Лариса Шкатула - Против течения

– А дочь её?

– Что – дочь?

Чувствовалось, что Валентина говорит и злится на себя, а заодно и на меня.

– Пусть папаша подсуетится. На самом деле он вовсе не сгинул, а жив-здоров, и ребенок у него один. Кто я для них – чужой человек! Тут бы со своей жизнью разобраться…

Она посмотрела на меня и почему-то закричала:

– Вот скажи, что я могу для Людмилы сделать, будучи от неё за тысячу километров? Бросить всё здесь и ехать в Москву? На какие, простите, шиши? Да и моей дочке нужно в институт поступать. Каждый думает о своём потомстве…

– Я совсем не это имела в виду, – я растерялась от этого раздражения подруги. Она чувствовала себя виноватой. Может, Люська её просила о помощи, а Валентина ей отказала? – Скажи, Люська сейчас в Москве?

– В Москве.

– А у тебя случайно нет её электронной почты?

– Есть. У меня есть её визитка с этим самым адресом, но я ей никогда по интернету не писала. Я вообще с компьютером на «вы», а проще говоря, не пользуюсь. Зачем? Надо позвонить, набираю номер телефона…

– А Люська компьютером пользуется?

– Это да, это её – хлебом не корми. Она по интернету себе даже жениха нашла, да болезнь на всем крест поставила.

Люська… Болезнь…Тринадцатилетняя дочь… Как-то не вязалось всё это с обликом рыжей смешливой девчонки, какой Людмила Маслова осталась в моей памяти.

– Что это опять с тобой? – затеребил меня вернувшийся с работы муж.

– Я же тебе говорила, бывшую одноклассницу встретила…

– И вы решили поехать с нею к морю, дикарями.

– С чего ты взял?

Иной раз Иван любил вот так ни с того ни с сего что-то придумать. При чём здесь море? Но не переносить же и мне на него своё раздражение!

– Вспомнил, как ты рассказывала мне про поездку к морю всем классом.

– Всем, не всем, но тогда шестнадцать человек собралось. На майские праздники, нам выпало отдыхать аж четыре дня.

– Ностальгия! – понимающе кивнул Иван. – Романтика. Это не то, что с мужем куда-нибудь ехать.

– Нет, к морю-то мы можем с тобой вдвоём отправиться.

– Слава богу, можем, – согласился муж, – а я уж подумал, что ты, как некоторые мужики, будешь говорить, что в Тулу со своим самоваром не ездят.

И тут вдруг что-то со мной случилось. Я внимательно, словно впервые, посмотрела на своего мужа: на прорезавшие лоб продольные морщины, на поседевшие виски – время тоже над ним поработало – и подумала: а туда ли я гребу? Это что же получается, пока он был молод – это взгляд со стороны – он мне был нужен… Нет, ну ерунда же, ему всего сорок восемь, для мужчины, говорят, расцвет жизни…

Разве всё это время – все четверть века! – я не чувствовала рядом его плечо? Что такого, что между нами не существовало роковой страсти? И наши отношения были по-семейному спокойны…

Душа моя рванулась ему навстречу с благодарностью. Я обняла Ивана, прижалась к нему, поцеловала, склонила голову на это самое плечо и услышала:

– Чего это с тобой, мать, угорела?

Ну и куда после этого девать свои благие намерения? То, что мне самой захотелось измениться и изменить свою жизнь, вовсе не означало, что Ивану хочется того же. Нет, сначала он было попробовал, но оказалось, что для этого требуется прикладывать усилия, к чему мой муж просто не привык. И не хотел привыкать.

Собственно, он ни о чём со мной не спорил и выполнял все мои просьбы немедленно. Подозреваю, всё дело в том, что в житейской суматохе я его ни о чём не спрашивала. Хотя однажды незадолго до этого случилось нечто, чего – я уже привыкаю не удивляться – никогда прежде не было. Мой муж пришел домой под утро. Я слышала сквозь сон – почему-то не беспокоилась и не обзванивала наших знакомых, а преспокойно заснула! – как он плещется в душе, а потом хлопает дверцей холодильника в кухне.

Потом он пришел и осторожно лег с края нашей супружеской кровати, стараясь меня не разбудить.

А мне показалось глупым, прерывать сон, ну, или дрему, и я отложила объяснения на утро.

Утром я встала рано, бег – для меня теперь святое, – бегала, накручивая метры и себя, и собиралась устроить мужу грандиозную разборку, но тот трусливо скрылся с поля боя. Умчался на работу, даже как следует не позавтракал. Потом я замоталась, потому что наш старший сын предложил нам купить недостроенный дом у молодой семьи, уезжавшей в Америку. Мы поехали с Сашей посмотреть этот дом.

И в самом деле странно, мы прожили с Иваном вместе двадцать пять лет, год на съемной квартире и двадцать четыре в той же двухкомнатной квартире. Почему мы никогда не хотели поменять её на что-нибудь побольше? Имея двух сыновей?

Я радовалась, что мы купили Ивану новую машину, а о квартире и не подумала. Второй раз предлагал мне что-то новое мой сын Саша. Сначала подарил машину мне. И вот теперь я еду смотреть какой-то дом, за который просят меньше, чем за нашу квартиру!

– Только папе пока ничего не говори, – попросила я.

Саша понимающе кивнул.

Разговоров о доме мы прежде не вели. О продаже нашей квартиры – тем более. Почему же мой старший сделал нам такое предложение? Почему он вообще заговорил о доме? Понял, что я изменилась, и теперь для меня как для мачехи из «Золушки», королевство было маловато?..

А почему я этому не удивилась? И приняла как само собой разумеющееся разговор о покупке дома? Мы далеко не богачи, какой дом! Но вот ехала, размышляла, и все эти мысленные вопросы так мысленными и оставались.

Катя тоже поехала с нами, и в машине мы разговорились. Как ни странно, раньше у нас не было такой возможности. Всегда при нашем общении присутствовал Иван, а его невестка стеснялась. И кажется даже побаивалась.

– Если бы у нас были деньги, мы бы непременно купили этот дом! – вроде бы просто болтала Катюша, но при этом бросала на меня изучающие взгляды. – Хозяева – ребята молодые, по двадцать пять лет – столько любви в его строительство вложили! Но я думаю, не каждый это поймёт, потому что построено нестандартно. Не как у всех. Многие не любят недостроенные дома. Получается, надо воплощать в жизнь чьи-то чужие идеи… Вот я и подумала, а не предложить ли этот вариант маме? Саша со мной согласился.

– То есть, ты считаешь меня оригиналкой? – улыбнулась я, однако польщенная.

Девчонка замялась.

– Я думаю, вы созрели для перемен! – выпалила она.

Неужели это заметно даже детям? В салоне машины возникла некоторая пауза, и, наверное, поэтому мой старшенький решил вмешаться.

– Мама, Катя имеет в виду, что у тебя всё здорово получается. Вот ты уже и машину водишь, как заправский водитель, и внешне изменилась так, что некоторые тебя даже не узнают, а кое-кто из мужчин готов в тебя влюбиться…

– А это ничего, что у меня пока есть твой папа?

Саша так смутился, что даже заикаться стал.