмотрела так откровенно вызывающе, что у него – опытного мужчины – перехватило дыхание.

Ещё долго после закрытия ресторана, прогуливаясь по неосвещённой палубе теплохода и слушая плеск невидимой за бортом воды, Владимир думал о своей жизни и о светловолосой девушке с голубыми глазами. Он ясно представлял, как срывается со своего места за столиком, подбегает к Виктории, подхватывает её на руки и кружит под удивлёнными взглядами зрителей…

Конечно, ничего подобного Владимир в реальной жизни не мог себе позволить, он был седеющим мужчиной с семьёй и статусом в обществе, но понял – Виктория имеет над ним власть. Он жалел лишь о том, что на теплоходе не продают цветов. Он бы бросил их все к её ногам.

На следующий вечер после окончания концертной программы Владимир решил пригласить танцовщицу за свой столик в ресторане. Подавив волнение, он уже спустился на этаж, где размещалась арт-группа, подошёл к двери каюты, хотел постучать, но отрезвляющая мысль остановила его руку: ей чуть за двадцать – ему вдвое больше. Опустив голову, Владимир побрёл в свою каюту.

Ночью он не спал. Тоска, которой он не знал раньше, сжимала сердце так, что было больно дышать. Перед глазами стояла Виктория, её глаза, её улыбка…