Дэйв Уорделл - Между жизнью и смертью. История храброго полицейского пса Финна

Я помню, как сестра повторяла: «Помни, у нас была собака». Она даже записала это на листочке.

Прошло много лет, прежде чем мое желание иметь собаку исполнилось.

Ворвавшись в наш дом, средства массовой информации незаметно стали частью повседневной жизни. Я не сомневался в том, что в мире полно любителей собак, но даже не мог представить, какую внушительную армию поклонников соберет Финн просто благодаря фотографиям в социальных сетях. Мне кажется, теперь я просто обязан основать фан-клуб моего друга.

Через несколько дней после того как Финн вернулся домой, я выложил в соцсетях новую фотографию. Это был снимок, на котором Финн спал у камина: я сделал его для того, чтобы мои родственники, друзья и коллеги-кинологи представляли себе, через что ему пришлось пройти. На лишенном шерсти теле можно было отчетливо видеть огромный шрам в форме буквы «Т», оставшийся после операции на грудной клетке. Я едва ли мог предположить, какой эффект будет иметь эта фотография: распространившись по сети, она стала символом кампании, вполне естественно названной «Закон Финна».

Законы об обращении со служебными животными в Британии не вполне разработаны. Существует общий Закон о защите животных, в котором прописано определение жестокого обращения с братьями нашими меньшими, но люди, причиняющие вред служебным животным, почти никогда не подвергаются прописанному там наказанию по причине того, что оно крайне незначительно, и закон работает неэффективно. Лучший способ наказать человека, напавшего на полицейскую собаку или лошадь, находящуюся на службе, — обвинить его в причинении ущерба. Этот человек будет обвинен по той же самой статье, что и тот, кто, скажем, разбил окно, сломал ноутбук или цветочный горшок или намеренно въехал в стену чужого дома на автомобиле — всё будет квалифицировано как порча «собственности». С точки зрения закона здесь всё правильно — животные считаются неживым имуществом.

И это хорошо еще, если они воспринимаются в суде как имущество. В 2009 году кинолога Нила Сэмпсона и его коллегу, полицейскую собаку по кличке Аня, ранили ножом. Подозреваемый был признан виновным в нападении на человека, однако из-за сложностей с доказательством его участия в нанесении телесных повреждений собаке имя Ани на суде вообще не фигурировало. Обвинение в нанесении вреда Ане было выдвинуто лишь позже, после настойчивых требований Нила, желавшего таким образом обозначить участие собаки в этом происшествии («и у меня сложилось впечатление, что это сделали лишь затем, чтобы я заткнулся»). Как такое вообще может быть правильным и допустимым?

Однако сейчас я меньше всего думал о странностях британского права. Меня заботил только вопрос о том, чтобы мой мальчик поправился, и мы бы смогли снова выйти на службу, оправдывая предсказание Роба. В любом случае обсуждать политику не дело полиции, полицейские не должны инициировать кампанию за принятие того или иного закона. Но пока Финн спал, а я внимательно следил за каждым его вздохом и движением, другие люди не были обременены такими заботами. По мере того как количество просмотров фотографии росло, мне были заданы уместные вопросы. Действительно ли Финн по закону является неживой собственностью? Как такое вообще может быть? Неужели полицейские собаки, выполняющие важную работу, не заслуживают большего?

Сперва я следил за комментариями к фото без особого интереса, но потом был ошеломлен тем, как быстро растет количество просмотров: пятьдесят тысяч, сто тысяч, двести тысяч… По мере того как изображением делились всё новые и новые люди, число просмотров у меня на глазах увеличивалось в геометрической прогрессии. Таков поразительный эффект развития соцсетей в современном мире. Замечательный человек по имени Шон Дилли (подробнее о нем я расскажу позже) даже сделал с моего разрешения короткое видео, обращая внимание на то, что за разбитое окно и нападение на полицейскую собаку по закону полагается абсолютно одинаковое наказание. Отклик на это видео был поразительным: естественно, сразу же поднялась волна негодования и возмущения, а ролик всего за несколько дней набрал более двух миллионов просмотров. Среди посмотревших это видео оказался и бывший полицейский Себастьян Эллис, незадолго до этого уволившийся из полиции города Кингстон и начавший развивать в Интернете свой бизнес. Это видео попало в его поле зрения, когда было опубликовано людьми из бывшего подразделения (работавшем в одном из районов Лондона), в котором служил мужчина. Благодаря помощи Себастьяна это видео еще быстрее разошлось по Интернету, и буквально через несколько дней о нем написали главные британские газеты.

Поднявшаяся шумиха побудила отделение по связям с общественностью полицейского управления Хартфордшира, которое до этого лишь наблюдало за ситуацией, ответить всем интересующимся, организовав официальную пресс-конференцию. Такие конференции регулярно проходят в современной полиции. Это прекрасная возможность выступить перед журналистами, и обе стороны имеют выгоду от подобных встреч (журналисты получают ответы на интересующие их вопросы, а полицейские — освещение своей деятельности в печати). Это один из лучших способов взаимодействия полиции и общества, проливающий свет на характер нашей работы: я надеюсь, что такие встречи повышают уровень взаимодействия и взаимопонимания между полицией и обычными людьми. Все следили за тяжелым положением Финна, и каждый хотел высказаться об этой ситуации.

Планировалось, что мы с моим другом проведем целый день в здании полицейского управления, а журналисты смогут снимать нас и задать мне вопросы. Сама идея такой встречи мне нравилась, но я не был уверен, что она благотворно скажется на здоровье Финна. Надо будет в течение двух часов ехать на машине, а я не знал, окреп ли мой друг настолько, чтобы спокойно перенести всё это, не говоря уж о том, что он будет объектом всеобщего внимания. Затем мы должны сидеть спокойно, пока я буду отвечать на вопросы. С того момента, как мой пес пережил страшное нападение, а затем четырехчасовую операцию, прошло не так много времени. С тех пор он не испытывал никаких серьезных нагрузок, если не считать небольших прогулок в саду перед домом. Да, Финн спокойно пережил съемку в ветеринарной клинике, случившуюся меньше чем через сутки после операции. Но тогда его всего напичкали обезболивающими, а сейчас он принимает только противовоспалительный умеренно действующий препарат.

Поэтому с самого начала я хотел отказаться от какого бы то ни было участия в мероприятии, но затем подумал, что если я поеду, то люди увидят, что, несмотря на все старания нападавшего, Финн быстро поправляется.